Ли Голдберг - Мистер Монк и две помощницы

Комнаты представляли собой кабины с перегородками из нержавеющей стали и матового стекла на колесиках, позволяющими обустраивать пространство как угодно. Комнату разделял еще и книжный шкаф на колесиках, забитый книгами в твердом переплете. Единственные помещения, огороженные капитально, — кухня и ванные, хотя некоторые из их стен тоже на колесиках.

Выглядит впечатляюще! И безумно дорого.

— Скромный продавец обуви мог себе позволить такое жилище? — задалась я вопросом.

— Он и не мог, — Стоттлмайер надел перчатки. — О покойном Рональде Вебстере известно меньше, чем мы думали.

— С каждым часом дело становится все невероятнее, — присвистнул Ладлоу. — Всегда удивляюсь, что можно обнаружить, если поскребешь поверхность жизни простого человека. Кто бы мог подумать, что у торговца обувью столько секретов!

Монк остановился и принюхался. — Пахнет бензином.

Капитан понюхал. Я тоже, но запаха не уловила.

— Солярка, регулярная или не этилированная? — уточнил Стоттлмайер.

— Не могу сказать, — ответил Монк.

Стоттлмайер покачал головой. — Я разочарован в тебе.

— Я тоже, — приуныл Монк. — Все из-за воздуха Лос-Анджелеса. Он разрушил мое обоняние.

— Я пошутил, — усмехнулся капитан. — Никто не может определить сорт топлива по запаху.

— Вы просто пытаетесь быть вежливым.

Ладлоу продефилировал к кухонному столику, на котором лежала коробка из-под пиццы с приклеенной квитанцией. Кончиком ручки он приподнял крышку, под которой скрывались три заплесневелых куска пиццы.

Доктор Хетцер уже сообщил нам о содержании его желудка.

— Теперь мы знаем, где он съел последний ужин, — констатировал Ладлоу, взглянув на квитанцию. — Пицца Сорренто. Интересно, он ужинал один или с убийцей?

Мы с Джули ужинали у Сорренто вечером в четверг. Был ли Вебстер там в это время? Может, мы видели его?

Мы могли столкнуться плечами с его убийцей, даже не подозревая! У меня по коже побежали мурашки.

Знаю, звучит надрывно и мелодраматично, но подумайте, что бы вы почувствовали, оказавшись на моем месте. Недалеко от нас в ресторане сидели убийца и жертва. Да, и много других людей, но жутко осознавать, что мы находились близко от зла, и не почувствовали ничего кроме запаха чеснока и горячего сыра.

Я призадумалась о судьбе, какой жестокой и непредсказуемой стороной она иногда оборачивается. Разумеется, будь она другой, ее бы не называли судьбой. А, скажем, удачей.

Поэтому я решила, что Рональда Вебстера настигла судьба, а меня и Джули спасла удача.

Монк разглядывал шкаф Вебстера, словно он на вечеринке, а не на осмотре возможного места преступления.

— Вебстер — Ваш поклонник, — он указал писателю на шкаф. Пять или шесть романов Ладлоу в суперобложке выстроились на полке.

— Как и миллионы других читателей, — отмахнулся Ладлоу.

— Иначе как бы Вы позволили себе «мерседес»?

— Я многим обязан своим почитателям, но и они немало от меня ожидают. Например, новую захватывающую детективную историю каждые девяносто дней.

— У Вебстера нет Вашей последней книги, — заметил Монк. — Ему не представилась возможность прочесть ее.

— Если бы представилась, — усмехнулся Стоттлмайер, — возможно, он не пустил в дом человека с аллигатором.

Дишер вышел из-за перегородки из матового стекла, за которой находилась ванная.

— Взгляните-ка туда, — мотнул он головой.

Мы пошли за ним и увидели джакузи на платформе, покрытой травертином. Я серьезно задумалась о карьере продавца обуви.

Дишер перегнулся через край ванны. — Думаю, здесь остались засохшие пятна крови, — он указал пальцем в перчатке, — и соляное кольцо вокруг сливного отверстия.

— Магазинная соль, как я и думал, — удовлетворенно констатировал Ладлоу. — Гранулы более крупные.

Монк застонал громче, чем требовалось. Хотя, в принципе, и вовсе не требовалось.

— Думаю, мы нашли место, где Рональда Вебстера подали аллигатору, — заключил Стоттлмайер. — Нужно немедленно вызвать сюда команду криминалистов.

Рэнди вытащил мобильник и исполнил приказ.

Монк присел рядом с парой параллельных черных пятен на кафельном полу посреди комнаты. Пара идентичных пятен обнаружилась рядом с джакузи.

— Странно, — произнес Монк.

— Похоже на царапины, — капитан пригляделся. — Возможно, от подошв ботинок.

— Они находятся рядом, — возразил босс. — Царапины от ботинок шли бы в шахматном порядке и дальше друг от друга.

— В любом случае, криминалисты проверят. Уверен, когда они опрыскают ванну люминолом, она засветится.

Люминол — химическое вещество, реагирующее на гемоглобин, от чего начинает светиться. Гемоглобин долго остается на поверхности, даже после попыток смыть кровь. Эта информация известна мне больше от просмотра сериала «CSI: Место преступления», чем от реального опыта на местах преступления.

Монк покосился на пятно на полу. — Что это такое?

Мы все присели рядом с ним, осматривая пятно.

— Похоже на моторное масло, — предположил Рэнди.

— Или на тормозную жидкость, — добавил Ладлоу.

Монк нахмурился и встал. — Убийца удивительно неряшлив. Похоже, единственные улики, которые он не оставил, — это свое имя и номер телефона.

— Тем лучше для нас, — обрадовался Стоттлмайер. — Может, обнаружим отпечатки пальцев.

— Разве аллигаторы оставляют отпечатки пальцев? — озадачился Рэнди.

Я подумала: а не сигнал ли это нам уйти? Кроме того, мне хотелось начать наслаждаться дома вечером свободы. Я направилась к двери, и все последовали за мной. Кроме Дишера.

Как только мы вышли на улицу, Монк протянул мне руку. Я подумала, он хочет салфетку, но он покачал головой, когда я полезла в сумочку.

— Могу я позаимствовать твой телефон? — попросил он. — Мне нужно позвонить.

Я дала ему трубку и отошла, предоставив капельку личного пространства. Ладлоу нагнал меня у машины.

— Что за проблемы у Монка со мной? — спросил он.

— Это его больная мозоль, — поделилась я. — Он чувствует угрозу от другого эксперта.

— Но я же не эксперт, о чем он постоянно и напоминает.

Я улыбнулась. — Вы богатый, знаменитый автор детективных романов. Он не может помочь, и чувствует, что Вы затмеваете его.

Ладлоу кивнул на мой джип. — Такие джипы — настоящие рабочие лошадки. Как он ездит?

— Неплохо для старичка со ста семьюдесятью семью тысячами миль на одометре.

— Вот так и я чувствую себя иногда, — вздохнул писатель.

Монк присоединился к нам и отдал мне мобильник. — Еще не раскрыли дело? — обратился он к Ладлоу.

— Работаю над этим, — улыбнулся писатель. — Но я не питаю надежд, что мне удастся опередить Вас. Тут я Вам не конкурент.

— Конечно, нет, — горделиво поднял подбородок Монк.

— Последнее, чего мне хочется — наступать на Вашу больную мозоль и лишать славы. Я не детектив и не настолько талантлив, как Вы. А всего лишь писака, который мечтает раздобыть отличную историю. Когда все закончится, я уеду и напишу очередную книгу.

— Понимаю, — снизошел Монк. — Я прошу прощения, если был груб.

Ушам своим не верю! Монк фактически признал неправоту и извинился. Впервые!

Я хотела поймать его на слове, но в этот момент тренькнул мобильник. Я взглянула на дисплей и узнала номер. Звонил Пожарный Джо. Поскольку он всегда идеально выбирает время для звонка, его стоит называть Ясновидец Джо.

— Простите, — обратилась я к Монку, — звонит Пожарный Джо.

Отступила на несколько шагов, чтобы появилось личное пространство, и ответила на вызов.

— Надеюсь, я звоню не слишком рано? — раздался голос Джо.

— Я только что думала о тебе.

— Ты понятия не имеешь, насколько приятно слышать это.

— Раз уж на то пошло, у меня появилась свободная ночка.

— Раз уж на то пошло, у меня тоже.

— Не хотел бы ты насладиться свободой вместе?

— Мне приходила в голову такая мысль, но я не высказал бы ее лучше тебя.

— Позвоню после, только отвезу мистера Монка домой, — пообещала я и вернулась к машине, где одиноко стоял Монк. Ладлоу невдалеке разговаривал по телефону.

— Я думал, вы с Джо больше не встречаетесь, — удивился босс.

— Я тоже так думала. Но в четверг он пришел ко мне домой в поисках Вас, во всяком случае, так он утверждал, и…

— В четверг? — перебил Монк.

— Он хотел, чтобы Вы расследовали кражу, произошедшую в пожарной части в вечером накануне. Но, думаю, это всего лишь предлог, чтобы…

— Перезвони ему, — снова перебил Монк. — Скажи, что мы встретимся с ним там.

— Мы встретимся? — опечалилась я, чувствуя, что ночь свободы ускользает. — Но он сегодня не работает.

— Я хочу провести расследование.

— А разве нельзя подождать до завтра?