Галина Куликова - Копия миллионера

– Вы хотите нас бросить?! – Даша так испугалась, что едва не прокусила себе губу. – Если вы уедете...

– Никуда я не уеду, – пообещал Лопухин. – Дайте мне какое-нибудь кресло, я там подремлю немного. Правда, утром вам с мамой придется лицезреть меня небритым. Так что я заранее извиняюсь.

Даша несколько секунд боролась с собой, но потом все же не удержалась:

– Вам пойдет легкая небритость. Вам говорили, что вы похожи на Роберта Дауни-младшего?

– Тыщу раз.

– Вы на него дико похожи!

– До сих пор не знаю – хорошо это или плохо. Впрочем, судя по вашей реакции, скорее – хорошо. – Лопухин неожиданно самодовольно ухмыльнулся. – Надеюсь, он крутой парень.

– Разве вы не видели Дауни в кино? – изумилась Даша.

– Да вот как-то не сложилось.

– Не может быть!

– Ну... Возможно, когда-нибудь вы меня просветите. Вот завершим это расследование, вы перестанете быть свидетельницей по делу и сводите меня в кино. Идет?

– Идет, – пискнула Даша и широко, как Буратино, улыбнулась. После чего постаралась поскорее улизнуть в свою комнату, предоставив маме Тоне заботиться о ночлеге их общего защитника. Этой ночью она заснула почти счастливой.

Следующий день начался именно так, как было задумано. Слегка небритый и совершенно неотразимый Лопухин с самого утра принял на себя командование. Подгоняя Дашу и Антонину Валерьяновну, он заставил их быстро собраться и вместе с вещами посадил в свою машину. Следующим пунктом его плана были новые телефоны. За ними пришлось ехать практически на другой конец города. Так что, когда маму Тоню наконец проводили на вокзал, уже наступило время обеда.

С Дашей Лопухин почти не общался, потому что постоянно разговаривал по телефону, отдавая короткие распоряжения и долго выслушивая собеседников. Когда мама Тоня благополучно отбыла к своей подруге Валентине, Андрей Анатольевич сообщил Даше:

– Сейчас я никак не могу отвезти вас к себе, в Ягодный. – Он явно был раздосадован и напряжен. – Слишком много проблем на работе. Я оставлю вас в кафе неподалеку от места службы. Попьете чайку, заморите червячка... Звонить никому не будете, понятно? Вечером я вас заберу и доставлю на место.

Даше оставалось только согласиться. В конце концов, их с утра вряд ли выслеживали бандиты. У Лопухина наверняка зоркий глаз и отличная интуиция. Он бы заметил слежку!

В кафе ей пришлось сидеть долго. От тоски она выпила, наверное, целый самовар чаю и съела кошмарное количество закусок. Ей приносили и вареный язык, и маринованные грибы, и жаренный в панировке сыр, и баклажаны с грецкими орехами... Этими закусками вполне можно было бы заморить не только червячка, но и какого-нибудь удава.

Лопухин постоянно делал контрольные звонки, проверяя, все ли у нее в порядке. И вот, наконец, явился сам – хмурый и сосредоточенный. О деле и успехах следствия говорить не пожелал и всю дорогу до поселка Ягодный задумчиво молчал. Правда, чтобы Даше не было скучно, нашел волну, на которой играла приятная музыка, и прибавил громкость.

– Ложитесь пораньше спать, – предложил он, пропустив Дашу в дом.

Внутри приятно пахло деревом и на первый взгляд было довольно уютно.

– Вы есть не хотите? – спросила сытая Даша, внезапно почувствовав свою женскую ответственность за Лопухина.

– Я поем у приятеля.

– Вы что, бросаете меня одну?!

– Не бросаю, а прячу. В надежном, между прочим, месте.

Даша вынуждена была примириться со своим грядущим одиночеством. Из-за того, что Лопухин ей ничего не рассказывал о ходе следствия, настроение ее уехало вниз. И заснуть ей удалось далеко не сразу. Размышляя об убийстве Жергиной, она долго лежала в тишине, глядя в потолок.

Когда же наутро Даша проснулась, то не сразу поняла, где находится. Сквозь голубовато-серые жалюзи на окнах пробивался солнечный свет, освещавший небольшую уютную комнату. На круглых часах, висевших на противоположной стене, витые стрелки педантично отсчитывали время. «Половина второго!» – ахнула Даша и вскочила с дивана, на котором так крепко и сладко спала. Накинув халатик, она осторожно выглянула в гостиную. Осмотрелась. Да, помещения в этом доме чистые, ухоженные, со вкусом обставленные. Неужели Лопухин сам поддерживает такой порядок? Может быть, приходящая уборщица? Или...

Но про «или» сейчас думать не хотелось. Она уже здесь, и надо как-то приспосабливаться к новой жизни. На стеклянной поверхности стола Даша нашла записку, придавленную золоченой статуэткой восточного всадника. «Щи в котле, каравай на столе, вода в ключах, голова на плечах. Помни, что ты обещала!» – было начертано на вырванном из блокнота листе бумаги. Внизу был нацарапан номер мобильного и стояла размашистая подпись.

От этого «ты» у Даши сладко заныло сердце. Кажется, Андрей Анатольевич недвусмысленно намекает на то, что относится к ней не как следователь к свидетельнице по делу. Все гораздо тоньше. И сложнее!

Даша прижала записку к груди и засмеялась от неожиданно острой радости. Себе она уже успела признаться, что Лопухин ей ужасно нравится. Как бы теперь сделать так, чтобы и он это понял? Тоже перейти на «ты», вероятно. Если она скажет ему «ты», он сразу сообразит, что она приняла правила игры.

Она еще раз перечитала последнюю строчку записки: «Помни, что ты обещала!» Даша обещала Андрею вести себя предельно осторожно, никому без необходимости не звонить, а также изложить на бумаге все, что рассказала ему минувшей ночью.

Надо было начинать новый день, несмотря на то что проснулась она непозволительно поздно. Водные и косметические процедуры заняли почти час. К этому времени Даша успела порядком проголодаться, поэтому прямо в халате поспешила на кухню.

Кухня поразила ее функциональностью и, опять же, идеальной чистотой. Нет, здесь, конечно, чувствовалась женская рука. Эх! А как было бы здорово, если бы оказалось, что красавчик Лопухин до сегодняшнего дня ни на кого не обращал внимания и был холодным и замкнутым аскетом. И лишь встретив ее, Дашу, неожиданно понял, что такое любовь!

Вздохнув, Даша распахнула холодильник и обнаружила там массу вкусных продуктов. Кофе и сахар нашлись в навесном шкафу. Даша провела на кухне прекрасные полчаса. Писать чистосердечные признания для уголовного дела ей сейчас совсем не хотелось. Надо было позвонить Маринке на работу, подсказать, что делать по программе «Белые ночи». Накануне Даша, конечно же, поинтересовалась у Андрея, не могут ли бандиты засечь ее звонок на работу.

– У них вряд ли есть такие возможности, – успокоил ее тот. – Для этого им надо контролировать коммутатор вашей компании. Не ЦРУ же за вами охотится, – ответил он в ответ на ее опасения.

С Кисловской Даша поговорила еще вчера, как только Лопухин оформил ей и маме Тоне новые телефоны. Сиплым простуженным голосом соврала, что у нее бронхит с подозрением на пневмонию, как посоветовал Андрей. Звонила она на городской телефон, чтобы Элеонора не удивлялась новому мобильному.

Элеонора посокрушалась, поохала, дала несколько медицинских советов и пообещала не звонить и не беспокоить Дашу, пока она не оклемается. Попросила только позвонить Марине и проинструктировать ее насчет всякой текучки.

Маринка очень расстроилась. В основном из-за того, что на нее свалилась лишняя нагрузка. Однако все необходимые слова о скорейшем выздоровлении все же произнесла. Дав ей подробные указания, Даша с чувством выполненного долга сделала себе еще одну чашку кофе.

«Телефон – это наркотик нового поколения, – подумала Даша, ощущая зуд в пальцах. – Возьмешь в руки, и остановиться невозможно, так и тянет звонить еще и еще». Однако этот номер существовал для экстренной связи, и ей было строго приказано не светить его. «Но ведь мама Тоня – это экстренный случай, – решила Даша. – Тем более надо проверить, как она устроилась на новом месте. Вот так, неожиданно, нагрянуть в дом малознакомого человека – это ведь не шутки». Впрочем, у Антонины Валерьяновны был чудесный дар – через час знакомства с ней самые разные по характеру и социальному положению люди становились ее добрыми друзьями.

Мама Тоня обрадовалась звонку и сообщила, что они с Валентиной уже копаются в саду, собирают ягоды для варенья. Почувствовав облегчение, Даша еще раз заверила ее, что вся эта история не должна продлиться долго.

– Послушай, как ты себя чувствуешь? – спросила мама Тоня.

– Нормально. А что?

– Да так. А твой следователь, он хорошо к тебе относится?

– В каком смысле? – Даша неожиданно для себя самой покраснела до ушей. – Нормально относится! Сейчас он занят разработкой всяких версий. Ищет преступников. Я тут под охраной.

– Дашулешка, ты уверена, что с тобой все в порядке? Я очень волнуюсь! Знаешь, эти странные вещи, которые в последнее время с тобой происходят...

– Мама Тоня, пожалуйста, хватит, – рассердилась Даша. – Мне и так достается, а ты еще со своими подозрениями! Говорю тебе, я не сумасшедшая, и в том, что происходит, я не виновата.