Наталья Александрова - Сон в брачную ночь

В дальнем конце улицы показалась машина.

Беата выскочила на проезжую часть и бешено замахала руками.

– Стойте, стойте! – кричала она, боясь, что машина проедет мимо, или свернет в другую сторону, или вообще растает, оказавшись призраком, миражом или галлюцинацией ее угасающего сознания.

Однако машина остановилась. Правда, что-то в ее силуэте показалось Беате странным, но она была готова на что угодно и, не раздумывая, бросилась к водительскому окошку.

– Чего ж ты так кричишь? – осведомился помятый дядечка со следами мучительного похмелья на лице.

– Да, чего ты кричишь-то? – повторил, перегнувшись через водителя и мучительно скривившись, второй мужичок, невероятно похожий на первого и с тем же страдальческим выражением лица. – Разве же можно так кричать? Надо же к живым людям это… сочувствие иметь!

Беата перевела взгляд с одного на другого. На мгновение ей показалось, что у нее двоится в глазах. Впрочем, сейчас такие мелочи ее нисколько не волновали.

– Подвезите меня! – выговорила она плохо слушающимися от холода губами. – Я вам хорошо заплачу!

– Куда? – осведомился водитель.

– Все равно, – решительно заявила Беата. – Куда угодно! Лишь бы отсюда выбраться!

– Куда угодно – это мы можем, – согласился номер второй. – Это запросто. Поскольку мы едем на объект, то и вас туда доставим в самом лучшем виде. Правильно я говорю, Иннокентий?

– Правильно, Аристарх, – согласился с напарником номер первый. – Только придется вам, девушка, ехать с нашим… грузом. Поскольку тут у нас, сами видите, плацкарты заняты.

Действительно, Беата разглядела машину и увидела, что в ее передней части имеются всего два сиденья, на которых, соответственно, уже разместились дружные клоны. Задняя часть машины, без окон, была предназначена для перевозки грузов. На этой задней части что-то было написано крупными черными буквами, какое-то длинное бессмысленное сокращение, но Беата была не в том состоянии, чтобы читать всякую ерунду.

– Где угодно! – взмолилась она. – Хоть в кузове, хоть на подножке, хоть на колесе, лишь бы уехать!

– Нет проблем, – пожал плечами номер второй. – Сейчас я вам… это… открою купе. Некоторые, конечно, с нашим грузом не очень любят… это… манкируют, но вы, я гляжу, девушка современная…

Он открыл заднюю дверцу, и Беата юркнула в темный отсек. Разглядев сбоку узкую скамеечку, она плюхнулась на нее и сжалась в комок, пытаясь согреться. Дверь захлопнулась, и машина поехала.

Напротив Беаты виднелся какой-то крупный продолговатый предмет. Глаза постепенно привыкали к темноте, и очертания этого предмета становились все более отчетливыми. Он был прямоугольный, длинный, с темными кистями по углам. Беата вытаращила глаза, на всякий случай протерла их… неужели это именно то, о чем она подумала?

– Ой! – тихо, без выражения проговорила она. – Мама!

Никаких сомнений у нее не осталось – рядом с ней находился гроб.

Задним числом она сообразила, что было написано снаружи на машине.

«Спецтранс». Именно так называется организация, перевозящая покойников, гробы и прочие столь же веселые предметы.

«Ну и пусть, – подумала Беата, невольно вжавшись спиной в стенку. – Я действительно современная женщина, меня такими вещами не напугаешь! Подумаешь – гроб! Тем более что он наверняка пустой!»

Машину подбросило на ухабе, и гроб слегка подвинулся, задев Беату краем.

Она вздрогнула и еще немного вжалась в стенку.

Ей показалось, что внутри гроба что-то тяжело перекатилось.

«Даже если не пустой, – думала она. – Ну что мне может сделать какой-то покойник? Не вылезет же он оттуда! И вообще, не покойников нужно бояться, а живых людей!»

Ей мешал сосредоточиться какой-то ритмичный звук, какой-то стук… Беата прислушалась и с удивлением поняла, что это стучат ее собственные зубы.

«И что они такое говорили? – неожиданно вспомнила женщина. – Что едут на какой-то объект? Что же это за объект? Кладбище?»

Машину снова качнуло. Крышка гроба немного съехала в сторону. В образовавшейся щели мелькнуло что-то бледно-желтое…

– Мама! – закричала Беата и принялась стучать кулаками в перегородку, отделявшую ее от водителя. – Мама!

Осознав, что мама сейчас ей вряд ли поможет, Беата взяла себя в руки и закричала что-то более осмысленное:

– Остановите! Выпустите меня!

Машина сбросила скорость и остановилась. Дверь со скрипом распахнулась, в светлом проеме показался клон номер два.

– То ей подвезите, – недовольно ворчал он. – То ей вдруг остановитесь… Не пойму я этих живых! Покойник, он куда спокойнее. Никаких тебе, это, капризов, никаких разговоров…

– Спасибо, – дрожащим голосом проговорила Беата, вылезая из машины и протягивая клону деньги. – Я уже приехала!

Вернувшись к Московскому вокзалу, микроавтобус с надписью «Торты – пирожные» остановился, выпустив оживленную толпу цыганок. Последней вышла Дуся. Обойдя автобус, она открыла переднюю дверь. Здесь, рядом с водителем, сидела та самая «гадалка без лицензии», которая первой повстречалась Беате. Только сейчас на ней не было ни цветастой юбки, ни яркого платка. Вообще, сейчас никто не узнал бы в ней молодую цыганку. Зато немногочисленные знакомые сразу узнали бы Лолу, боевую подругу Лени Маркиза.

– Ну что, молодая-красивая, все получилось как надо? – деловито осведомилась Дуся.

– Все в лучшем виде! – удовлетворенно подтвердила Лола. – Вам в театре надо работать, а не на вокзале!

– Вся жизнь – театр! – с достоинством проговорила цыганка. – Ну, если довольна – позолоти ручку!

В центральном зале Московского вокзала в любое время дня очень оживленно. Здесь толпятся многочисленные пассажиры в ожидании поездов, собираются туристические группы, встречающие следят за информацией на табло. Даже ночью в зале довольно людно, а уж в десять часов утра и вовсе яблоку негде упасть.

В самой середине зала сидели на рюкзаках старшеклассники, отправляющиеся в поход на зимние каникулы. Поленницей громоздились лыжи, симпатичный парнишка с перехваченными повязкой длинными темными волосами бренчал на гитаре, несколько девочек нестройно подпевали ему.

В нескольких шагах от школьников стоял человек, чья внешность совершенно не подходила к данному времени и месту. Дорого и тщательно одетый старичок, с аккуратно, волосок к волоску, уложенной седой шевелюрой и длинными, изящно закрученными усами, растерянно оглядывался по сторонам. Две девочки хихикали и перешептывались, поглядывая на него. Наконец одна из них не выдержала и подошла к старичку.

– Простите, пожалуйста, – спросила она с самым невинным видом. – Мы с подружкой поспорили… вас случайно зовут не Эркюль Пуаро?

– Что? – удивленно переспросил старик. – А… нет-нет…

– Ну извините, – девочка снова хихикнула и вернулась к подруге.

Роберт Грин проводил ее растерянным взглядом и взглянул на часы.

Женщина, которую он ждал, опаздывала уже на десять минут.

Она сама назначила встречу в этом странном и неудобном месте. Приведенные ею аргументы показались адвокату спорными, но он не стал возражать – желание клиента это закон. И вот теперь она позволяет себе опаздывать…

Причина их встречи была очень важной, но, в любом случае, ждать больше пятнадцати минут адвокат не собирался. Это просто непрофессионально. Кроме того, его ждет куда более приятная встреча… Галочка, его старая любовь, которую он так неожиданно нашел здесь, в этом городе…

Глаза адвоката засияли, на его губах появилась легкая мечтательная улыбка. Все-таки эта поездка оказалась неожиданно удачной…

В двадцати метрах от него молодой человек с газетой в руке поднес к уху мобильный телефон и негромко проговорил:

– Объект на прежнем месте, ни в какие контакты не вступал. Продолжать наблюдение?

Выслушав ответ, он спрятал телефон и сделал вид, что изучает разложенные на витрине киоска детективы в ярких обложках, боковым зрением продолжая наблюдать за американским адвокатом.

– Возьмите Мымрину, – посоветовал ему скучающим тоном продавец. – Новинка, «Вопящие коты марта»… или вот Неспанский – «Съеденная на завтрак»… очень сильная вещь!

Молодой человек с газетой ничего не ответил. Он увидел в витрине отражение приближающегося к старику человека. Это был мужчина средних лет, небрежно, но дорого одетый, в сером ворсистом пальто, с выражением усталой самоуверенности на холеном лице. Это лицо показалось молодому человеку смутно знакомым. Он осторожно развернулся, не спуская глаз со старика и приближающегося к нему мужчины. Вот новый персонаж поравнялся со стариком, что-то ему сказал, доверительно склонившись к уху. Старик ответил, чуть отстранившись. И в этот момент внимательно следивший за встречей наблюдатель заметил, как рука в тонкой коричневой перчатке что-то опустила в карман старику.