Галина Полынская - Поза да Винчи

Возвращаясь к роману Олеси и гражданина Мурзина, стоит отметить, что инициативу-то, оказывается, проявляла именно наша вечно перепуганная страдалица-тихоня. Она, можно сказать, всячески окучивала Алексея, очень уж он ей, видите ли, понравился. Я невольно стала вспоминать его распростертое на полу малосимпатичное тело, не понимая, чего же там могло так сильно понравиться? Хотя о вкусах не спорят, это всем известно, не так ли? В общем, Алексей поломался, покривлялся и наконец-то позволил девушке любить свою великолепную персону, втянулся, можно сказать, в романтические отношения. И только ситуация грозилась перерасти в какое-нибудь увлекательное мероприятие вроде свадьбы с последующими удовольствиями в виде беременности и выпивающего безработного мужа с вероятным рукоприкладством, как в гости к Олесе нагрянула Лёля. Алешенька ее увидел и пропал. Олеся выветрилась из его непостоянного сердца без остатка и следа. Не знаю, каким таким мужским очарованием и сексуальным магнетизмом обладал Алешенька при жизни, что девушки влюблялись в него табунами, не устояла и Лёля. Что нашла красивая обеспеченная студентка финансовой академии в молодом человеке сомнительной внешности, перебивающегося какими-то непонятными случайными заработками, осталось большим секретом, но факт остается фактом – у них разгорелся бурный роман, а Олеся, вся в трагизме и переживаниях, оказалась за бортом. Как ни в чем не бывало, будто постороннему, не имеющему никакого отношения к текущим событиям человеку, Лёля взахлеб рассказывала Олесе о том, как замечательно идут дела на их любовном фронте, из чего я не могла не сделать вывод, что двоюродная сестренка Олеси или тупая, или стерва, или и то и другое вместе взятое. Большинство душевных страданий покинутой Олеси я пропустила мимо ушей, как не имеющие отношения к делу, а вот последняя сводка с любовного фронта показалась мне не безынтересной. Где-то за месяц до случившегося, Лёля поделилась с Олесей далеко идущими планами на будущее, как то: они планируют выйти из-под матушкиного крыла, которая, кстати говоря, пребывала отнюдь не в бешеном восторге от Алексея, и открыть собственное дело, а затем отселиться в свою квартиру, жить долго, счастливо, богато и умереть в один день на ложе из лепестков роз. Обмирая от нехорошего предчувствия возможного расставания с квартирой, Олеся поинтересовалась, откуда они собираются брать стартовый капитал на открытие своего дела? Неужто мама Валентина посодействует? Лёля ответила, что в денежном вопросе связываться с мамой она не станет ни за что на свете, к тому же серьезной суммой она рисковать не захочет даже в пользу собственной дочурки. Но не успело Олесе как следует поплохеть от усилившихся предчувствий, как Лёля радостно сообщила, что они нашли изумительный выход из положения и знают, где взять деньги под смешной процент. А потом они вложат деньги в «одно очень-очень верное дело», быстренько приумножат капитал, вернут кредит и заживут припеваючи. Где конкретно они разыскали столь щедрого кредитора, что за «очень-очень верное дело» собирались затевать, Лёля не рассказала. Где-то через неделю она всем сообщила, что едет навестить подругу в Липецк, уехала и пропала. Валентина дозвонилась подруге и выяснила, что она и не думала ждать гостей и Лёля к ней не приезжала. Тогда Валя бросилась за помощью в милицию. Разумеется, первым делом хотели взять за хобот Алексея, но выяснилось, что и он исчез, просто напросто съехал в неизвестном направлении со своей съемной квартиры, причем съехал не просто так а на новой дорогущей иномарке. Мурзина объявили в розыск, но поиски результатов не дали. Нашли его именно мы в заброшенном «доме с привидениями». Затем Олеся сказала, что больше ей добавить нечего и принялась рыдать.

– М-да, – произнесла Тая, и поставила чайник на плиту.

Влад сидел, уставившись в окно с печатью глубочайшей задумчивости на челе. Я тоже выглядела мыслителем. Такое вот полотно маслом: «Трое мыслителей и Плачущая».

– Ну, что, величайшие детективы всех времен и народов, – тяжело вздохнул Влад, – какие будут соображения? Олесь, успокойся, пожалуйста, хочешь выпить чаю?

Олеся отрицательно качнула головой, продолжая лить слезы водопадом.

– Полагаю, деньги они взяли, – глубокомысленно изрекла Тая, – затем Лёля куда-то подевалась, а Мурзин с этими деньгами по какой-то причине сбежал. Видимо он не собирался вкладывать их в бизнес, или же передумал, как только вся сумма оказалась в его руках. Взял и просто кинул твою сестру, вот и вся любовь. Так что тебе еще повезло, что легко от такого распрекрасного принца отделалась. И хватит, наконец, реветь! Этим ты мешаешь следствию!

Олеся еще пару раз всхлипнула и замолчала.

– Возможно, Алексей собирался кинуть еще и самого кредитора, – продолжала размышлять вслух Тая, – собирался смыться с деньгами, но не успел.

– Надо искать Лёлю, – подала я голос и мысленно добавила: «Надеюсь, что еще не поздно». – Вот только с чего начать? От чего оттолкнуться? Может, поговорить с ее мамой?

– Наверное, все, что могла, она рассказала милиции, – сказала Олеся.

– Милиция это одно, а мы совершенно другое, – назидательно произнесла Тая. – Владик, подай ручку и блокнот, вон, на подоконнике валяются. Спасибо. Возьми, – она протянула писчебумажные принадлежности Олесе, – напиши адрес и телефон своей тетушки.

Пока Олеся старательно, как на экзамене выводила слова, мы усиленно размышляли, какие еще ей задать вопросы.

– А у твоего… вашего Алексея в Гжели какие-нибудь родственники имеются? – спросил Влад.

– Вроде бабушка была, – не особо уверенно ответила Олеся, – от нее ему четверть дома осталось.

– Четверть дома – это сколько? – заинтересовалась Тая.

– Две комнаты и кухня.

– А мама, папа? Где вся его семья?

Этого Олеся не знала.

– Сам-то он родом из Гжели или приехал откуда-то?

Этого Олеся тоже не знала.

– Ну, какие-то друзья, знакомые у него должны иметься по месту прописки? – Таисия была слегка возмущена подобной неосведомленностью Олеси о бывшем женихе. – Ты хоть кого-нибудь из них знаешь? Видела? Говорила?

– Неа… – промямлила она.

– Поразительно! – начала терять терпение Тая. – Вы столько времени общались, а он ни с кем из своих друзей не удосужился тебя познакомить? Как же так?

Олеся ушла в глубокие раздумья и после длительной паузы изрекла:

– Одного друга знаю…

– Ну, слава Аллаху! – воскликнула Тая. – Давай подробности!

– Как-то мы гуляли на ВДНХ и встретили его знакомого по имени Батон.

– Какое красивое редкое имя! – язвительно хмыкнула Тая.

– Это не имя, это прозвище, – с умным видом пояснила Олеся.

– Да ты что? – вытаращила глаза Тая. – И как же я сама не догадалась?

– Имя у Батона было? – Вмешался Влад.

– Было – Коля.

– А фамилия?

– Фамилию я не знаю.

– А где живет бесфамильный Батон Коля? – уже не сдерживая раздражения, спросила Таисия. – Адрес его знаешь?

– Мы вместе погуляли по ВДНХ, и пошли к нему пить пиво, он недалеко там живет…

– Адре-е-е-ес! – Простонала Тая.

– Адреса я не знаю, но могу показать дом, подъезд и даже квартиру.

Ну, хоть за это спасибо!

– Значит, поступим следующим образом, – принял решение наш Главнокомандующий Таюс. – Завтра мы навестим твою тетю и попробуем поговорить с нею по душам, а после завтра ты поедешь с нами на ВДНХ и покажешь место обитания Батона. План ясен?

Олеся согласно закивала.

– Если вдруг внезапно тебе вспомнятся еще какие-нибудь друзья-знакомые-родственники или захватывающие подробности из жизни Алексея, немедленно звонишь нам и докладываешь. Ясно?

– Да, да, я все поняла.

Вот и чудненько.

– Ладно, детки-конфетки, – Тая деловито поднялась с табуретки, – вы как знаете, а у меня еще дел по работе навалом, я побежала.

– Мы, пожалуй, тоже пойдем, – засобирался Влад. – Спасибо, Сенчик, за чай и гостеприимство.

– Не за что, – отмахнулась я, – приходите еще, гости дорогие.

Понедельник, как говориться, день тяжелый и, конечно, не веселый, а если уж начальство решает с самого утра устроить профилактическую пропесочку всему коллективу, то радости вообще никакой не остается. Печальные и понурые стояли мы кривеньким полукругом и покорно внимали гневным речам нашего предводителя. Как обычно выступление С. С. Конякина сводилось к знакомым до боли тезисам: все мы бездари, бестолочи и лентяи, такого разгильдяйского коллектива свет не видывал, статьи мы выдаем скучные, глупые, нудные… и не понятно, за что мы вообще зарплаты получаем?!

– И еще чуть не забыл! Петр!

– Я! – по-армейски гаркнул наш секретарь-кроссвордист Петюня.

– Ты почему ведешь с рабочего компьютера переписку с каким-то своим душевнобольным другом?! Интернет в редакции предназначается исключительно для нужд газеты!