Дело одинокой канарейки - Дельвиг Полина Александровна

– Вот скотина, – уже сидя в кресле, продолжала возмущаться про себя молодая женщина. – Он либо русский знает лучше, чем рассказывал об этом в полиции, либо просто почуял, что здесь можно чем-то поживиться, и решил внаглую следить».

Даша неожиданно почувствовала, как в желудке появился неприятный холодок. Одно дело найти нужную строчку в собственной записной книжке и, вооружившись совковой лопатой, вырыть заветный миллион, но совсем другое – отбиваться от пары гнусных жуликов, пусть даже при помощи той же самой совковой лопаты.

А сидящие на три ряда впереди жулики, видимо, ощущали на себе недобрый прищур ореховых глаз, потому что заметно нервничали и о чем-то переговаривались сдавленным шепотом.

«Да и черт с ними, с паразитами, – послала очередную партию проклятий молодая женщина. – Они еще узнают, что такое Россия». Стараясь успокоить себя этой мыслью, она прикрыла глаза и вытянулась поудобнее.

Однако не думать о подлом Ружичке Даша все же не могла. Присутствие счетовода на борту было фактом в равной степени неприятным и знаменательным. Слышать или понять больше, чем она сама, Ружичка однозначно не мог: во-первых, он находился на большем расстоянии от умирающего, а во-вторых, русский для него не родной язык. Хотя «миллион долларов» и по-чешски «миллион долларов»...

Наименьшее беспокойство вызывал и мрачный субъект, сидящий слева от банковского клерка. Даша могла побиться об заклад, что уже где-то видела его лицо. Вернее, даже не лицо, а эти красноватые злые глазки, так не характерные для большинства чехов. Даша задумалась. Но где она могла их видеть? Ведь последние три месяца она безвылазно просидела дома. В магазине? Вряд ли. В банке? В полиции?

Самолет взревел всеми двигателями (может, конечно, и не всеми, но нормальная женщина этого определить все равно не в состоянии), Даша вжалась в кресло и сцепила большой и указательный пальцы в кольцо – магическая фигура должна была охранять ее в течение всего полета. Самолет заскрипел, набирая все большую скорость. Крылья вздрогнули, и взлетная полоса, мягко оторвавшись от колес, ушла вниз. И в эту секунду, в эту жуткую секунду, когда прошлого уже не вернуть, а никакого будущего на высоте десяти тысяч метров не существует, Даша неожиданно вспомнила, где она видела эти кроличьи глазки.

Вчера в полупустом офисе «Аэрофлота» свободная операторша никак не могла уговорить сухощавого мрачного пана присесть к ней и оформить билет. Тот просил подождать и с очевидным внутренним напряжением рассматривал буклеты. Даша вспомнила, как ее операторша вполголоса предложила своей коллеге вызвать на всякий случай охрану, но та лишь покачала головой – может, человек ждет важного звонка.

Точно. Сосед Ружички и был тем самым типом, что маячил в «Аэрофлоте», дожидаясь, пока она купит билет. Но, черт побери, тогда это означает, что они действительно следят за ней!

Молодая женщина разволновалась уже не на шутку. А может, подойти к ним прямо сейчас? Просто подойти и выяснить, что же такого важного позвало двух джентльменов удачи в дальнюю дорогу?

Знакомство в самолете обычное дело, посему Даша особо не удивилась, услышав прямо над ухом приятный мужской голос:

– Пани не откажется выпить со мной?

Симпатичный молодой чех держал в руках четвертинку красного бордосского вина.

– С удовольствием! – Даша улыбнулась и, не взирая на тревоги, невольно приосанилась. А про себя подумала: «Еще успею с этими паразитами разобраться».

Сосед ловко разлил по прозрачным пластмассовым стаканчикам вино, протянул один из них Даше с озорной мальчишеской улыбкой:

– Ваше здоровье! Судя по акценту, вы русская. Едете домой?

– Да... Что-то в этом роде.

– А я вот решил провести в Москве свой отпуск. Так много знаю об этом прекрасном городе, а еще ни разу в нем не был. У вас там такие события происходят!

Молодая женщина невольно напряглась. У путешествующих иностранцев тоже существовал свой пунктик: при виде русского человека их «клинило» и они со знанием дела вдруг принимались рассуждать о судьбах мира. Видимо, сказывался недостаток личных политических переживаний. Но сосед повел себя не адекватно: пригубив вино, он с увлечением принялся повествовать о красотах, которые собирался осмотреть в Москве.

– Вы, наверное, будете очень заняты, – неожиданно прервал он свой монолог. – А я бы очень хотел встретиться с вами еще раз...

– Почему бы и нет? – самодовольно хмыкнула Даша. – Если мне удастся раздобыть машину, могла бы вам кое-что показать.

– О! – воодушевлено заквохтал попутчик. – Это было бы просто замечательно! С такой прекрасной пани...

«Вот гад, – усмехнулась про себя молодая женщина, – дома небось жена и трое детей. Да ладно, пусть, вдвоем веселее».

И она опять вспомнила про счетовода. Эта дрянь, как пить дать, решила завладеть ее миллионом, но подумайте, какая прыть!

Тот, кто хоть раз побывал в Шереметьево-2, не нуждается в подробном описании этой международной панковской тусовки. Вероятно, по замыслу его создателей крупнейший столичный аэропорт должен был символизировать первый круг ада. Вырвешься – повезло, нет – попадаешь во второй.

Наклонив голову и твердя таксистам с лицами наемных убийц: «Нет, не надо, спасибо, не надо», – Даша благополучно вырвалась на улицу.

– Мы не будем брать такси? – удивленно спросил Иржи, неотступно следующий за ней.

– Хотите – берите, – пожала плечами Даша, – я лично рисковать не буду.

– А как же мы будем добираться... – начал он и умолк, увидев рейсовый автобус, давно снятый в дружественной Венгрии с производства.

Народу набилось под завязку. Пахло чем-то неприятным. Чех притих и затосковал. До Речного вокзала ехали молча, видно было, что бедолага впервые задумался о правильности своего решения – провести отпуск в Москве.

– Ну, вам куда? – бодро спросила Даша, выпрыгивая из автобуса.

– Не знаю, – растерянно ответил ее спутник, – найду какой-нибудь недорогой пансион. Долларов за восемь...

– За сколько?! – вскричала молодая женщина, разом позабыв про все свои тревоги.

– За восемь, – уже с меньшей уверенностью пробормотал Иржи. – Ну или за десять... А что, будут проблемы?

Даша глубоко выдохнула, не зная, как ответить поделикатнее.

– Проблемы? Да в общем нет... Если вас, конечно, устроит ночевка в привокзальном буфете.

Чех перепугался не на шутку – перспектива поселиться на вокзале, пусть даже в буфете, очевидно, повергла его в панику.

– А... Может, я...

– Ладно, что-нибудь придумаем, – буркнула Даша. – Но сначала заедем в одно место, попробуем раздобыть машину...

Дверь была обита новым дерматином, однако звонка по-прежнему не было. Даша со вздохом повернулась к двери спиной и принялась колотить ногой. Последний удар пришелся на что-то мягкое.

– Рыжая! Мать твою! – На пороге квартиры, держась за ногу, прыгал худой бородатый мужчина. – Ты что, совсем озверела?

Даша, охнув, обернулась и замахала руками:

– Ой, Димка, привет, прости... Но у тебя же звонка нет. Старый знакомый, болезненно морщась, растирал ногу.

– Откуда ты приехала, лимитчица?! У нас уже давно домофоны во всех подъездах стоят. Надо было набрать номер моей квартиры. Все ж написано...

Даша пожала плечами.

– Ну извини, не заметила. Мы с какой-то бабой зашли.

– Ладно, давайте проходите, – стеная, Дмитрий похромал в квартиру. – Вы вдвоем?

– Да как тебе сказать... Вот товарищ не заказал гостиницу.

– Понятно. – Хозяин квартиры обернулся и внимательно посмотрел на чеха. – Не наш?

– Не-а.

– Понятно, – еще раз повторил Дмитрий и вытащил на середину комнаты огромную хозяйственную сумку. – Чего, тебе уже наших мужиков не хватает? – Он принялся складывать в сумку стоящие на столе продукты. – А я вот еду к теще на дачу. На все выходные. Гребаную картошку копать. Слушай, сколько я ее перекопал – всех голодающих негров можно накормить. В школе копали, в институте копали, женился, е-мое, опять копаю. Когда это кончится?