Татьяна Луганцева - Мисс несчастный случай

– Что ему надо? Дорогу уступить? – спросил Артур, тоже заметивший автомобиль.

– Не знаю, – дернула плечом Лиза, пытаясь прижаться к обочине.

Но тут прямо у нее над ухом раздался очень неприятный, свистящий звук.

«Да ладно, – подумала она, – не может быть… Они стреляют? Значит, все-таки нагнали нас».

Она прибавила газу. Ее положение было более выгодным, потому что Артур прикрывал ее своим телом. Между тем свистящие звуки повторились.

– Они стреляют, что ли? – оторопел Артур.

– Догадливый! Черт, мне от них не уйти! Не мотоцикл, а драндулет! – прокричала Елизавета, выжимая из этого железного коня все что можно, но машина не отставала, а выстрелы становились все чаще.

Лиза поняла, что их сейчас подстрелят, и приняла единственно верное, как ей казалось на тот момент, решение. Проезжая по деревянному мостику, под которым бурлила речка, она направила свой мотоцикл вниз, пробив хлипкие перила. Что подумал Артур в ту секунду, Лиза не знала, она не умела читать мысли пульсирующим затылком. Но сама успела осознать, что никогда в жизни не смогла бы и предположить того, что будет второй раз сбрасывать в ледяную воду этого мужчину. Без всяких шансов на выживание, но с надеждой на это.

– Вот и хорошо, вот и славно! Реснички дернулись, глазки открылись… Оживает наша царевна. Вот и славно, вот и молодец!

Лизе казалось, что у нее в голове стучат молотками по наковальне какие-то кузнецы. Слышать их она больше не хотела, поэтому открыла глаза.

На нее склонилось лицо милой женщины с доброй улыбкой.

– Очнулась? – спросила ее женщина.

– Господи, как же все болит, – простонала Елизавета, понимая, что женщина эта очень ей даже знакома. – Агафья? Это вы?

– Ты слышала, как меня зовут? Наверное, пока была без сознания, – улыбалась женщина, – но теперь все будет хорошо. Теперь ты поправишься. Это я тебе говорю! Пойдешь на поп– равку.

– А где Артур? Вы все-таки его убили? – ужаснулась Елизавета, поняв, что им не удалось убежать от этих ужасных людей и они опять в этой проклятой общине.

– Артур? Молодой человек, что был с тобой? – уточнила Агафья. – С ним все в порядке. Он отдыхает в соседней избе.

– Я хочу его видеть! Я хочу убедиться, что он жив! – сказала Лиза, пытаясь подняться.

– Тихо, тихо, тихо… Ты еще очень слаба. Я сама отведу тебя чуть позже.

– Вы врете! Вы все здесь лживые люди! Вы поили меня снотворным, и Артура тоже… А потом вы хотели его убить. Как вам удалось нас схватить? Я надеялась, что нас отнесет течением от преследователей! Жрецы! Твою же… Группа сумасшедших убийц! – бесновалась Лиза, пока не заметила, какими глазами смотрит на нее Агафья.

В них было и сострадание, и недоумение, и любовь с большой порцией жалости.

– Что? – осеклась Лиза.

– Ничего. Надеюсь, это временное помутнение и оно скоро пройдет…

– Какое помутнение? – переспросила Елизавета.

– Видишь ли, – отвела глаза Агафья, – места здесь глухие, живем мы обособленно.

– Это я уже слышала!

– Вот-вот… И здешние места знаем только мы… Так вот, пошли вы погулять со своим молодым человеком…

– Погулять? Да его убить хотели!

– О господи! Опять! – закатила глаза Агафья. – Пошли вы погулять, говорю… Наелись ягод, которых нельзя есть, галлюциногенные они, понимаешь? Наши дети знают, что их даже трогать нельзя. А вы их наелись… И вот результат! Нашли вас без сознания, а теперь ты рассказываешь какие-то ужасы…

Елизавета слушала ее и не верила своим ушам.

– Какие ягоды? Чего вы меня обманываете? Где Артур? Вы нас держите в плену! Где Маша?

– Какая Маша? – переспросила Агафья.

– Девушка Маша, с которой я общалась. Она подтвердит.

– Наверное, это было уже после ягод, я имею в виду ваше общение. У нас нет никакой девушки Маши, – ответила Агафья.

– Этого не может быть. Нас должны искать! Вы врете! Вызовите тогда полицию! Что? Слабо? Вы нас удерживаете в плену!

– Успокойся, Елизавета, – ответила ей Агафья, – никого вызывать не надо. Полиция уже здесь. Сейчас я их приглашу.

Эти слова настолько обескуражили Лизу, что она не нашла ничего лучшего, чем поглубже натянуть на себя одеяло.

В комнату вошел грузный мужчина в костюме и с портфелем, что выдавало в нем официальное лицо; он сразу же заполнил собой все пространство.

– Здравствуйте, Елизавета Прекрасная!

– Кто вы? – спросила Лиза, не доверяя здесь уже никому.

– Следователь Симонов Генрих Германович.

– Русский?

– Из самой матушки России, – вздохнул следователь, присаживаясь и вытирая салфеткой потный лоб. – Меня прислали сюда с заданием, ведь в вашей съемочной группе происходит черт знает что… Вы случайно не фильм ужасов снимаете? – Лиза покачала головой. –  А жаль… Тогда все бы объяснялось просто. Итак, мы уже все знаем.

– Все? – оживилась Елизавета.

– Да, то что вы сорвались в реку из-за того, что Артура кто-то взял на мушку. Что вы четверо суток провели у этих гостеприимных людей, пока не пришли в себя и пока они не смогли выйти на связь и сообщить про вас.

– Они хотели убить Артура! То есть принести его в жертву! Мы убегали от них! – начала рассказывать Лиза и осеклась.

Она заметила, какими взглядами обменялись Агафья и следователь.

– Понятно, и здесь то же самое, – кивнул Генрих Германович.

– Что то же самое? – не поняла Лиза.

– Бред… Ну ничего, надеюсь, что обойдется без помощи психотерапевта. Десятки свидетелей утверждают, что вы не покидали территорию общины и уж тем более не удирали на мотоцикле.

– Вы мне не верите? – уточнила Лиза.

– Я верю фактам, а они полностью подтверждают слова жителей общины.

– А Артур жив? – спросила Елизавета.

– Конечно, жив… Я уже говорил с ним, – ответил Генрих Германович.

– И что он сказал? – в надежде спросила Лиза.

– Он мало что помнит, но про мотоцикл тоже чего-то говорил и про то, как вы съехали на нем в речку.

– Ну вот же! Не может же у нас быть коллективная галлюцинация? – оживилась Елизавета.

– Может! Если до того, как наесться галлюциногенов, вы о чем-то разговаривали. Возможно, мотоциклы – ваша страсть или хобби? Представили, как вместе едете куда-то.

– Мы же говорим…

– А остальные говорят совсем о другом! – прервал ее Генрих Германович. – Поэтому давайте не будем о грустном, мы его еще хлебнем. Вы с Артуром живы, почти здоровы, а это главное. Хоть тут трупов на меня не навесят, уже радует.

Лиза не понимала, что происходит, но уяснила, что правды ей не добиться. Да и сама она уже путалась, где правда, а где расстройство психики. Действительно, главное, что они с Артуром живы.

Ужин в подвалах замка под низкими арочными сводами поражал роскошью – один барашек на вертеле чего стоил! Но режиссер Самсонов отчего-то сидел мрачнее тучи. Зато у Генриха Германовича при виде еды сильно улучшилось настроение, и он впервые не бурчал. Здесь же, за столом, присутствовали оператор, Артур и Елизавета, которую без Бортникова уже нельзя было представить. А также новая актриса на главную роль, которую Савелий и представил окружающим как Ольгу Орлову.

– Причем Орлова – это моя настоящая фамилия, не псевдоним, – несколько жеманно произнесла она.

Эта актриса была так же красива, как и ее предшественница, только более естественная. А если говорить прямо, в ней было меньше силикона. А так… тоже яркая блондинка и тоже все время улыбающаяся. Ее лицо было знакомо Лизе по каким-то любовным мелодрамам, названия которых она не помнила.

– Я так рада, что меня пригласили в этот проект, – заявила Орлова, дергая стройной ногой в чулках черного цвета.

– А я вот уж и не знаю, рад ли, что снимаю этот фильм. Вернее, снять-то мне как раз ничего не удается, – вздохнул Савелий.

– А я так рада! Так рада! – щебетала Ольга, которая отказалась от барашка и других калорийных блюд, а сразу же обозначила, что будет есть салат с авокадо.

– А мне пожирней кусочек положите, – сказала Елизавета.

– Как вам удается сохранить талию? – поинтересовалась Ольга.

– Работа у меня такая, – ответила Лиза, – сгорают все калории.

– Это точно! – усмехнулся Артур.

– А я худею от ужаса, когда вижу все это, – включился в беседу режиссер, протягивая тарелку для большого ломтя мяса.

– А я не понимаю, как человек может голодать! – честно признался следователь, и его толстый живот колыхнулся в знак согласия.

– Чтобы камера любила… – вздохнула миролюбиво настроенная Ольга.

Генрих Германович скользнул по ней внимательным взглядом.

– Вот вы радуетесь не знаю чему. Вы же знаете, что случилось с вашей предшественницей?