Татьяна Полякова - На дело со своим ментом

Тут послышался шум проезжающей машины, и Верка все-таки взглянула на свет божий, а вслед за ней и я. За окном мелькнул тот самый «Део», который мы заметили в посадке, и скрылся в направлении реки. В этом факте не было ничего удивительного, в той стороне мост, а за мостом большое село, и машины здесь нет-нет да и проезжали, хотя в село вела асфальтированная дорога прямо с шоссе, но Верка вдруг замерла с чашками в руках и нахмурилась, совсем как ее дочка полтора часа назад.

— Ты чего? — спросила Женька, которой всегда больше всех надо.

— Так, — неопределенно ответила Верка, провожая взглядом «Део».

— Он в посадке стоял, — влезла я, хотя меня и не спрашивали, — когда мы за хлебом ходили…

— В Степанове полно дачников, — мудро рассудила Женька, и на этом мы бы, наверное, успокоились, но «Део» вновь появился под окнами. Проехал очень медленно, и на этот раз я смогла увидеть водителя. За рулем сидел светловолосый парень лет двадцати пяти в ярко-желтой рубашке.

— Это точно он, — заявила Верка.

— Кто? — насторожилась Женька, с которой профессия журналиста давно сыграла скверную шутку: она не могла не задавать дурацкие вопросы, а Верка у нас чемпион по дурацким ответам. Вот и сейчас она порадовала:

— Этот парень.

— Ну и чего? — не унималась одна моя подружка, а другая опять ответила:

— Ничего. Просто… неспокойно что-то…

Разговор двух дурех. На него вообще не стоило бы обращать внимания, но вместо этого я нахмурилась и тоже полезла к Верке:

— А чего неспокойно? На какой предмет то есть?

— Я видела этого парня, — ответила она, — на прошлой неделе, в городе. В магазин пошла, а он следом… а потом во дворе крутился.

— Следил, что ли? — выпучила глаза Женька. Эта мысль даже Верке показалась глупой. Она взглянула с сомнением и отмахнулась:

— Иди ты…

— А чего ж тогда? — Женька все еще таращила глаза и явно получала удовольствие от происходящего.

— Откуда мне знать? Ну… шел сзади, я его в витрине увидела, случайно. А потом он во дворе вертелся. И вот сегодня в деревне.

— Для совпадений слишком круто, — здраво рассудила я. — Если ты, конечно, ничего не путаешь и парень тот же…

— Может, и путаю. Он тогда без машины был…

— А вдруг он влюбился? — выдвинула потрясающую идею Женька, у нее с юности наблюдалась повышенная склонность к романтическим бредням. — С первого взгляда? Увидел тебя и… — В этом месте Женька заметно скисла, так как подружка стояла как раз перед ней, и эта мысль даже Женьке не показалась особо удачной. Не то чтобы наша Верка была какой-то уродиной, ничего подобного. Верка зануда, и эта самая занудливость отчетливо проступала в ее облике хорошей жены и заботливой матери, к тому же она старше нас с Женькой и парню на «Део» годилась разве что в тетки. — А что? — кашлянув, спросила Женька, не желая сдаваться без боя. — Бывают такие случаи, — и посмотрела на меня, словно я собралась возражать.

— Идемте купаться, — внесла я разумное предложение, и обе подруги разом кивнули. Верка тоже решила пойти с нами, несмотря на головную боль.

Через несколько минут мы уже двигались в направлении речки. Речка здесь неширокая, в некоторых местах больше напоминает ручей, зато исключительно чистая. Цивилизация мало коснулась этих мест, а речушку питали подземные ключи, этим обстоятельством объяснялся и тот факт, что вода в реке была холодной и даже при двадцативосьмиградусной жаре радовала прохладой. По песчаной тропинке мы спустились к омуту, который местные называли Круглым. Детишки с визгом и брызгами ныряли возле берега и успели поднять со дна всю муть, так как в отличие от нас проводили здесь время с утра до вечера. Женька скривилась и посмотрела на нас.

— Идемте на Большой омут, — кивнула Верка и резво потрусила по тропинке.

Большой омут вовсе не был большим, зато считался очень глубоким, детня сюда не ходила, да и взрослые наведывались нечасто, потому что от деревни его отделяло чуть больше километра. Впрочем, от Веркиного дома он был неподалеку, только спускаться надо было с другой стороны, теперь же нам предстояло сделать приличный крюк. Я по этому поводу ничуть не расстраивалась: на мне соломенная шляпа, защищающая лицо от солнца, я только что съела три пирога с клубникой, и прогуляться было просто необходимо. Однако Женька не смогла удержаться от критических замечаний.

— Надо было через огород идти, — проворчала она.

— Так чего ж ты не пошла?

— Я думала, мы на Круглый омут идем.

— Так и мы думали.

Впереди показались кусты ивы, и вскоре мы уже раздевались на отлогом берегу.

— Холоднющая какая, — сунув ногу в воду, проворчала Женька и поежилась, потом постояла, точно к чему-то прислушиваясь, и с разбегу бросилась в воду, подняв столб брызг.

— Чокнутая, — покачала головой Верка и устроилась на траве. Я взглянула на нее, на Женьку, голова которой к этому моменту появилась на поверхности, и осторожно вошла в воду. Прыгать в омут очертя голову в отличие от подружки я не люблю, поэтому потратила минут пять, прежде чем окунулась, все это время жалобно поскуливая и повизгивая.

— Давай наперегонки к тому берегу, — позвала Женька. Предложение показалось толковым, и, прокричав в ответ: «Давай!», я устремилась к подружке. Задора в Женьке больше, чем умения, конечно, я ее обогнала, и она, сразу потеряв интерес к соревнованиям, приблизилась к берегу, сплошь заросшему ивой, и, делая вид, что не обращает на меня внимания, нырнула.

Я легла на спину и раскинула руки. Из состояния абсолютного блаженства меня вывел Женькин вопль. Орала она так, что я в полной растерянности крутанулась на живот, забыв прикрыть при этом рот. Женька стояла по грудь в воде, колотила по ней руками, поднимая брызги, и вопила что есть мочи.

— Что ты орешь? — укоризненно спросила я, подплывая ближе, и тут обратила внимание на физиономию подружки. Вне всякого сомнения, она спятила: перекошенный рот, вытаращенные глаза и такой ужас в них, что я совсем было решила тоже заорать, но вовремя одумалась и только вздохнула: — Спятила ты, что ли?

— Вытащи меня отсюда! — рявкнула Женька, неожиданно приходя в сознание. Тут она заметила бросившуюся в воду Верку и отчаянно закричала: — Не ходи сюда!

— Змея? — догадалась я, зябко ежась. Женька схватила меня за руку и кинулась к берегу, отчетливо стуча зубами. Само собой, я припустилась следом, и через мгновение мы уже стояли на берегу все трое. Мы с Веркой торопливо оглядели Женьку, не нашли в ней никаких перемен и жутко осерчали. — Ну и что ты орала, больная? — зло спросила я. Верка, которая по натуре была человеком добрым, посмотрела на меня укоризненно и повторила тот же вопрос ласково, при этом опустив эпитет «больная». Женька вновь начала трястись, а Верка брякнула:

— Пиявки?

— Пиявки в реке не водятся, — отрезала я.

— Почему? — не поверила Верка.

— Откуда мне знать? Просто не водятся, и все тут…

— Ты точно знаешь? — все еще сомневалась она, а Женька неожиданно заорала:

— Дуры, мать вашу, там утопленник!

— Чего? — разом открыли мы рты.

— Утопленник, — повторила Женька и вздохнула с облегчением, точно избавилась от тяжкой ноши.

Минуту, не меньше, мы стояли молча, таращась друг на друга, затем я смогла спросить:

— По-твоему, это хорошая шутка?

— А кто тут шутит? — хмыкнула Женька, заметно приходя в себя, правда, плечами все еще дергала, и физиономия ее теперь выглядела не серо-зеленой, а просто бледной.

— Ну? — нахмурилась я.

— Гну. Утопленник, говорю, там. Кажись, за корягу зацепился.

— Как же так? — переминаясь с ноги на ногу, пролепетала Верка. — Если б кто утонул, так в деревне бы знали…

— Может, еще не знают, может, только что утонул…

— Мужчина или женщина?

— Почем я знаю… руку видела, вроде женщина…

— Да врет она все, — не выдержала я.

— Показалось с перепугу, — кивнула Верка и отважно шагнула в воду. — Где это?

— Вон там, у берега, — ткнула пальцем Женька в самое глубокое место. Кажется, там метров семь в глубину, и увидеть что-либо подружка никак не могла. Впрочем, если она говорит, что у самого берега…

— Там какая-нибудь коряга, — успокаивала Верка по большей части сама себя. — А тебе померещилось.

Она нырнула, но почти тут же голова ее показалась из воды, и Верка отчаянно забила руками, возвращаясь к берегу.

— Ты чего? — растерялась я.

— Там в самом деле кто-то есть, — сообщила она, здорово заикаясь. Верка — девка серьезная и так шутить не могла, совесть в отличие от Женьки у нее есть, выходит, она действительно что-то там увидела…

— В деревне все друг друга знают, — пытаясь рассуждать здраво, сказала я. — И если б кто утонул…

— Надо собрать людей, — надевая шорты, бормотала Женька. — Побегу в деревню… и милицию вызвать, обязательно милицию…

Верка натянула сарафан и, судя по выражению ее лица, всерьез собралась кричать «Караул!».