Ирина Хрусталева - Медовый олигарх

– Если честно, у меня уже закрадываются подозрения, что среди котов тоже бывают особи с нетрадиционной сексуальной ориентацией, – от души расхохоталась Олеся, но тут же резко оборвала смех, увидев Фату, возвышавшуюся над Василием.

Женщина стояла, расставив босые ноги шире плеч, и, уперев руки в бока, плотоядным взглядом наблюдала за тем, как Василий доедает последнего карася.

– Валя, мне кажется, нашему Ваське грозит смертельная опасность, – прошептала Олеся. – По-моему, Фата собирается его зажарить и съесть! Ты пойди-ка, разберись с ней, а я побегу в кладовку, тапочки поищу.

– Пусть только попробует, я ей задам… А зачем тебе тапочки?

– Да не мне, это для Фаты, – сморщилась Олеся. – Хоть бы они ей подошли.

– Надеюсь, они белого цвета?

– Нет, не белого, – хихикнула девушка. – Помнится, они коричневые, в синюю клеточку.

– Очень жаль, – проворчал Валентин и, повернувшись к крыльцу, увидел, что великанша уже протягивает руку, чтобы схватить Ваську за шкирку.

– Эй-эй, мадам, что это вы себе позволяете! – закричал он и опрометью бросился на выручку к своему любимцу.

– Ма шер, солнышко, ты почему обедать не приходишь? – спросил Валентин, заглядывая к подруге в комнату и увидев ее лежащей на кровати. – Уснула, что ли?

– Нет, я не сплю, дневник Веды читаю, – ответила Олеся, продолжая листать страницы. – Мне нужно попытаться помочь Фате, а для этого… в общем, мне некогда, начинайте обедать без меня, я потом поем.

– Как это потом? Что значит потом? – возмутился Валя. – Ты хозяйка здесь или как? Ты нарушаешь этикет своего дома, а это моветон, моя дорогая!

– Валь, не морочь мне голову всякой ерундой, – сморщилась девушка. – Вы все взрослые люди, с ложечки вас кормить не надо, так что прекрасно справитесь без этикета и без хозяйки, а мне ужасно некогда. Сказала ведь – я обещала Фате помочь, мне нужно подготовиться.

– Я не собираюсь сидеть за столом с этим гренадером в одиночку, – проворчал тот. – Тем более так бесславно погибать. Она же запросто может ничего не заметить, нанизать меня на вилку и проглотить вместо десерта. И я очень подозреваю, что сделает она это с удовольствием, после того как я поругался с ней из-за Васьки.

– Господи, Кадкин, ну что же ты за индивидуум такой, а? – засмеялась Олеся. – Как ты что-нибудь скажешь, так хоть стой, хоть падай. Почему в одиночку? А Виктор где?

– Ты что, сама не знаешь, где он? – фыркнул Валя, показывая глазами на потолок.

– Так вытащи его с чердака и позови к столу.

– Я уже пробовал приобщить Воронина к процессу цивилизованного поглощения пищи, а он отмахнулся от меня, как от назойливого комара, и велел принести обед к нему под крышу. Ему, видишь ли, там удобнее среди антикварного хлама! Сделал из меня личного официанта, и трава ему не расти, – возмущенно ответил Валя. – Может, и ты мне прикажешь сюда тебе еду притащить, на подносике, с голубой каемочкой?

– А что, неплохая идея, – улыбнулась Олеся. – Кстати, что у нас сегодня на обед?

– Сегодня у нас то, что я смог приготовить, – буркнул Валя. – А так как я вообще не умею этого делать, то будешь есть… что есть.

– И что же у нас есть? – осторожно спросила девушка.

– Гречка с мясом по-купечески! – объявил Валентин, гордо задрав нос.

– Да ну? – удивилась Олеся.

– Да-да, гречка по-купечески, и не надо на меня смотреть такими удивленными глазами.

– И откуда же у нас появилось столь изысканное блюдо, если ты совсем не умеешь готовить?

– Из магазина, откуда же еще?! – фыркнул Валя. – Купил готовый замороженный продукт, а потом разогрел его в микроволновке.

– Валь, ты что, сдурел совсем? – вздохнула Олеся. – Разве ты не знаешь, насколько вредны все эти замороженные полуфабрикаты? Про микроволновку я вообще молчу! Удивляюсь, как она в принципе в этот дом попала. Насколько мне известно, Веда была ярым сторонником здорового образа жизни. Как здесь оказалась микроволновая печка? Да и я вроде ее не видела в кухне…

– Она стояла в кладовке, запечатанная в коробке, это я ее вытащил и включил.

– И зачем ты это сделал? Ты что, не знаешь…

– Я прекрасно все знаю, но у меня не было другого выхода, – огрызнулся приятель. – Надо же было разогреть эту чертову гречку! Или ее следовало подать к столу в замороженном виде – грызите, гости дорогие, на здоровье?

– Не знаю, успел ли ты заметить, но в кухне еще и плита имеется, – с сарказмом напомнила Олеся. – С духовкой, между прочим!

– А на упаковке было написано, что это готовый замороженный продукт, и его нужно всего лишь засунуть в микроволновую печь на пять минут. Что, собственно, я и сделал. Какие ко мне претензии? Ты же велела мне побыть поваром, так что не обессудь, моя милая, сама и виновата.

– Да, я велела тебе стать на сегодня поваром, потому что ты отдал нашу рыбу Ваське, и это было твоим наказанием, чтобы тебя проучить! – взвилась Олеся. – Я хотела карасей в духовке запечь, прямо целиком, с плавничками и хвостиками, а теперь эти хвостики – в сытом желудке нашего обжоры-кота! И кто же в таком случае виноват? Я или все же ты?

– Тебе сюда подать гречку по-купечески или ты в столовую придешь? – как ни в чем не бывало поинтересовался Валя.

– Нет уж, не надо мне ничего приносить, тем более размороженную в микроволновке гречку… по-купечески, блин, – проворчала девушка. – Представляю себе, что за мясо туда засунули!

– Предпочитаешь остаться голодной?

– Да лучше быть голодной, чем… Как-нибудь обойдусь чаем с бутербродами. Надеюсь, буженина у нас еще осталась?

– Буженина благополучно переварилась в желудке у Воронина, – хмыкнул Валентин. – Он ее еще вчера съел.

– Ну, съел и съел, – махнула рукой Олеся. – На здоровье, а я тогда сделаю себе пару бутербродов с сервелатом.

– Сервелат господин Воронин прикончил сегодня утром на завтрак.

– Хорошо, тогда я возьму сыр.

– О-о-о, нашла о чем вспомнить! – Валя закатил глаза под лоб. – Последний кусочек сыра еще позавчера перекочевал на чердак.

– А что же мне тогда съесть?!

– Ничего!

– У нас холодильник совсем пустой? – возмутилась Олеся.

– Нет, не совсем! Там осталась банка шпрот, один йогурт, грамм пятьдесят сливочного масла и… и тюбик горчицы домашней, – доложил Валя. – Ой, я забыл про пакетик майонеза, – с ехидной улыбкой вспомнил он.

– Я же буквально пять дней тому назад забила холодильник продуктами почти под завязку, – растерянно произнесла Олеся. – Ты сам помогал мне выгружать пакеты из багажника машины. Куда все это подевалось?

– Как куда? Съели, конечно, – пожал Валя плечами.

– Кто?

– Ну, я думаю, что третью часть этого добра мы с тобой вдвоем уничтожили, а остальное Воронин прикончил.

– У него что, обжорофобия?! – изумилась Олеся. – Булимия?!

– Ну, вроде того, когда он работает, – хмыкнул Валентин. – Он в один присест съедает по восемь, десять бутербродов и даже не замечает, как это происходит. Проходит часа три-четыре, и он может снова слопать такое же количество. Главное, чтобы под рукой стояла огромная чашка с чаем и было чем протолкнуть эти бутерброды внутрь. Вдогонку он может обглодать пару, а-то и тройку куриных бедрышек, желательно с каким-нибудь гарниром, и зажевать все это ведром овощного салата.

– А если ему не давать такое дикое количество еды?

– Тогда он не сможет плодотворно работать!

– Фантастика! – прошептала Олеся. – Как в него столько влезает-то? На вид Воронин такой поджарый, у него совсем нет лишнего жира…

– У него лишние калории сгорают за счет интенсивной работы мозгов, – засмеялся Валентин. – Ладно, не тушуйся, я пообедаю и быстренько съезжу в магазин, куплю побольше разных нарезок для бутербродов.

– А мне купи йогуртов, пачку кефира однопроцентного, творог обезжиренный и коробку мюсли «семь злаков с фруктами», – сказала Олеся. – Ой, а ведь для Фаты тоже нужно что-то купить, – вспомнила она про гостью.

– Не волнуйся, она своего не упустит, уплетает гречку за обе щеки, причем уже вторую порцию, – усмехнулся Валя. – Можешь себе представить, она целый батон белого хлеба зараз съела! Теперь я не удивляюсь тому, что у нее такие габариты и что все ее мужья «благополучно» скончались. Попробуй прокорми такую саранчу.

– И не стыдно тебе издеваться над бедной женщиной? – упрекнула Олеся друга. – Что же делать, если у нее конституция такая? Она небось и сама этому не очень-то рада.

– Что-то я не заметил, чтобы она была слишком огорчена данным обстоятельством, – фыркнул Валя. – Мне кажется, даже наоборот, безгранично счастлива, что может так много уминать. У нее во рту вместо зубов наверняка ножи от мясорубки вставлены, все перемелют, что ни попадись. Я же говорю – саранча!

– Валь, да хватит тебе, – засмеялась Олеся. – Что ты к ней привязался?

– Больно мне надо к ней привязываться, – сморщился тот. – Просто я смотрю на вещи с открытыми глазами. Не нравится она мне, хоть ты тресни! Что я могу с этим поделать? Я почему-то уверен, что у нее скверный, вздорный, склочный характер. Она и Ваське не понравилась, а животные редко ошибаются.