Галина Полынская - Суп из птичьих гнезд

– К моему бывшему мужу.

– К кому? – я так изумилась, что разжала руки. Тая, воспользовавшись такой деморализацией, мгновенно отодрала меня от лестницы, и спихнула вниз. Я пребольно шлепнулась на мерзлый газон и даже не успела испугаться, вскоре приземлилась и подруга. Не слушая мое нытье и жалобы на отбитые ноги и попу, Тая схватила сумку, меня и понеслась вглубь дворов.

– Когда это ты замужем была? – умудрялась я спрашивать, задыхаясь от быстрой ходьбы. – Вруниха!

– Ну, мы не были официально расписаны, просто прожили вместе полгода, потом расстались.

– Когда это было? Почему я ничего не знаю?!

– Мы с тобой тогда почти год были в ссоре и даже не общались.

Да, был такой мрачный год в нашей жизни. Не помню уже из-за чего мы так крепко разругались, хорошо, что больше такого не повторялось.

Теперь у нас были деньги, поэтому Тая остановила такси, и мы с удовольствием расположились в теплом и таком безопасном салоне чужой машины.

– Слушай, что теперь будет, а? – тихонько спросила я, чтобы не привлекать внимания дядьки за рулем. – Может, зря я не открыла дверь? Вдруг на этой бумажке что-то важное? Надо было отдать людям…

– Прекрати, бога ради, – раздраженно отмахнулась подруга. – Приедем, потом поговорим.

Тая попросила остановить у станции метро «Речной вокзал» и минут пять мы шли дворами. Остановившись у длинного высотного дома с десятью подъездами – не меньше, Тая вздохнула и медленно произнесла:

– Вот уж не думала, что когда-то снова здесь окажусь.

Она подвела меня ко второму подъезду с кодированной дверью и быстро набрала код. Мы поднялись на второй этаж, Тая остановилась у двери, оббитой жутковато-малиновым дерматином, и решительно надавила кнопку звонка. Раздался резкий, пардон, пердящий звук, я даже вздрогнула от неожиданности – в жизни не слышала подобного звонка! Никто не открыл.

– Может, его дома нет? – мне, право, было неловко беспокоить человека на ночь глядя.

– Должен быть, – Тая еще пару раз позвонила, – он феноменальный лентяй, куда-то сорваться вечером – не его стиль, дрыхнет, скорее всего.

– А ты не заметила, в окнах есть свет?

– Его окна на другую сторону выходят.

Тая нагнулась и внимательно осмотрела замки.

– Кажется, те же самые, – пробормотала она, извлекая из сумочки увесистую связку ключей, – надеюсь, не выбросила.

Я была не из тех, кто годами хранит ключи от квартир бывших «мужей», а вот Тая хранила, или же просто забыла выкинуть. Верхний замок оказался открытым, дверь была захлопнута только на нижнюю защелчку. Мы вошли в большую, но жутко захламленную прихожую.

– Дима! – крикнула Тая. – Ты дома?

Ни ответа, ни привета. Прямо перед нами были двери в ванную и туалет, по левую сторону виднелся кухонный проем и одна комната, справа была комната вторая, и из неё острой полоской падал электрический свет. Мы заглянули туда и сразу же увидели сидящего на диване небритого черноволосого мужчину в штанах и майке, подстать дерматину и звонку. Его голова была неестественно запрокинута на спинку дивана, а по лицу все еще стекала тоненькая струйка крови. Было очевидно – он мертв. В таких позах, с такими струйками люди не спят.

– Это Дима?.. – перепугано прошептала я. Тая судорожно кивнула.

Я первой вышли из ступора.

– И что теперь?

– Погоди, Сена, – Тая прислонилась к дверному косяку, – оказывается, всё еще хуже, чем я думала…

– А я тебе говорила.

– Прекрати, ради бога.

– Нет, мне просто интересно, как они сюда-то добрались? Откуда они про Диму узнали? Если даже я не…

– Это всё Влад, – её лицо было на удивление спокойным, – я же с ним встречалась, ты что, не помнишь уже ничего?

– Ну, помню.

– Так вот, я ему всю свою жизнь и рассказала.

– Замечательно! Молодец ты! – обиженной язвой проскрипела я. – Значит, ты ему мощно исповедовалась, будто у тебя подруги близкой нет!

– Так кто бы мог предвидеть, что все так обернется?

– А надо было!

– Не сейчас, ладно?

– А что ты предлагаешь? Куда мы теперь пойдем?

– Никуда, пересидим здесь.

– Чего? – я ошарашено смотрела на неё, – ты хочешь сказать…

– Да, именно, – Тая устало потерла лоб, – здесь мы в относительной безопасности. Кто нас тут будет искать, сама подумай.

– Милиция, вот кто!

– Думаешь, тот, кто убил Диму, пошел и сам вызвал милицию? – усмехнулась подруга. Я смотрела на нее и глазам своим не верила – такую спокойную и хладнокровную Таю я видела впервые.

– И возвращаться ему сюда незачем, – продолжала она, – пойдем, посмотрим, есть что-нибудь в холодильнике, есть безумно хочется.

– Мы будем ужинать в компании трупа, да? И тебе не страшно? – я никак не могла поверить собственным ушам и глазам, неужели это моя Тая?!

– Живых бояться надо, – грустно улыбнулась она, – а за стол мы его с собою сажать не станем. Пойдем.

Она направилась в сторону кухни, я, в оторопи, последовала за нею. Глядя на квартиру Димы, я думала, что такой невероятный раскардаш устроили незваные и нежданные гости, но, увидев кухню, поняла – дело совсем не в них. Никакие бандюки не смогли бы так закоптить стены, засалить мебель и полы, развести столько тараканов и напачкать такую груду посуды в раковине. По-хорошему говоря, квартирка Димы, царствие ему небесное, выглядела натуральным бомжатником.

– Слушай, у него всегда было так нечеловечески грязно? – поинтересовалась я, стоя на пороге кухни и брезгуя продвигаться дальше.

– Так – не всегда, – Тая с горечью смотрела по сторонам, – раньше мне хоть как-то удавалось поддерживать маломальский порядок. Но, видишь ли, Сена, он просто по натуре своей свинья… правда, теперь это уже не важно.

Она подошла к допотопному пузатому «ЗИЛу», открыла почти черную дверь и заглянула внутрь холодильника. Я избегала туда смотреть, опасаясь увидеть что-нибудь незабываемое, вроде жареной крысы с макаронами.

– Тая, давай уйдем отсюда.

– Куда? – она извлекла из вонючего холодильного нутра какие-то консервы, полбатона в целлофановом пакете и… половину ананаса! Я с удивлением уставилась на этого самодовольного чешуйчатого туриста, невесть как оказавшегося на такой Колыме. Следом на свет явилась чуть початая бутылка настойки.

– Мне просто необходимо выпить, – извиняющимся тоном произнесла подруга, – будешь?

– Вообще-то к настойкам я скверно отношусь… ладно уж, давай. Только я постою, на эти стулья мне как-то не хочется садиться.

– Сейчас все поправим, – она вышла в коридор и принесла кипу бесплатных рекламных газет, настелила их на стулья и на стол, и сказала: – Прошу.

– Стаканы с мылом помой, пожалуйста, – я присела, стараясь не смотреть по сторонам. – Тая, как ты могла… с таким… Димой!

– На самом деле он неплохой человек. Со своими, конечно, странностями, но в остальном, довольно интересный, как личность.

– Да уж…

– И домой я к нему попала после трех месяцев нашего знакомства, я не сразу всё это увидала и оценила.

– Всё-таки как-то это не очень, – я внимательно рассматривала свою рюмку, – за стеной труп, а мы тут жрём и пьем.

– В отличие от нас он уже в порядке, – с циничной философией заметила Тая, – а нам ещё предстоит крутиться. Давай, наконец, поедим, неизвестно когда это получиться в следующий раз.

Мы выпили, не чокаясь и закусили кисловатым ананасом, на душе было тревожно, скверно и хотелось жить.

– Давай всё отдадим, а? – я с мольбой смотрела в карие глаза подруги. – Это же не тот способ разбогатеть, о котором мы мечтали. К чему нам это?

– Поздно уже, – Тая снова налила себе и выпила, не дожидаясь меня, – нас теперь просто так в покое не оставят. Теперь мы уже свидетели, а в чем-то ещё и соучастники.

– В чем это? – испугалась я. – Слушай, а телефон тут есть?

– Ага, – Тая вышла и вернулась с телефонным аппаратом, подтаскивая за собой длинный черный шнур, – только проверь, работает ли, не отключили ли за неуплату.

Аппарат уверенно гудел. Я набрала номер Влада. Трубку сняли после первого же гудка, как будто он держал над телефоном протянутую руку.

– Влад, зачем ты это сделал? – тихо спросила я. – Тебе заплатили, да? Тебя запугали?

– Господи, Сена! – заорал он. – Где ты?

– Так я тебе и сказала, – горько усмехнулась я, – предатель!

– Сена, мы тут с ума все сходим, куда вы делись? – захлебывался Влад. – Лёня говорит, что с вами что-то ужасное случилось, а мы не можем вас найти! Он уже изнервничался весь!

– Бедненький, надо же, как исстрадался.

– Не ёрничай Сена, он действительно в ужасе, скажи хоть где ты? С тобой всё в порядке?

– Лучше, чем ты думаешь! – со злости я так грохнула трубкой о рычаг, что едва не расколола аппарат.

– И что? – Тая деловито наливала и пила, наливала и пила. – Что он сказал?

– Гадюка злая! Ты была права – он нас и подставляет. Все выкладывает Лёне, как на духу.