Маргарита Южина - Дитя платонической любви

– Ну а вдруг у нее еще третий был?

Олимпиада Петровна просто задохнулась от такого предположения. У нее у самой в жизни не случилось больше одного кавалера, да и тот не задержался, а у кого-то прямо-таки целых три! Да быть такого не может!

– Зачем бы она на тебя вешать свое дитё стала, если у нее такая прорва ухажеров? Нет, здесь все по-другому. Просто кто-то узнал, что она твоя жена, ну и решили ее похитить в надежде, что ты за нее кучу денег отвалишь. Дуся, я тебе сразу говорю – денег не дам! Пусть ее родители мышей продают, и…

– Нет, мама, если бы хотели выкуп, уже бы позвонили… Я вообще думаю – тут надо серьезно работать. Я даже решил собрать команду честных детективов…

– Дуся, сразу предупреждаю – у нас совсем нет денег! А кто к нам по доброй воле и без денег в команду пойдет? Да там один командир сколько стоит! Ты же понимаешь, пока не исполнится год, я тебя и близко… в смысле, мы должны…

– Да все я понимаю, я же сам хотел командиром-то… – отмахнулся Дуся и вдруг зарделся: – А может быть, Ирина жутко меня полюбила и решила избрать меня. А ее за этот подвиг взяли и украли.

Олимпиада Петровна критически осмотрела сына и поморщилась.

– Нет, она не может тебя полюбить жутко. Ты себя еще со спины не видел. Да и профиль у тебя… Господи, да ты на себя в зеркало посмотри! Скорее всего она кинулась на тебя из-за денег.

– Да не знала она, что я наследник!

– Дуся, ты огорчил мамочку, ты разорался, как больной бизон. На мамочку орешь, паразит! Завтра ты не получишь к завтраку булочек! А тесто, которое завела, я выкину с балкона! – со слезами в голосе выкрикнула матушка. – И не смей воровать ириски!

Их перепалку прервал стук в двери.

Дуся обиженно пошел открывать, его интуиция диктовала – должны прийти с работы с неожиданными новостями.

Интуиция бессовестно лгала: в дверях светился радостью припозднившийся Макар Семенович.

– Дуся! Я за этим чертовым пивом за две остановки таскался! – трещал он, вытаскивая из пакета две темные бутылочки.

– Зачем? Вон же у нас, в киоске, прямо возле дома… – недовольно бросила Олимпиада Петровна.

– Сказанула тоже – у вас в киоске! У вас-то на полтора рубля дороже! – выкатил рыбьи глаза Макар Семенович.

– Так это не вы приходили только что? – уставился на него Дуся.

– Что значит – приходили? Я вот он – пришел! Слушай, Липочка, какой ты дезодорант покупаешь сыну? От него всегда псиной несет! – поморщился гость и с чувством приложился к бутылочке.

Дуся даже не отреагировал на невоспитанность. По его неровно выстриженному затылку вдруг снова забегали мурашки, как тогда, возле лестницы в роддоме. Кто же мог приходить и зачем? И еще Душенька! Не могла хоть лаять, как доберман какой-нибудь, что ли! Разве же таким писком преступника напугаешь? А что приходил именно преступник, Дуся не сомневался. Во всяком случае, так вовсю кричала его интуиция.

Состоянием Евдокима Филина никто особенно не интересовался. Маменька скупо кокетничала с Семенычем, а тот, поглаживая пуговицы, вопрошал:

– Так, ну и что же у нас с преступлением? Я чего-то никак не могу уяснить – кто совершил-то?

Однако никто посвящать Макара Семеновича в свои проблемы не собирался, а собирались как раз господина выпроводить. Теперь уже Олимпиада Петровна проявила чудеса сообразительности.

– Макарик, я не понимаю – так мы едем завтра на шашлыки? – заиграла она глазками.

– На какие ша… Ах ну да же! – опомнился Макар Семенович. – Конечно, едем! Ты не забудь завтра с утречка за мясом в…

– А я забуду! – закачала головкой капризница. – Вот непременно забуду! А как не забыть, я и не проснусь завтра в такую рань! Мне нужен полноценный отдых, у меня должен быть цвет лица, блеск глаз, что там еще…

– Да это мелочи, главное, кошелек не забудь, – отмахнулся гость.

– А вот и нет! – изо всех сил старалась Олимпиада Петровна. – Если я завтра буду дурно выглядеть, я никуда не поеду! И все забуду! И за мясом не пойду!

– Дуся, я чо-то не понял, ей чего надо? – беспомощно завертел головой гость. – Она чего – за мясом идти не хочет?

– Она хочет, хочет. Только завтра. А сегодня она желает отдыхать. Ну надоели вы ей сегодня хуже редьки, – вежливо пояснил Дуся.

– А-а! Ну так надо было сразу сказать! Я бы быстренько… Кстати, у вас денег на такси нет, ну чтобы я совсем быстро уехал?

– Да ничего, вы только за двери выйдите, а там можете не спешить, – посоветовал Дуся и проводил гостя.

В этот вечер Филины улеглись рано. Утром надо было идти в школу. Конечно, ни на какие шашлыки ни мать, ни сын не собирались. И погода была не радостная, и, опять же, очень пугали клещи. И потом, у них было более стоящее дело – спасение матери и ребенка!

На следующий день команда из двух тел сочно прохрапела до полудня. Неизвестно, сколько их ждал Макар Семеныч, а может быть, он даже и приходил самолично, однако богатырский сон мамочки и сына никто не смог прервать.

– Дуся! Немедленно вставай! – засуетилась Олимпиада Петровна, когда наконец протерла глаза. – Немедленно просыпайся и иди в душ. Если не поднимешься, я принесу душ в постель! Тебе прохладный или ледяной?

После обещанного сервиса Дуся поторопился встать.

В школу они прибыли, когда стрелки показывали четыре.

– Простите, я могу встретиться с директором? – вежливо спросила Олимпиада Петровна у бабушки, которая сидела у входа с самым зверским выражением лица.

– А зачем это вам директор? – еще больше набычилась бабушка.

– Ну… понимаете… – замялась Олимпиада Петровна.

– Мы краску принесли! – вдруг ни с того ни с сего бухнул Дуся.

Он уже немало повидал бартера на своем веку и решил пробиться к школьному начальству таким способом.

– Краску? – пожевала губами бабуся, впадая в глубокое замешательство. – Краска – это дело доброе… Так ты оставь ее здеся, чего попусту Катерину Иванну таскать. Давай краску-то!

– Ага, давай! Можно подумать, я ее в карманах с собой ношу, – хмыкнул Дуся. – Наверное, она у меня в машине, правильно?

– Так вы зовете Катерину Ивановну? – торопила нерешительную «секьюрити» Олимпиада Петровна.

– Ладно, щас позову… – выползла из своего стола бабуся. – Позову. Токо не директора, а завхоза. Неча по таким пустякам директоров тревожить.

– Ах, по пустякам! – раздул ноздри Дуся. – Ну тогда и не будем вас обременять! И не надо нам никакого директора! И сидите без краски!

Он решительно шагнул к двери, но в него тут же впились цепкие пальцы бабушки.

– А я говорю – стой! Кудый-то ты?! Краску отдай, а там можешь и бежать, куда тебе надо!

– Женщина! Не смейте щупать моего сына! – взвизгнула уже Олимпиада Петровна. – Что это за порядки такие в вашем всеобуче?! Отцепитесь, говорю вам!

– Я не понимаю, что здесь происходит? – появилась возле сцепившихся женщина в брючном костюме. – Могу вам напомнить – это детское учреждение!

– Так вот и я им тожа говорю! – вдруг осела бабушка. – А им вот подай Катерину Ивановну и все тут! А я уж и на принсип отправилась! Не будет, говорю, вам никакой Катерины, тем более Ивановны!

– Что вы хотели? – обратилась женщина к Олимпиаде Петровне.

– Мы хотели побеседовать…

– Они хотели краску принести, – вмешалась бабушка. – Поди-ка сперли где-нибудь, а нам по дешевке сбагрить собираются. Я им хотела завхоза нашего…

– Мы можем с вами поговорить? – деловито насупился Дуся. – Речь пойдет не о краске. Вы ведь и есть Катерина Ивановна?

– Нет, но поговорить могу.

– Да чего с имя говорить, краску лучше берите!

Женщина не стала прислушиваться к совету бабушки, а пригласила Филиных пройти в кабинет.

– Итак, о чем вы хотели побеседовать? – спросила женщина, после того как мать с сыном уселись в мягкие кресла.

– Мы хотели… Скажите, а в вашей школе училась Радько Ирина Алексеевна? – мило улыбнулась Олимпиада Петровна.

– Ирина Радько? Ира? – подняла брови женщина. – Да, она у нас училась, только… она же закончила школу… кажется, три… нет, четыре года назад. Да, совершенно точно, она вместе с моим сыном училась в одном классе. Я у них историю вела. А почему вы спрашиваете?

Олимпиада Петровна от волнения покрылась малиновыми пятнами.

– Понимаете, случилась неприятная вещь… – не знала она, как приступить к разговору.

– А что это вообще была за девушка? – солидным басом спросил Дуся.

– Представьтесь, кто вы? – внимательно пригляделась к гостям женщина в брючном костюме. – И почему вас интересует Ирина?

– Простите, если мы спрашиваем, значит… значит, это кому-то нужно. Мы бы не стали прорываться к вам сквозь такую охрану, если бы это не было делом первостепенной важности.

Олимпиада Петровна с уважением уставилась на сына и только согласно кивала головой. Дуся так авторитетно говорил, что ей сразу же захотелось ответить на все вопросы, а заодно покаяться в кое-каких грехах. Вероятно, женщине в брючном костюме тоже, потому что она тут же заговорила: