Людмила Ситникова - Противоядие для свекрови

Братья и сестры упали на колени.

– ОНО пришло, – разлетелся благоговейный шепот.

ОНО вытянуло вперед правую руку и тихим, слегка осипшим голосом спросило:

– Рады ли вы меня видеть, божьи создания?

– Рады!

– Очень рады!

– Мы тебя ждали!

Несколько детей Счастья – сестер в красных одеяниях, – склонив головы, стояли за спиной ОНО и, сложив руки у груди, шептали молитву.

ОНО дотронулось до капюшона:

– Готовы ли вы вновь увидеть мой лик, дабы он озарил вас небесным светом?

– Готовы!

Сняв капюшон, ОНО подняло вверх голову.

Сестры и братья, увидев своего идола, загудели.

Не успев произнести следующую фразу, ОНО вздрогнуло от громкого шума. Двери в зал с грохотом распахнулись. Послышался звон бьющегося стекла. Несколько сестер завизжали.

Эффект неожиданности сработал на все сто.

Лидия Гаврилюк даже не поняла, что произошло, а ее уже повалили на пол лицом вниз.

– Праздник отменяется, – пробасил омоновец с автоматом в руках. – Вашему Счастью предстоит провести долгие годы за решеткой.

А теперь пришло время узнать, как, зачем и почему бывшая актриса Лида Гаврилюк, перевоплотившись в ОНО, стала организатором секты под названием Дом Счастья.

Лидия Владимировна родилась в Москве и до тридцати лет проживала в столице, не предполагая, что на четвертом десятке в ее судьбе произойдут перемены.

После окончания школы Лида поступила в театральный вуз. Получив диплом, играла в театре крошечные роли, от которых не получала ни капли удовлетворения. Потом была работа в ТЮЗе, наскучившая уже через год. Лидия жаждала больших ролей, известности, славы, богатства и прочих благ, в которых должны купаться знаменитые актрисы. Но стать знаменитостью оказалось не так-то просто. В один неприятный для себя момент Лида поняла – Актрисы с большой буквы из нее не получится.

Именно в это время на пути Лиды повстречался Павел Гаврилюк. Сорокалетний холостяк – военный по профессии – был проездом в Москве, когда судьба даровала ему подарок в виде встречи с миловидной Лидой.

Гаврилюк был человеком решительным, напористым и достаточно настойчивым, поэтому кота за хвост не тянул. Через три дня после знакомства Павел сделал Лиде предложение.

В свои тридцать два Лидия давно мечтала обзавестись семейным очагом, любящим мужем и маленьким карапузом.

На предложение Павла она ответила согласием. Любила она его или нет – сказать затруднительно. Возможно, Лиду угнетало одиночество и недостаток внимания со стороны мужчин, а возможно, имела место та самая любовь с первого взгляда, о которой так много говорят, но до конца не верят.

Павел жил в Томске и сразу же поставил Лиде условие: после того как в паспорте появится печать, она в обязательном порядке переберется в родной город супруга.

Лида не возражала. Москва ассоциировалась у женщины с провалом, с несбывшимися желаниями и неудавшейся карьерой.

В Томске Лида прожила двадцать лет. Детей у них не было. После смерти супруга Гаврилюк нестерпимо захотелось вернуться в столицу. К тому времени отец Лидии, покинувший этот мир за два года до кончины зятя, оставил в распоряжение единственной дочери двухкомнатную квартиру.

В пятьдесят лет Лидия Владимировна, неожиданно для самой себя, вновь воспылала жгучим желанием стать знаменитой. Но в отличие от прежних девичьих грез, теперь ее больше всего привлекали не миллионные поклонники, а миллионное состояние, которым ей захотелось завладеть любыми доступными и даже недоступными способами.

В Москву она вернулась четыре года назад. Вместе с Гаврилюк приехала дочь Лидиной знакомой – восемнадцатилетняя Олеся. Рыжеволосая красавица с бездонными глазами и огненной шевелюрой больше походила на куколку, чем на живого человека.

В первый же день пребывания девушки в чужом городе Лидия предупредила:

– Смотри в оба, это тебе не Томск. Будь постоянно начеку, особенно это касается кавалеров, которыми ты незамедлительно обрастешь, как пень мхом.

Олеся смеялась:

– Тетя Лида, я приехала поступать в театральный, и на данном этапе меня волнуют не мальчики, а заветный вуз.

Гаврилюк слегка охладила девицу:

– Ты должна быть готова к провалу, детка. Знаешь, сколько таких вот девушек ежегодно штурмуют институты? Везет не всем, я бы даже сказала, везет считаным единицам.

– Вы же поступили без проблем, а чем я хуже?

– Я забыла, когда последний раз мне приходилось играть. Из головы вылетело все, чему учили преподаватели.

– Неправда. Вы талантливая, а талант, как говорится, не пропьешь.

Обосновавшись в двушке, Лидия с Олесей приготовились к значительным переменам. Олеся уже видела себя студенткой вуза, а Гаврилюк… Пока она никем и нигде себя не видела, но шестое чувство подсказывало: очень скоро произойдет нечто, и с пресной жизнью можно будет покончить.

Спустя пару месяцев Олеся примчалась домой, закричав с порога:

– Тетя Лида, я актриса!

В душе Гаврилюк зашевелилась зависть:

– Ты хотела сказать – студентка?

– Да это уже одно и то же. Главное, меня приняли. Приняли! Через пять лет весь мир заговорит о самой талантливой и обворожительной начинающей актрисе Олесе Дундуковой.

Хмыкнув, Лида проговорила:

– Думаю, с фамилией тебе придется тогда расстаться. Уж очень она корявая для большой знаменитости.

– А мне нравится.

– Это ты сейчас так говоришь, потом вспомнишь мои слова.

Обняв Гаврилюк, Олеся продолжила грезить наяву.

Зимой, успешно сдав сессию, Олеся с подружками собралась отпраздновать событие шумной вечеринкой. Лидии девушка сказала следующее:

– Мы едем на дачу к Юле. Ее родители дали «добро», повеселимся на славу.

– Где находится дача подруги?

– По-моему, в Переделкине.

Прежде чем Олеся убежала, Гаврилюк дала последнее наставление:

– На вечеринке наверняка будут мальчики…

– Нет-нет, только девчонки, – быстро вставила девушка.

– Прекрати, я же не старая мумия, которой можно вешать лапшу на уши. И не забывай, когда-то тоже была студенткой. Помни одно, парни, в особенности когда переберут спиртного, становятся неуправляемы. Заморочить голову молоденьким дурочкам не составляет труда. Один неверный шаг, и твоя жизнь может рухнуть как карточный домик. Не забывай об этом, когда тебя начнет тискать какой-нибудь разгоряченный красавчик.

Смутившись, Олеся чмокнула Лидию в щеку, взяла сумку и испарилась.

Девушка должна была приехать в воскресенье вечером, но Лидия Владимировна напрасно простояла у окна до двух ночи. Олеся не появилась.

Не зная номера телефонов подруг, Гаврилюк мерила шагами комнату, заламывая себе руки и отгоняя тревожные мысли.

Дорогая иномарка остановилась у подъезда в начале девятого. Высокий молодой мужчина помог Олесе выйти из машины и, прежде чем девушка упорхнула в подъезд, коснулся губами ее губ.

Лидию Владимировну передернуло. Уперев руки в бока, она встретила Олесю раскатистым воплем:

– Где ты была? И кто тот мужик, с которым ты целовалась у всех на виду?

– Вы видели?

– Отвечай на вопрос!

Олеся вытянула губы трубочкой:

– Тетя Лида, понимаете… короче, я не была в Переделкине.

– Что?

– В пятницу мы с девчонками договорились встретиться у метро. Я приехала первая. Ждала, ждала, а они не торопились. И тут ко мне подошел Сергей. Представляете, он проезжал мимо, увидел меня и влюбился с первого взгляда.

– Олеся, ты в каком году появилась на свет? Ты окончательно рехнулась? Веришь на слово каждому встречному-поперечному?

– Он не встречный.

– Что было дальше?

– Приехали девочки, и я сказала им, чтобы в Подмосковье двигали без меня.

Гаврилюк разинула рот.

– Сергей пригласил меня в кафе, мы ели пончики, пили горячий кофе и…

– Плевать мне на пончики. Где ты провела все выходные?

– У него дома, – едва слышно выдохнула Олеся.

– Идиотка! Где была твоя голова?

– Тетя Лида…

– Замолчи! Чему я тебя учила? Ведь предупреждала, говорила.

– Я ничего не могла с собой поделать.

– Между вами что-то было?

– Да.

– Проститутка! Я тебя привезла в Москву не для флирта. Ты орала, что хочешь стать актрисой, а сама легла в постель с незнакомым парнем. Дура! Собирай манатки и перебирайся в общежитие.

Хлопнув дверью, Лидия Владимировна до четырех дня просидела в спальне.

В коридор она вышла, услышав возню в прихожей.

Олеся, держа в правой руке чемодан, а в левой сумку, грустно улыбнулась:

– Я собралась.

Гаврилюк выхватила вещи:

– Остынь! Погорячилась я. Никуда уходить не нужно.

– Вы не должны на меня сердиться, я достаточно взрослая и вправе поступать так, как мне заблагорассудится.

– Нет, ты еще глупа и неопытна. Ты не знаешь мужчин, не знаешь, на какие порой коварства они идут, чтобы заполучить понравившуюся глупышку. Ну ответь, неужели ты действительно веришь, что твой Сергей вновь объявится на горизонте?