Мафия. Одиннадцать ночей - Илья Андреевич Калеватов

ты слышишь меня. Любовь у меня. Приходи в бар на ресепшн, около панорамного стекла. Сразу предупрежу — пока ты прохлаждался у Мирона, пытаясь проявить свое дружелюбие — ты оставил пистолет в неподходящем месте. Так что последнее горячее оружие в отеле у меня. Приходи и мы попробуем договориться.

Петр понял, что влип. Если б пистолет не достался Олегу, то все козыри были бы на стороне добра. Теперь уж ничего не поделаешь — только если на крайний случай нож с собой взять.

Придется действовать на удачу. Петр пришел в назначенное место. Олег стоял там, держа Любовь. Петр хотел договорится, чтобы скорее покончить с этим ужасом, но боялся сказать что-то не то, ведь Любовь в данный момент была в руках у Олега. Убийца начал:

— Наша жизнь… зачем мы живем? Каждый день нас провожает обычная рутина, двигающаяся так как белка в колесе за годом год. Мы должны жить без определенной цели, без планов на будущее. Или не жить вовсе.

Петр испуганно посмотрел на Олега. Тот сказал последнюю фразу и надолго замолчал:

— Встречайте свой последний рассвет…

— Может, отпустите нас? — робко предположил Петр.

— Ох, зачем все это? — начал спорить Олег. — Зачем эти дипломатии, просьбы? Мы живем лишь раз и ни у кого нет времени на пустые уговоры. Если через пять секунд ты дернешься, то она умрет сразу же, — сказал Олег и выстрелил Любови в области сердца.

Петр чувствовал себя ничтожеством. Его связали, и он бездейственно подчиняется террористическим действием врага, который вот-вот одержит победу. А попытки изменить ход битвы лишь уменьшают шансы на хороший исход.

Тут выбежал Филипп. Пробегая мимо Петра, он шепнул ему "Чулан Мирославы", а после рванул прямо на Олега. Филипп хотел выбить оружие, но противник оказался проворнее, пустив пулю в героя.

Эх… тут остался последний выход… Филипп собрался с последними силами и напрочь выбил стоящее позади Олега панорамное окно, выкинув с огромной высоты их обоих.

Петр сначала смотрел на эту сцену, а когда очнулся, подбежал к Любови.

— Не умирай, просто я тебе сейчас остановлю кровь, но будет слегка больно.

— Слушай… погоди… и так выживу… — Любовь убрала руку Петра. — Помнишь… ты хотел сделать мне предложение?

— Давай не сейчас…

— Нет, послушай. Мы скорее всего увидимся не скоро, — Любовь ощущала невыносимую боль, но как всегда, она была рассудительной. — Я ощущала поначалу ненависть к тебе, но после эта ненависть переросла в более светлое чувство, дающее надежду.

— Не говори. Скажешь это нашим детям, когда приедем домой.

— В чей дом?

— У меня около дома новостройки ведутся, там приметим домик, мне со связями должны дать.

— Я очень рада, что у тебя будет дом. Как жаль, что не со мной, — Любовь отвела взгляд чуть в сторону, после чего снова стала смотреть в испуганные глаза Петра.

— Молчи, лучше молчи.

— Да… мы… бы могли… состариться вместе… но как-нибудь потом… может, в следующей жизни… — Любовь сделала последний выдох, перед тем как стало совсем темно для них обоих.

Петр больше не мог здесь находиться. Где-то были люди, которым скорее всего нужна была помощь, но они просидели там довольно долго и выдержат еще пару часов. Важнее всего для Петра была помощь самому себе. Эти стены будто сжимали его изнутри. Они вонзились в сердце, оставляя там свой каменный след.

Нет. Нет, скорее вон, на воздух, где легкая прохлада нежно обдувает лицо, предвещая рассвет. Утренняя тишина перед восходом солнца. Та мертвая тишина, когда не птицы еще не проснулись, а одуванчики еще только ищут вестника дня.

Петр ушел на улицу, схватив лежащий на ресепшене плед. Спустился вниз от отеля, сел там на кресло и накрылся пледом, чтобы унять дрожь в теле хотя бы от холода в ожидании полиции. Если Кирилл вообще добрался. Ведь как никак прошло уже много времени, а "путешественник" видать не думал возвращаться.

Сейчас об этом думать не хотелось… Все эти проблемы казались мелочными, поэтому их с легкостью можно было отложить на потом. Петр думал, что бессонница будет терзать его, но потрясения создали такой эффект, что Петр уснул почти сразу же. Через несколько часов раздался стук колес машин, но перед этим у него в наушниках играла музыка, провожая героя в мир снов:

Тёплое место, но улицы ждут

Отпечатков наших ног

Звёздная пыль на сапогах.

Мягкое кресло, клетчатый плед

Не нажатый вовремя курок

Солнечный день в ослепительных снах.

Город просыпается…

Петя открыл глаза. Мафия — хорошая карточная психологическая игра с пошаговым детективным сюжетом. Кстати, повезло, что их в этот раз играть собралось почти тридцать человек.

— Неплохо вроде сыграли, — сказал он.

— Ага, это тебе неплохо, — возразил Кирилл. — Меня почти сразу же изгнали!

— Нечего было подглядывать, — орал Мирон. — Мы с Мишей вообще Мирные Жители без роли были. Ему, еще, блин, в середине игры бабушка позвонила и уйти пришлось сорняки выкорчевывать. Надо, будет, кстати, сказать ему, что мы победили. На грани ведь были! — ликовал парень.

Тут Петя увидел в конце улицы девушку. От нее и ее танца словно исходило сияние.

— Это, — промямлил парень, собираясь бежать. — Мне в больницу надо, справитесь без меня?

— Ну, мы ведь играть больше не собираемся? Много кому домой надо, так то полтора часа прошло. Ну, я останусь еще может на часик, кто еще? — спросила Лиза, глядя на часы.

Петр уже убежал вдогонку за своей настоящей возлюбленной, оставляя ребят смотреть ему вслед.

— В больницу ему надо, как же, — хихикнула Виктория. — Жениться побежал.

— Марин, подожди! — крикнул на всю улицу Петр быстро уходящей от него девушки, никого не слушая.

Скоро должно было начаться лето, хотя уже сейчас солнце припекало вовсю. Школьники еле как досиживали последние часы на уроках, занимаясь ерундой, коротая время, чтобы скорее предаться теплым лучам весеннего солнца. Кошки выбрались из теплых подвалов и целыми сутками лежали на тротуарах. Природа по-настоящему расцвела, покрывая зеленым цветом все вокруг. И именно в эти моменты понимаешь, что важнее будущего может быть только настоящее. Ведь настоящее — единственное, что реально…