Людмила Ситникова - Не откладывай убийство на завтра

Катарина мотала головой. Танюха покончила жизнь самоубийством – нет, нет, и еще сто раз нет! Она прекрасно знала Карпову, знала, как та любила жизнь, и никакие бытовые проблемы не могли бы довести Татьяну до самоубийства. Даже если бы, как предположила Идея Карповна, Таня была неизлечимо больна, она не совершила бы подобной глупости.

– Идея Карповна, вы все про всех знаете, много видите, как вам кажется, с кем на съемочной площадке Татьяна была на ножах?

– Ката, ты наивна, как дитя, этот вопрос звучит смешно. На съемочной площадке все друг друга ненавидят. Идет страшная борьба, конкуренция, каждый хочет быть первым: одни хотят больше получать, другие лучше выглядеть, третьи хотят и того, и другого. Конечно, иногда съемки проходят относительно мирно и спокойно, но, поверь, такое случается очень редко. Зависть, ненависть, интриги – основные спутники актеров.

– И тем не менее наверняка Таня ненавидела кого-то больше других?

– Если так ставить вопрос, то больше всех ее раздражала Стальмакова. Эта стерва действительно умеет выводить людей из равновесия, получая при этом ни с чем не сравнимое удовольствие.

– А друзья, у нее были с кем-нибудь гладкие отношения?

– Насколько мне известно, на съемках «Грешников» Таня относилась ровно лишь к Круглову, с остальными держала дистанцию. Хотя… Пять лет тому назад Ручкин снимал свой первый сериал, на эпизод пригласил Карпову, она к тому времени практически нигде не снималась. Так вот, вместе с ней снималась Лена Мишукова, актрисы быстро нашли общий язык и, как мне показалось, поддерживали отношения до конца.

– Пять лет назад… меня это не интересует…

– Так совсем недавно я видела Ленку на студии. Они шептались с Танюшей у лестницы, чем повергли меня в крайнее удивление.

– Чему, собственно, удивляться – две актрисы разговаривают…

– В том-то и дело, Ленка давно нигде не снимается, более того, она… как бы помягче выразиться, завязала с кино и теперь трудится на панели… на Тверской «снимается».

– Как?!

– Представь себе, поэтому я и удивилась, увидев ее через пять лет. О Мишуковой ходили разные слухи, поговаривали даже про какое-то убийство. Но самое интересное, Таня сказала: якобы в скором времени Ленка начнет сниматься в «Грешниках». Я обомлела, спрашиваю: кто ж ее возьмет? А она и говорит – найдутся люди, готовые замолвить за нее словечко.

– Вы сказали про панель, а как получилось, что актриса стала проституткой?

– Виной тому эта профессия проклятущая. Ленка была дурой и хотела слишком многого. Актриса она так себе, снималась в основном в эпизодах, в массовке, пока не вытащила лотерейный билет в виде богатого супруга. Ленке – тридцать, ему – шестьдесят семь. Сама понимаешь, любовью там не пахло, но они все же поженились, видать, устраивали друг друга. Мишукова стала зазнаваться, звездить, у нее появились и деньги, и роли… ясно как день, что без мужа не обошлось. Короче, началась красивая жизнь. О мимолетных романах среди актеров ходят легенды, не избежала интрижки и Ленка, закрутила с одним парнем, потом еще с одним, и пошло-поехало. Кутила до тех пор, пока престарелый муж не подал на развод. Карьера ее рухнула в одночасье, лишившись мужа и работы, Ленка пошла на панель, поэтому я и удивилась, когда Карпова так уверенно заявила о скором вводе Мишуковой в сериал.

– Грустная история.

– Веселого мало, здесь еще и не такое увидишь.

Прежде чем задать следующий вопрос, Катка минуты две ерзала на стуле. Она сомневалась, стоит ли вообще об этом спрашивать, но в итоге рискнула. Это касалось Любомира Круглова: вчера вечером, когда Луизка спросила о его ориентации, Ката покрутила пальцем у виска, но сегодня сама стала свидетельницей весьма странной сцены.

Круглов вместе с Нателлой стояли на площадке и вели неприятный разговор о Лилиане.

– У этой суки текста больше, чем у меня, хотя изначально у меня было на пятнадцать строчек больше, – исходила ядом актриса. – Уверена, она спит с Генкой.

– Я так не считаю, – задумчиво произнес Круглов, наблюдая, как Лилиана в очередной раз забыла текст. – Что с ней происходит? Раньше подобного не случалось.

Нателла ядовито улыбнулась.

– Возраст, дорогой, она стара и не в состоянии запомнить двух фраз, если так пойдет и дальше, ее вышвырнут за профнепригодностью.

– Она расстроена, я знаком с ней много лет… Лилиану что-то гложет.

– Маразм, уверена, ее гложет маразм, старая шлюха выходит из строя.

Круглов промолчал.

– Ты только посмотри на ее задницу, – Стальмакова презрительно хмыкнула, – изнуряет себя диетами, не жопа, а набор костей.

– Да, прекрасная задница, – Круглов улыбнулся.

– Ты о чем? – Нателла проследила за его взглядом. – Любомир, ты опять о своем, я говорю про Серебрякову.

– А… что?

– Да ну тебя, – Нателла картинно закатила глаза.

Катарина также успела проследить за взглядом Круглова, когда тот восхищался мягким местом, но присутствовало одно «но». Мягкое место принадлежало молодому парню, помощнику стилиста. И Катарина пребывала в замешательстве: неужели Луизка права – Круглов действительно голубой? Хотя поверить в это сложно. Да, он никогда не был женат, но у него постоянно менялись любовницы. Почти в каждом печатном издании красовалась фотография Любомира Круглова с очередной девицей. К тому же она собственными глазами видела, как он страстно целовал Таньку. Вряд ли человек с нетрадиционной ориентацией способен на такие жгучие объятия с особой противоположного пола. Или способен?

– Идея Карповна, а правда, что Круглов… ну… предпочитает мужчин?

Гримерша взяла вафлю, откусила кусочек и тихо произнесла:

– Каждый человек имеет право на личную жизнь.

– Так это правда?

– Ну… в общем, да.

– Не может быть, ведь он всегда такой…

– Какой – такой?

– С женщинами появляется, и вообще…

– А по-твоему, он должен ходить в обнимку с парнями, а как же репутация? Нет, милая моя, у Круглова имидж эдакого престарелого донжуана, и менять его он не собирается. По всей России у него миллионы поклонниц, представь на минутку их реакцию, узнай они, что их кумир, мужественный, несравненный Любомир Круглов, всю жизнь играющий роли героев-любовников, – голубой. Это ж скандал, считай, карьере конец.

– Но Татьяна…

– При чем здесь Татьяна?

– Нет, нет, это я так…

– Шокирована? Простому люду неведомо о закулисной круговерти, они привыкли верить газетам, пишущим о звездах. И считают, что знают все про любимых актеров, всю их подноготную. На самом же деле подлинная жизнь лицедеев покрыта тайной, зачастую сами актеры платят журналистам, чтобы те сварганили какую-нибудь статейку.

– Зачем?

– Как зачем, а рейтинг, популярность?

– Журналисты, как правило, вытаскивают на свет грязное белье.

– Так это во сто крат лучше, в этом-то и изюминка.

– Не понимаю.

– Ну что тут непонятного, представь актера или актрису, популярность которых угасает с каждым днем. На пятки наступают молодые конкуренты, а о героях семидесятых постепенно забывают. Что тогда делать, как быть?

– Как?

– Очень просто: заказать статейку, да желательно, чтобы она отдавала пошлятиной, и ждать.

– Ждать чего?

– Скандала! Который потом эта самая звезда и затеет: мол, как вы, журналюги, посмели написать обо мне такое гадство? И пошло-поехало. Люди верят, имена актеров снова у всех на устах, жизнь продолжается.

– Невероятно!

– Видела Антона, такого красивого парня, спортивного… он всегда крутится рядом с Любомиром?

– Да, как раз сегодня я обратила на него внимание, а две девицы начали над ним смеяться.

– Вот с ним-то Круглов и делит ложе.

Дверь открылась, на пороге появилась Надя, вторая помощница режиссера.

– Катарина, вас Лилиана Всеволодовна повсюду ищет, она рвет и мечет.

Катка вскочила:

– Спасибо за чай, Идея Карповна.

– На здоровье, милая, на здоровье.

Яростно затягиваясь сигаретой, Лилиана сидела перед зеркалом.

– Где тебя носит?

– Но ведь перерыв…

– Он предназначался не для тебя, ты должна быть постоянно при мне!

– Вы сами попросили оставить вас одну.

– Прекрати пререкаться! Сядь и слушай внимательно. У меня сейчас сцена с этой шалавой, мне необходимо повторить текст, я ничего не помню, Катка… ничего!

Катарина прислонилась к двери. У Лилианы явно проблемы с памятью: когда они проходились по тексту, Серебрякова справлялась с задачей на все сто, но уже через пятнадцать минут актриса вновь впадала в ступор, забывая все до последнего слова.

– Вы хорошо себя чувствуете?

– Прекрасно, давай, бери сценарий, меньше слов, больше дела.

Через пятнадцать минут Марина позвала на площадку.

– Боже, в голове ничего нет… не помню…

– Может, вам лучше импровизировать? – ляпнула Катка.

– Ты что, идиотка, какая, к черту, импровизация? Хочешь, чтобы эта намалеванная потаскуха трубила всем о моем склерозе?