Ирина Хрусталева - Будуар мадам Холмс

– Алло, Сережа! – закричала Анастасия, торопливо включив трубку. – Почему ты так долго не объявлялся? И твой телефон недоступен, я уже сутки тебе пытаюсь дозвониться.

– Мы в горы уезжали, туда радиоволны не доходят, – ответил тот. – Ну, здравствуй, Рыжик. Как ты там без меня?

– Ой, Сереженька, и не спрашивай, – вздохнула Настя. – Тут такое…

– Что-то случилось?

– Да, – тихо проговорила девушка и замолчала, не в состоянии произнести ни слова о страшной трагедии.

– Насть, ты что молчишь? – с беспокойством спросил Сергей. – Что случилось? Говори!

– Сережа, я даже не знаю, как сказать.

– Говори, как есть, – строго велел тот…

– Игоря Дронова убили.

– Как – убили?! – охрипшим голосом переспросил Сергей.

– Застрелили.

– Кто?

– Неизвестно.

– О, господи! – простонал молодой человек. – Как это произошло?

– Игоря нашел Виктор Трушкин в его квартире с тремя пулями в голове. Они должны были ехать на какую-то медицинскую конференцию, чтобы снять сюжет, а Игоря все не было. Вот Трушкин сам к нему и поехал, а там… Преступники что-то искали, потому что все вещи были разбросаны.

– А что милиция говорит?

– Ничего она не говорит, – проворчала Настя. – Считают, что это связано с каким-то журналистским расследованием Дронова. Только… впрочем, потом обо всем поговорим, когда ты приедешь.

– Черт, как нарочно, я не могу отсюда уехать, билетов нет, – чертыхнулся Сергей. – Что же делать, Настя?

– А может, бронь?

– Кто мне ее даст?

– А по звонку из управления? Если я Ивана Петровича попрошу помочь?

– А он сможет?

– Я не знаю, но попытаться можно.

– Попытайся, Рыжик, очень тебя прошу, – потухшим голосом проговорил Сергей. – Я никогда себе не прощу, если не смогу проводить лучшего друга в последний путь. Я должен быть на его похоронах!

– Я сегодня же Ивану Петровичу позвоню, – пообещала Настя. – Сережа, ты, случайно, не знаешь: Игорь в последнее время не занимался чем-нибудь… таким? – спросила она, в душе все же надеясь, что Игоря убили не из-за нее, а из-за какого-нибудь его расследования.

– Каким таким?

– Ну… криминалом?

– Не знаю, может, и занимался, – неопределенно ответил тот. – Меня две недели в Москве не было, откуда я могу знать, куда он снова влез?

– Ты думаешь, он мог куда-то влезть?

– А за что же тогда его убили? Наверняка сунулся, куда не положено, – вздохнул Свиридов. – Ты же его прекрасно знаешь, он – как ищейка. Чуть почует запах дичи, тут же сломя голову бросается по следу.

– Да, знаю, Игорь никогда «жареный» материал не упускал, – согласилась Настя. – Но мне он ничего не говорил. Я знаю, что он в последнее время занимался какими-то медицинскими разработками, связанными со стволовыми клетками. Это – все. Уже несколько статей написал на эту тему. Специально ездил к Тепляшину, брал у него интервью. Насколько мне известно, эта тема абсолютно мирного характера и с криминалом не имеет ничего общего.

– Но ведь за что-то его убили? – настойчиво повторил Сергей. – И тебе прекрасно известно, что просто так, ради спортивного интереса, этого делать бы не стали.

– Да, я понимаю. Ну, будем надеяться, что милиция разберется и найдет преступников.

– Блажен, кто верует, – заметил Свиридов. – Много у нас находят?

– Ладно, Сережа, я звоню Ивану Петровичу, а потом сразу же тебе, – прервала Настя разговор, чтобы не продолжать эту больную и неприятную тему. – Пока, милый, целую.

– Я тебя тоже целую и с нетерпением жду звонка, – ответил тот и отключился.

Анастасия задумчиво уставилась в одну точку.

– Может, не все еще потеряно? – прошептала она. – И совсем не из-за меня убили Игоря? Дай-то бог, чтобы так и было.

Девушка достала записную книжку и нашла телефон Шарова.

«Только бы он не отказал, – подумала она, набирая номер полковника. – В крайнем случае намекну, что Сергей, вероятнее всего, что-то знает о самостоятельном журналистском расследовании Дронова. Ну, привру, конечно, но ведь это ради него самого! И потом, еще неизвестно: может быть, Сережка и в самом деле в курсе, просто мне не говорит?..»

– Алло, Иван Петрович, это вы? – осторожно спросила она, услышав раскатистый басок полковника. – Это Настя вас беспокоит.

– А, Настенька, здравствуй, душа моя, – приветливо воскликнул Шаров. – Никак вспомнила что-то, раз звонишь мне?

– Ну, как вам сказать? – неуверенно проговорила девушка. – Не то чтобы я сама вспомнила… Иван Петрович, Свиридов Сергей наверняка что-то знает, только он никак не может вернуться, билетов нет. Вы не могли бы ему помочь, ведь должна быть бронь? – торопливо заговорила Настя. – Ведь вы же помните, что они с Игорем были лучшими друзьями. Сергей никогда не простит себе, если не сможет быть на его похоронах. Помогите, ради бога, Иван Петрович, – взмолилась она.

– Не переживай, душа моя, я позвоню в тот город, у меня старинный приятель в управлении служит, он поможет, – успокоил девушку Шаров. – Будет твоему Сергею билет на завтра.

– Ой, спасибо, Иван Петрович, – обрадовалась Настя. – Я Сереже скажу, что все в порядке.

– Не торопись, сорока, – осадил ее полковник. – Сначала дай мне дозвониться, уладить все, а когда будет точно известно, что и как, позвонишь своему Сереже. Через пару часов я сам тебе перезвоню. Ты где сейчас, кстати?

– Я все там же, у Леры, – ответила Настя. – Но вы мне лучше на мой мобильный звоните, я… запишите мой номер.

– А почему не на домашний? – насторожился Шаров.

– Не на домашний? – растерянно переспросила девушка. – Ну… я в магазин хотела сходить, – выкрутилась она, поняв, что чуть не проговорилась. – Меня может просто не быть.

– Понятно, – как-то странно крякнул полковник. – А то я было подумал, что к домашнему телефону ты боишься подходить.

– Вам показалось, – уверенно сказала Настя. – Чего мне бояться?

– Показалось, значит, показалось, – согласился Шаров. – До свидания, душа моя, жди звонка.

Полковник отключился, и Настя облегченно вздохнула:

– Ну, слава тебе, господи, одна проблема решена… будем надеяться, что решена, тьфу-тьфу! Сережа приедет, и мне сразу же спокойнее станет. Он все-таки мужчина, в обиду меня не даст.

В это время раздался звонок в дверь, и Настя побежала открывать.

«Таня приехала», – подумала она и, даже не заглянув в глазок, открыла. Девушка испуганно хлопнула глазами, увидев на пороге незнакомого парня огромных размеров в тулупе и большой лисьей шапке.

– Вы кто? – еле выговорила она.

– Разве не видишь? Конь в пальто, – весело хохотнул тот и, бесцеремонно отодвинув Настю мощной грудью, вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.

Валерия вошла в кабинет и увидела почтенного господина зрелых лет, сидевшего за большим письменным столом в инвалидном кресле. Гордый профиль и внимательный взгляд говорили о том, что этот человек совсем не так прост и немощен, как может показаться при виде инвалидного кресла.

– Здравствуйте, Илья Викторович, – дружелюбно улыбнулась Лера.

– Добрый день, – ответил тот, пристально рассматривая непрошеную гостью. – Чем обязан?

– Я приехала поздравить вас с наступающим Новым годом, привезла подарки, – Лера показала ему пакет. Ее немного смутило то, что старик откровенно и внимательно рассматривает ее, но она постаралась взять себя в руки. – Здесь шампанское, конфеты, кое-какие продукты для праздничного стола… – начала перечислять она содержимое сумки.

– От кого подарки? – перебил ее Кормухин.

– От государства. Я представитель социальной службы, вот и развожу их по адресам, – объяснила Лера.

– Что это вдруг меня вспомнили? – усмехнулся старик. – Никогда не поздравляли, а сейчас решили поздравить?

– Я не могу ответить вам на этот вопрос, я человек маленький, – пожала Лера плечами. – К нам поступают продукты, списки с фамилиями и адресами, и мы выполняем распоряжение согласно этим спискам.

– Ну, что ж, спасибо, что они побеспокоились, – равнодушно ответил Кормухин. – Я вас больше не задерживаю, всего хорошего.

– Может быть, у вас есть какие-нибудь просьбы или жалобы? – спросила Валерия, растерявшись от такого неприкрытого безразличия.

– Нет, – коротко бросил инвалид. – До сих пор обходился без просьб, обойдусь и дальше.

– Илья Викторович, я вас чем-то обидела? Почему вы так недружелюбны со мной? – спросила Лера, сделав попытку вывести старика на дальнейший разговор.

– Почему вы так решили? – удивленно вскинул брови тот. – Если у инвалида нет жалоб и просьб, это расценивается как обида? Я понимаю: вы привыкли к тому, что старики изливают вам свою душу. Только я не из той породы, в свою душу я не пускаю никого, и вы, милая барышня, здесь совершенно ни при чем.

– Но мне нужно знать, как вас обслуживают, – не сдалась Валерия. – Хватает ли вам лекарств, ведь вам должны их выдавать бесплатно?