Наталья Александрова - Призрак фокусника

– Чья – змеи? Разве у змей бывают фамилии?

– Ваша фамилия, дамочка!

– Ой! – тоненько вскрикнул Маркиз. – Что-то у меня сигнал пропадает… что-то я вас совсем не слышу… что-то я вас не понимаю… что вы такое сказали?

С этими словами он выключил телефон и хотел было бросить его в мусорный контейнер, однако удержался и сунул в карман. Как ни хотелось Лёне избавиться от этого проклятого телефона, интуиция подсказывала ему, что он может еще понадобиться.

– Что-то мне ее голос очень знаком… – протянул Ананасов, задумчиво глядя на замолкший телефон.

– Чей голос – змеи? – переспросил Гудронов.

– Сам ты змея! – отмахнулся от друга Ананасов. – Дамочки этой…

Он снова набрал тот же номер, но механический голос сообщил ему, что аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Ананасов потер виски и наморщил лоб:

– Где же я слышал этот голос?

Лёня озабоченно смотрел прямо перед собой.

Телефонный разговор с полицейским, из которого он узнал, что последний заказчик не просто исчез с его горизонта, обратившись к другому профессионалу, а погиб, причем погиб при весьма подозрительных обстоятельствах, полностью менял ситуацию.

Если бы Маркиз узнал об этом хотя бы час назад, он прекратил бы операцию. Она была слишком опасна. А подвергать Лолу серьезной опасности Лёня ни в коем случае не хотел. Черт с ними, с уплывающими на сторону заказами! Черт с ней, с безупречной профессиональной репутацией! Нет на свете ничего такого, из-за чего стоило бы рисковать Лолкиной жизнью!

Лёня понял, насколько ему дорога эта капризная, взбалмошная особа, и даже немного растерялся.

Но времени на самокопание, на выяснение отношений с самим собой у него не было. Нужно было срочно сворачивать операцию…

В наушниках все еще звучали жизнерадостные вальсы Штрауса.

Это значило, что в скверике у памятника Достоевскому ничего не происходит, что Лола стоит на месте встречи, но никто к ней не подошел.

«Ну и отлично, – подумал Лёня, взглянув на часы. – Уже пятнадцать минут прошло после назначенного времени. Значит, мои конкуренты так и не появились. В любом случае, Лолку нужно снимать с поста. И вообще, забирать ее домой…»

Он выжал сцепление, отпустил тормоз…

И в эту секунду в наушниках загремел бравурный марш из оперы «Аида».

Тревога!

Лёня рванул машину с места и помчался к скверу.

Как назло, улицы были забиты транспортом, и вместо трех минут он добирался до места целых десять. Ему эти десять минут показались вечностью.

На подъезде к Владимирской площади машины встали намертво. Лёня включил аварийку, выпрыгнул из машины и пробежал последние сто метров.

В сквере у памятника великому писателю ошалевший аккордеонист пятый раз подряд наяривал марш из «Аиды». Окружающая публика смотрела на него в понятном удивлении. Такая горячая любовь к музыке Верди не находила отзвука в сердцах аборигенов. Только какая-то женщина предпенсионного возраста, утомленная высшим образованием, застыла в немом восхищении. Она была большой поклонницей оперы.

Увидев Маркиза, Артемий Владленович оборвал марш и вскочил, откинув аккордеон на плечо.

– Увезли! – воскликнул он, схватив Лёню за руку. – Увезли вашу подругу!

– Кто увез? – строго проговорил Лёня.

– Неизвестные! – честно признался аккордеонист.

– На какой машине?

– Черная «БМВ», третьей серии… – бодро отрапортовал Артемий Владленович.

– Так вы не слепой? – возмущенно воскликнула любительница оперы, внимательно наблюдавшая за происходящим. – Вы жулик!

– Дама, – повернулся к ней Маркиз. – Вы ведь не офтальмолог, вы – библиотекарь! Так идите к себе… в библиотеку, у вас обеденный перерыв давно закончился!

Обычно он не хамил женщинам, но сейчас был очень взволнован Лолиным исчезновением и забыл о своих хороших манерах.

Любительница оперы взглянула на часы, охнула и испарилась на третьей космической скорости.

– А номер? Номер вы, конечно, не заметили? – Маркиз с надеждой повернулся к музыканту.

– Почему не заметил? – обиделся тот. – Что я, по-вашему, действительно слепой? Номер – 666 ГАВ! Уехала в направлении Невского проспекта…

– Спасибо! – выдохнул Маркиз и поспешно набрал телефон Уха: – Ухо! – выпалил он, едва услышал голос приятеля. – Полундра! Лолку похитили! Начинаем операцию «Перехват»!

– Кого ищем? – деловито осведомился Ухо.

– Черная «Бомба», номер – три шестерки ГАВ! Уехала десять минут назад от Владимирской в сторону Невского!

– Работаем! – отозвался Ухо. – В такое время далеко они вряд ли уехали, всюду пробки…

Ухо, при его специфической профессии, разумеется, имел хорошего знакомого в ГИБДД. Звали этого знакомого Леша, и он носил погоны лейтенанта. Не то чтобы их связывали дружеские отношения, скорее, это было проверенное временем деловое сотрудничество. Леша – за определенные суммы – снабжал Ухо ценной информацией.

Переговорив с Маркизом, Ухо перезвонил Леше.

– Слушай, – начал он без предисловий. – Нужно быстро найти одну машину…

Через двадцать минут Леша перезвонил приятелю и сказал:

– Твой «Бумер» на Мойке, возле Дома связи. Давай быстрее, его наш человек придерживает, но долго удержать не сможет…

Еще через пять минут Ухо вместе с Маркизом выскочили из машины возле серой коробки Дома связи. На углу стояла черная машина, вокруг которой расхаживал сотрудник ГИБДД.

– Дорогой! – со слезами на глазах умолял его водитель «БМВ», высокий усатый брюнет кавказского вида. – У друга свадьба, понимаешь? Опаздываем, понимаешь? Ну скажи, сколько, дорогой! Мы же не жадные, понимаешь?

– Что значит – сколько? – набычился гаишник. – Ты мне что – взятку предлагаешь?!

– Что ты, дорогой! Какая взятка? Разве двести рублей – это взятка? Это подарок от чистого сердца, понимаешь?

– Привет! – Ухо подбежал к гаишнику и протянул ему руку. – Я от Лешки!

– Ну слава богу! – тот отступил в сторону. – Я уж прямо не знал, что делать! Документы проверил, аптечку проверил, даже огнетушитель проверил…

– Дорогой, ну отпусти нас по-хорошему! – взмолился кавказец. – У друга свадьба, понимаешь?

– Щас мы вас отпустим! – пообещал гаишник. – Вот только наши сотрудники с вами поговорят… – и он показал на Ухо и Маркиза.

– Капитан Несгибайло! – представился Маркиз, заглядывая в черную машину.

В «БМВ» сидели трое мрачных брюнетов, удивительно похожих на водителя. Никаких следов присутствия в салоне Лолы не наблюдалось.

– Та-ак… – протянул Маркиз, распрямляясь и отступая от машины. – А что у нас в багажнике?

– Да ничего такого, дорогой! – заверил его водитель, но глаза у него подозрительно забегали.

– Откроем багажник! – приказал Лёня.

– Может, не надо? – заныл водитель. – У друга свадьба, дорогой! Опаздываем, понимаешь?

– Откроем багажник! – проговорил Маркиз угрожающе и потянулся к своему подозрительно оттопыренному карману.

– Вам капитан сказал открыть багажник? – надвинулся на кавказца гаишник. – Значит, надо открыть!

– Ну, открываю, открываю! – Водитель скис и обошел машину.

В багажнике лежал большой мешок.

И этот мешок непрерывно двигался. Он сгибался, разгибался, перекатывался по днищу багажника.

В нем явно кто-то был, и этот кто-то пытался вырваться наружу, издавая при этом глухие придушенные звуки, напоминавшие страдальческое мычание.

– Та-ак! – проговорил гаишник, переглянувшись с Маркизом, и взялся за кобуру. – И что же это такое? И кого же это мы перевозим в багажнике автомобиля?

– У друга свадьба, дорогой… – завел кавказец прежнюю песню.

– Это мы уже слышали, – процедил гаишник. – Скажи что-нибудь новенькое!

– Лолка, держись! – выпалил Маркиз и потянулся к завязкам мешка. – Сейчас мы тебя вытащим!

– Не развязывай, дорогой! – водитель бросился к мешку.

Гаишник расстегнул кобуру и взялся за рацию:

– Второй, второй, срочно нужно подкрепление!

– Зачем подкрепление, дорогой? – недоуменно протянул кавказец. – Не надо подкрепление! Ладно, я сам развяжу!

Но Лёня уже разорвал завязки и открыл мешок.

Первое, что он увидел, были большие грустные глаза. Затем из мешка высунулась темная горбоносая морда, обрамленная густыми пушкинскими бакенбардами, и наконец из мешка на волю выскочил большой кудлатый баран. Взбрыкнув всеми четырьмя ногами, он сбросил мешок, как бабочка сбрасывает кокон, перескочил через край багажника и радостно припустил куда-то прочь по улице.

– Ну вот, дорогой! – протянул кавказец, разводя руками. – Я говорил, не надо развязывать! Теперь снова ловить его придется! Другу на свадьбу везем, шашлык делать будем…

Всю дорогу до отделения капитаны молчали. Ананасов был угрюм и озабочен, перед глазами у Гудронова стояла серая лента, бросившаяся ему прямо под ноги. Гудронов в душе признался самому себе, что никогда в жизни не испытывал такого страха.