Галина Куликова - Муха на крючке

Гена был слегка смущен, когда сказал:

— Ничего, если я съезжу к тебе и немного посплю, приведу себя в порядок? После обеда снова приеду сюда.

— Конечно, — воскликнула Василиса. — Зачем ты спрашиваешь?

Ее телохранитель не поинтересовался, куда они направляются. Он просто следовал за ней, сохраняя дистанцию. Василиса быстро о нем забыла — ей было о чем подумать. Она прокручивала в голове все события, которые произошли в «Метеорите» с момента ее появления. Теперь она подозревала всех. Таланского, Спичкину, Кукушкину и даже Шувалова, который с первой минуты знакомства казался ей образцом мужской привлекательности. «Может быть, есть какой-нибудь подводный камень во взаимоотношениях Шувалова со Спичкиной? — подумала Василиса. — Уж больно странная парочка. Надежда Павловна вовсе не подходит этому мужчине».

Впрочем, Василиса была убеждена, что Шувалову не подходит ни одна женщина. Кроме нее, конечно. Жаль, он этого не знал. А если сказать ему, он вряд ли согласится с этим ее умозаключением.

Василиса так погрузилась в свои мысли, что очнулась только возле входа в здание, где еще совсем недавно работала. Лифт вознес ее на седьмой этаж, к заброшенному офису Кудесникова, дверям «Кардинала» и бывшему кабинету Мочалко, из которого доносились голоса и смех. Вероятно, офис уже был сдан другим арендаторам. Василиса испытала даже некоторую досаду по этому поводу. Ведь с этим местом связаны два месяца ее жизни — такие, как выяснилось теперь, спокойные и приятные.

Кусок плинтуса, о котором говорил Мочалко, Василиса обнаружила в два счета. Достав из сумочки железную расческу на длинной ручке, она уже было хотела присесть на корточки, но тут в коридоре появился Юра Птыриков.

— А! Привет! — закричал он. — Какими судьбами?

Саша насторожился. Василиса успокаивающе улыбнулась ему, прошептав:

— Я знаю этого типа. В какой-то степени он безобиден. И все же держитесь от него подальше.

Телохранитель расценил эти слова по-своему. По-видимому, он решил, что Птыриков — некий отморозок, который может внезапно напасть или достать оружие и начать палить во все, что попадется под руку. Поэтому он пошире расставил ноги и взялся руками за ремень.

— Привет, — поздоровался Птыриков и с ним тоже и подмигнул. Лицо Саши оставалось непроницаемым.

— Кто это, ути-пути, такой суровый? — дурашливым голосом спросил глупый Птыриков и протянул руку, возжелав ткнуть телохранителя пальцем в живот, как это делают взрослые, забавляясь с младенцами. В ту же самую секунду Саша молниеносным движением схватил Юру за протянутую руку и уронил его на пол. Раздался ужасный стук, как будто Птыриков был деревянным.

— Ты что, дурак? — закричал он с пола писклявым голосом. — Да я тебя сейчас!

Саша едва заметно усмехнулся, глядя на поверженного врага. Однако у Птырикова были свои способы борьбы за существование.

Недолго думая он вытянул шею и, изловчившись, укусил Сашу за лодыжку. Это было не просто больно, это было неожиданно! Саша взвыл и согнулся пополам. Тогда Птыриков дернул его за укушенную ногу. Саша повалился на пол, пытаясь сгруппироваться. Но в этот момент лифт, возле которого и происходило дело, остановился, двери открылись, и оба противника клубком вкатились в него, разбросав уже находящихся внутри людей. Кто-то с испугу нажал кнопку первого этажа, двери закрылись, и лифт, загудев, отправился вниз.

Оттуда доносились крики и стуки.

Вздохнув, Василиса уже было опять собралась присесть на корточки и заняться делом, как вдруг дверь в противоположном конце коридора распахнулась, и на этаже появились рабочие со скатанными рулонами линолеума и деревянными ящиками с инструментами. Громко переговариваясь, они разложили свое добро на полу и начали с азартом отдирать плинтус. Василиса, которая сделала вид, что просто прохаживается по коридору, непроизвольно метнулась к тому месту, где были спрятаны бумаги. Потом силой воли заставила себя остановиться. Вдруг это не настоящие рабочие, а ребята из органов? И они незаметно для посторонних ищут бумаги Мочалко?

Василиса расстегнула замочек сумочки и одним легким движением перевернула ее. Все, что было внутри, посыпалось на пол. Громко ахая, она принялась собирать свое добро с пола. Загородив спиной руки, поддела кусок плинтуса расческой и вытащила его вместе с гвоздем. Документы, призванные спасти Мочалко, действительно лежали в углублении.

Спрятав их в сумочку, Василиса привела плинтус в порядок, быстро собрала остальные вещи и, поднявшись на ноги, нажала кнопку вызова лифта. Через некоторое время тот остановился, доставив в своем чреве целого и невредимого Сашу.

— Птыриков в порядке? — спросила Василиса без особой, впрочем, тревоги. Если Птырикову удалось дожить до его лет, то, вероятно, у него особо одаренный ангел-хранитель.

— Ну, — ответил Саша безо всякого выражения.

Теперь путь Василисы лежал в «Метеорит».

Путь Птырикова, кстати, тоже. Но тогда она об этом не подозревала. Никто, включая Таланского, не знал о том, что случилось в доме Василисы этой ночью. Конечно, можно было предупредить заказчика по телефону и не выходить на работу, но Василиса посчитала, что будет лучше, если она посмотрит сегодня в глаза каждому из подозреваемых лично.

Всю первую половину дня она ходила из кабинета в кабинет, заводила пространные разговоры и наблюдала. Однако ничто ее не насторожило и не обеспокоило, хотя внутренне она была собранна и сосредоточенна. Ей казалось, что именно сейчас, в состоянии напряжения всех душевных сил, ее организм сработает как детектор лжи. Однако ожидания оказались напрасными. «Но кто-то ведь подложил мне леску и записку, содранную у Конан Дойля? — думала она. — И кто-то пробрался ночью в квартиру, чтобы убить меня».

Во время Василисиных походов по кабинетам телохранитель караулил двери, за которыми она на какое-то время исчезала. Василиса предупредила, чтобы на все вопросы он отвечал, будто направлен сюда для переговоров от рекламного агентства «Кардинал».

— Ну, — сказал Саша, выслушав инструкции.

Василиса вздохнула. Зря только распиналась. Если Сашу о чем-нибудь спросят, он выдаст свое коронное «Ну», и любопытствующий сразу отстанет. «Интересно, а что сейчас поделывает Кудесников? — подумала она. — Ведь не сидит же сложа руки? Может быть, позвонить ему?» Однако во время обеденного перерыва он позвонил сам.

— Ты поела? — спросил Арсений первым делом. — Хотя бы чаю попила?

— Не хочется, а что?

— Нужно поесть, — ласково увещевал ее Арсений. — А то у тебя не хватит сил ухаживать за сестрой, когда она очнется.

Он так настаивал, что Василиса пообещала ему спуститься в кафе немедленно. Вероятно, это был перст судьбы. До сих пор бог миловал кафе от катастроф, которые устраивал повсюду, где бывал, Юра Птыриков. Но сегодня наконец его способность приносить с собой хаос проявила себя в полном блеске. Каким образом Птыриков оказался по ту сторону прилавка, из-за которого накрахмаленные юноши и девушки подавали порционные блюда, так и осталось неясным. Что он забыл среди кастрюль с кипятком и огромного количества колюще-режущих предметов? Но что-то все же повлекло его туда, в запретную зону. Наверное, провидение.

Некие скрытые в Птырикове силы предельно напрягли трубу с горячей водой, которая много лет исправно проводила воду на кухню. Теперь же труба внезапно лопнула, и на пол мощной струей полился кипяток, брызжа на заметавшихся юношей и завизжавших девушек. Василиса в этот момент ставила на поднос вазочки с салатом. Телохранитель, находившийся от нее на некотором расстоянии, едва поднялась паника, бросился вперед. Однако провидение послало ему навстречу Птырикова. Высоко поднимая колени, чтобы кипяток не залил его сандалии, Птыриков несся, не разбирая дороги, и врезался в Сашу, словно камень, пущенный из пращи. Они оба повалились на пол, и их тут же накрыло набежавшей волной.

В тот момент, когда все только начиналось, Василиса кинула любопытный взгляд на Мусина, вяло протирающего чашки концом полотенца, висевшего через плечо. Как только раздались первые крики и стало ясно, что сейчас начнется потоп, Мусин метнулся в сторону крайнего правого шкафчика, в котором, как Василиса видела раньше, стояла посуда. "Интересно, — подумала она. — Он дернулся точно так же, как я, когда доставала бумаги Мочалко. Видимо, у бармена там кое-что припрятано. Может быть, он складывает туда чаевые?

Вряд ли. У него было такое лицо, как будто он может потерять нечто невероятно важное. Интересно, что бы это могло быть?"

Она не успела проследить за дальнейшими передвижениями Мусина, потому что обезумевшая толпа понесла ее к выходу. Были и пострадавшие. Как позже выяснилось, с ожогами в больницу увезли зачинщика всего этого безобразия Птырикова, молодую подавальщицу блюд, бармена Мусина и, как это ни прискорбно, телохранителя Василисы Сашу. Вместо того чтобы как можно скорее покинуть место катастрофы, Василиса вырвалась из толпы и бегом возвратилась обратно. Подставляя под ноги пенопластовые коробки, она вошла в бурно мчащийся по полу поток и с ловкостью добралась до той самой полки, к которой так рвался испугавшийся бармен. Если бы Василиса не была уверена в том, что он там что-то прячет, то никогда бы ничего не нашла, так искусно была спрятана эта важная для Мусина вещь.