Валентина Андреева - Платный сыр в мышеловке

— Я и в самом деле всю ночь дрыхла без задних ног, — умяв остатки «деревенщины», подобревшим голосом поделилась со мной подруга. — А утром ни свет ни заря вспомнила про твои слова о школьных друзьях Кириллова. Прихватила мобильник, Деньку и отправилась выгуливаться в лес. Подальше от любопытства Бори и необходимости готовить ему завтрак. Кто знает, когда он проснется. А мобильник взяла потому, что хотела позвонить Ольге — возможно, у нее есть номера телефонов бывших одноклассников. И тут меня осенило: года четыре назад ко мне обращался Валерка Серегин, у него какая-то родственница нуждалась в консультации хорошего онколога. Я эту консультацию устроила, о чем ему и сообщила, — он дал мне мобильный номер, сказав, что по нему его легче поймать. Весьма занятой человек.

— Ты нашла этот номер и позвонила Серегину! — торжественно объявила я.

— Откуда ты знаешь?

— А с чего бы тебе прилетать ко мне в разных тапках и выдавать тяпку за газовый ключ? Про «добрый вечер» уже молчу.

— Плохо молчишь. Можно подумать, вечер сегодня не наступит. Я пожелала его быть для вас добрым на перспективу. Особенно тебе. А тяпка… Почему бы лишний раз не сделать Ефимову приятное — проявить себя полной дурой. Неужели ты думаешь, я не отличу Божий дар от яичницы? Впрочем, все от Бога. Даже тяпка. А по тапкам объяснение еще проще. Что попалось, то и натянула. Вторые экземпляры, родные этим, — опираясь на пятки, Наташка поочередно повертела носками обувки, внимательно проследив за действом, — Денька куда-то уволокла. И я действительно позвонила Серегину. Оказалось, он сменил телефон, старый номер принадлежит его сыну, Виталию. Сын связался с папой, и папа мне перезвонил. Только номер своего мобильного засекретил. Он не высветился, а я забыла его уточнить. А теперь то главное, от чего зависит доброта или кошмар предстоящего вечера. Во-первых: Кириллов Владимир Родионович действительно погиб и похоронен на Бутовском кладбище. Валерка лично присутствовал на похоронах. — Наташка запнулась и вздохнула: — Мама дорогая, какой по счету раз его хороню! Но теперь уже все! Окончательно. Пока не вошло в привычку. Во-вторых: разговаривать Валерию Павловичу было некогда — много работы, а ему сегодня куда-то улетать, к пяти надо быть в аэропорту. Сначала сопротивлялся, но потом согласился выкроить пять минут и приехать без пяти пять, чтобы пообщаться со мной по поводу своего бывшего друга. Оказывается, они вместе поступили и вместе учились в институте. Как ты понимаешь, одну меня Борис никуда не отпустит. И даже с тобой не отпустит.

— А с Димкой?

— Димка вообще третий лишний в нашем с тобой коллективе. К тому же есть серьезные сомнения в том, что Ефимов одобрит эту поездку. Предлагаю сбегать к Тукановым. Нинка замучилась от безделья, пусть прокатится с нами. Повод я придумала — встречать после прилета подругу. Туканова будет счастлива. Посидеть в машине и почитать очередной любовный роман куда лучше, чем принимать участие в огораживании и укрытии привезенной кучи навоза. Сама слышала, как Туканов напоминал ей о том, что будет нужна ее помощь. Сам от телевизора не отлипает, а жена каждую минуту должна быть при деле.

Я сразу засомневалась. Едва ли Сеня отпустит жену, ведь ему самому неведомо, в какой момент стукнет в голову мысль немедленно бежать к навозу. Но Наташка успокоила — за пол-литра водки куда угодно отпустит. И на сколько угодно. Нинка не дает ему культурно отдыхать, то есть на троих — он, телевизор и водочка. Посмотрим, как будут развиваться события. У Нины Петровны фантазии пруд пруди, а главное, никаких опасений, что Димка решится на эту поездку. Слишком много негатива. То, что терпеть не может Нинку, это само собой, но самое неприятное — рядом с терминалом аэропорта стоянка частников запрещена, а платная очень дорогая. Учитывая сбои во времени отлета и прилета голодных от отсутствия керосина лайнеров, можно простоять несколько суток. Конечно, не возбраняется стоять на обочине на расстоянии пяти километров от аэропорта совершенно бесплатно, но ведь тоже неопределенное по длительности время. Разве ж Ефимов выдержит?

Нина Петровна оказалась превосходной актрисой. Ругая своего Туканова за «безлошадность», первым делом кинулась за помощью к Дмитрию Николаевичу. Узнав о скоропостижном прилете двоюродной племянницы (чьей, не поняла даже я), Димка принял озабоченно-скучающий вид. Как оказалось, волнуется за коробку передач, и живо предложил Ниночке обратиться к соседям напротив. Сердобольная Наталья не откажет хотя бы потому, что ее машина технически исправна. Подруга не замедлила с очередным визитом и в непритворном возмущении высказала Дмитрию Николаевичу все, что она о нем надумала в последние три минуты. После ее пламенной речи Димка, забыв о своих нравоучениях, легко отдал меня в заложницы расписанию движения самолетов, наказав звонить каждые полчаса.

Нина Петровна, бренча обильно навешанной бижутерией, без конца взлягивала на заднем сиденье от радости, от нее же временами и повизгивала. Выгрузилась она на пригородной станции, намереваясь рвануть в Москву. Мотивировала это тем, что не хочет везти «двоюродную племянницу» на дачу. Туканов не любит бездельниц, вот и решила отправить родственницу в столицу. «Помучается» с ней сама денечка три-четыре-пять… Короче, как получится. И вернется на дачу догуливать свой отпуск рядом с мужем.

— Ир, ты случайно не видишь вокруг моей головы ореол святости? В сравнении с Тукановой… — не преминула похвалить себя подруга.

— Я и вокруг своей-то ничего святого не вижу.

Мне вдруг показалась наша затея ненужной и глупой. Вместо того чтобы забыть и не возвращаться к вехам этой истории, упорно лезем за подробностями. Поиск подробностей обычно имеет последствия. Причем не всегда благоприятные. Кроме того, не хотелось тащиться пешком почти от поста ГАИ до терминала. «Дистанция огромного размера».

Но по-видимому, наша поездка спонсировалась заботой откуда-то сверху. Оставив машину на обочине скоростного шоссе в стороне, противоположной аэропорту, Наталья потащила меня на другую сторону и принялась отчаянно голосовать проезжающим машинам. Остановилась третья по счету, сверкающая черным лаком иномарка. Уже позднее Наташка мне подсказала, что это «Бентли». Благодарить благодетеля-невидимку через затемненные боковые стекла было невозможно, поэтому мы топтались на месте, не ведая, к кому именно обращаться с просьбой о доставке в аэропорт. К нашему удивлению, водитель сам выскочил из машины и, распахнув перед нами заднюю дверь салона, быстро вернулся на место. Рядом с водителем сидел пассажир с наметившейся лысиной на макушке. Наши «здравствуйте» и «спасибо» заглохли. Внутреннее великолепие машины мгновенно подавило радостные эмоции, тем более что водитель и пассажир молчали. Мягко шуршали шины по ровному покрытию дороги. Было так неуютно, что я пожалела упущенную возможность прогуляться несколько километров пешком. За разговорами-то?

Машина подъехала к стоянке, мы четко сказали «спасибо» и дождались момента, когда сняли блокировку дверей и выпустили нас на волю. Но быстро уйти нам не удалось. Несколько шагов, и Наталью окликнул тот самый лысый тип, что сидел впереди. Он призывно улыбался. Меня почему-то обрадовало, что лысина у него начинается прямо ото лба, так сказать, от точки отсчета роста волос. Но больше придраться было не к чему. Лицо приятное, приветливое. Умное лицо умного человека. В руках у него был дипломат.

— Серегин? — неуверенно спросила Наташка.

— Да Валерка, Валерка я. Неужели так изменился?

— Ну-у-у… В школьной столовой в очереди за компотом и булочкой не узнала бы. Повзрослел, по… поумнел…

— Тебя я сразу узнал, ты совсем не изменилась, а вот твою приятельницу…

— Ирина, — поспешно представилась я.

— Знакомься. Это честь и совесть моей вредной натуры, — быстро сообщила Наташка. — Сам понимаешь, куда ж нормальному человеку без чести и совести? Временами она подменяет меня и в умственном плане развития, когда окончательно перестаю соображать. Впрочем, как и я ее. У нас взаимозаменяемость. Ты сказал, у тебя есть только пять минут? Давай не будем отвлекаться.

Валерий Павлович довольно улыбнулся:

— Ты все такая же. У меня не пять минут, а пара часов в запасе. Лечу другим рейсом. Так что пойдемте-ка в ресторан, там и поговорим. Здесь слишком много народа.

— Без спиртного! — выдвинула условие Наташка. — Мы за рулем.

— А я вообще не пью, только в строго обязательных случаях.

— По приказу, — догадалась Наташка.

— По обстоятельствам, — очередной раз улыбнувшись, поправил он Наташку и взял под руку. — Нам в левое крыло, VIP-зал.

Подруга осторожно высвободилась и прилепилась ко мне с пояснением: «Нет, я так не могу. Без чести, совести и в какой-то мере ума». Надо же, какой приятный у дикторш голос. Такие задушевные объявления о переносе рейсов. Даже уезжать не хочется.