Авророва Александра - Виртуальные встречи

— При тебе? — уточнила Катя.

— Конечно, нет. Я бы ему не позволила. Я хотела остаться с ним на ночь… его нельзя было оставлять одного… но он сказал — нет. Он гнал меня, как будто совсем не хочет видеть. Почему?

"Ну, уж это-то я знаю, — не без жалости подумала Катя. — Врать любовникам надо с умом, чтобы тебя не поймали". Вслух выразилась помягче.

— Так получилось… он случайно узнал, что ты его обманываешь, и обиделся. Мужчины очень обидчивые.

— Я не обманывала, — подняла голову Рита. — Не наговаривай.

— Ну, не в этом смысле. Ты ведь врала, что не была в день убийства Турищева на их даче, правильно?

— Он просил, я и врала, — равнодушно подтвердила Рита. — Ну и что?

— Погоди! — не поняла Катя. — Что значит — он просил? Ты же ему не признавалась.

— Ты не разбираешься в истинной любви. — В голосе собеседницы прозвучала снисходительность. — Любовь не сводится к сексу. Любовь — это доверие. Я не обманула бы его даже в самой маленькой мелочи. Я сразу все ему рассказала. — Рита замялась и без прежней уверенности продолжила: — Конечно, я должна была посоветоваться с ним заранее. Позвонить и сказать про этого Осведомленного. Очень плохо, что я так не сделала. Но было не дозвониться, и потом, я думала, будет сюрприз. Ему не понравилось бы выведывать секреты отца, он слишком порядочный. А я бы выведала и помогла Феде жить, как он хочет. Отец давал бы ему денег. Теперь ясно, какая я глупая, а тогда казалось — очень здорово.

— Так когда ты рассказала Федору, что была на даче? Вчера?

— Нет, во вторник. В день убийства Арт Тура. Поздно вечером.

Что-то у Кати не состыковывалось.

— И как он среагировал?

— Сказал, чтобы ни в коем случае никому не признавалась, а то меня заподозрят в убийстве. Ну, я и не признавалась. А вчера сказал, что ты меня, оказывается, видела, поэтому лучше мне признаться.

— Я тебя видела? — ошарашено повторила Катя.

— Ты стояла под окном дачи и подслушивала. Я думала, ты меня не замечаешь.

— То есть ты пришла уже после меня?

— Ну да, конечно.

На порядок в своих мыслях Катя решила временно плюнуть, а пока — получить как можно больше информации, пускай и неверной. Тем более, Рита явно жаждала говорить о Федоре и о себе. Даже в нынешних обстоятельствах эта тема была ей приятна.

— А вчера? Зачем вы встречались с Федором вчера?

— Зачем встречаются горячо любящие люди? Потому что не могут жить друг без друга. Он позвонил, и я приехала.

— Вы обсуждали убийство? — неприлично настаивала Катя.

— Ну… и это тоже. Феде было плохо. Он даже плакал. Я не очень-то поняла. Он сказал, все было хорошо, а из-за тебя все теперь плохо, и он мучается. Он был совсем больной, я никогда его таким не видела. Весь трясся и говорил странное. Что-то про глаза. Если все будет ужасно, напомни им про глаза. Я просила объяснить, но он не мог. Бедный, бедный, зачем я его послушалась? Я должна была остаться с ним!

Рита тихо всхлипнула.

— От судьбы не уйдешь, — тоном утешения произнесла Катя. Другого ничего в голову не пришло.

— Да, — согласилась Рита. — Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Как ты думаешь, меня теперь посадят?

— Ну… пока ведь отпустили.

— Он покончил с собой, Катя. Я точно знаю. Он был такой нежный, беззащитный. Он не выдержал.

Я плохо за ним ходила, вот что. Надо было ограждать его, защищать. Он такой неприспособленный к жизни… Зря я на тебя накинулась. Это я виновата, не ты. Извини.

Рита поднялась наконец с пола, еще раз на прощание всхлипнула и ушла, а Катя в недоумении попыталась хоть немного разобраться в ситуации. Делать нечего, кто-то врал — либо Рита, либо Федор. У Федора не было ни малейшей причины для лжи, его рассказ выглядел достоверным, а поведение естественным. Узнал, что любовница была на месте преступления и тщательно это скрывает, не хотел ее выдавать, но мучился при мысли, что пострадает невиновный. Попытался вызвать ее на откровенность и был убит.

Ритина версия правдоподобием не отличалась. Рита приехала по зову Осведомленного-Шагуча самой последней, когда Катя уже обнаружила труп. Увидев тело и Катю под окном, она, испугавшись, убежала. Ладно, это еще так-сяк. Дальше хуже. Рита призналась Федору, и тот посоветовал все скрывать. Хотя было ясно, что кто-нибудь мог Риту увидеть и разумнее сказать милиции правду. Тем более, подозреваемых хватало и Риту вряд ли арестовали бы. Предположим, Федору Рита надоела и таким изощренным способом он попытался от нее избавиться. Тогда он бы донес на нее Денису Полухину, а не плакался Кате с Таней. Как ни крути, незачем ему водить за нос малознакомых женщин, не имеющих влияния на расследование. Еще подозрительный момент. Рита уверяет, что вчера вечером Федор был в жутком, почти невменяемом состоянии, подходящем для самоубийства, а Шагуч, видевший его несколько позднее, описывает человека, предвкушающего выступление на завтрашней презентации. Опять же, кто-то из них врет. Шагуч? Все кругом обманщики, одна Рита невинная лилия? Маловероятно. Скорее уж она убийца.

Так утверждала логика. В то же время Кате было трудно представить, что Рита четверть часа назад притворялась. С такими актерскими способностями она не прозябала бы в медсестрах, а очаровывала публику на подмостках. Может, есть какое-то объяснение, позволяющее примирить противоречивые картины? А что за нелепая выдумка, будто Федору было вчера плохо из-за Кати? И странная фраза про глаза? Зачем Рите сочинять подобную ахинею? Но и Федору незачем. Тупик. Или есть кто-то третий, преступник, хитрым образом заморочивший всем головы?

"Черт!" — спохватилась Катя. А ведь этот преступник (или наиболее вероятный кандидат на данную вакансию) наверняка скоро явится. Если отмести Риту и Шагуча, остается один вариант — Сережа Жуков. Деловой человек, во всем руководствующийся выгодой. Прикончил строптивого Арт Тура, а вчера, явившись инструктировать Федора перед презентацией, ненароком проговорился. Не впрямую, но Федор догадался и пригрозил выдать. Жуков, быстро сориентировавшись, подлил ему яду. Конечно, тут много несообразностей. Например, эта версия не примиряет разногласий в словах Федора и Риты. Однако Катя не собиралась ломать себе голову. Больше волновало другое. Жуков пребывает в уверенности, что Катя согласна продолжить близкие отношения. Он надеется провести у нее сегодняшнюю ночь.

Конечно, смерть Федора могла изменить его намерения. Впрочем, если Жуков убийца, он заранее был в курсе. Как бы там ни было, он действительно испытывает сильное желание. Немудрено, Катя проявила себя в постели с наилучшей стороны. Значит, Жуков придет. Сперва разберется с делами (это для него важнее), а потом захочет секса. Он ведь никогда не упустит своего, наоборот, прихватит чужое.

Мысль не отпирать была Кате чужда. Прятать голову в песок — не лучший выход. И совершенно неинтересный. При этом спать с Сергеем она не собиралась ни при каком раскладе. Убийца он или нет, его поведение выходило за всякие рамки. Он думает, Катей можно манипулировать? Сегодня пригрозить, завтра приласкать, и она смирится? Не на ту напал.

Однако меньше всего хотелось предстать перед Жуковым такой, как сейчас — в старых домашних брюках и без макияжа. Катя бросилась к зеркалу. Через полчаса она отошла, весьма довольная результатом. Никаких ярких тонов. С точки зрения мужчины — полная естественность. Сергей не должен догадаться, что к его приходу готовились. В то же время глаза стали выразительнее, а губы ярче. Теперь одежда. О, этот коротенький тоненький халатик вполне годится. Не вечернее платье, не пеньюар, а типичная одежда женщины, в одиночестве хлопочущей по хозяйству и не ожидающей визитов. Злорадно усмехнувшись, Катя сняла лифчик. Мужчины подобные вещи нюхом чуют. Теперь пусть приходит — она во всеоружии.

Интуиция Катю не обманула — Жуков явился. Без отвратительных георгинов, зато с мешком продуктов.

— Там от презентации осталась масса добра, — без обиняков объяснил он, вытаскивая нарезки. Катю даже слегка умилило этакое простодушие. И не пытается притвориться, будто платил.

— У меня всего хватает, — известила она. — Что там с Федором? Что считает милиция?

— Лишним не будет, бери. Милиция, как всегда, мямлит. То ли отравили, то ли сам отравился. С чего ему травиться? Парень нервный, неадекватный, но вчера был настроен по-боевому. Он, лох, надеялся, что способен заменить отца. Закончит его книгу, а потом издаст собственные и прославится. Даже не понимает, что все его писания — неформат. Никто не станет вкладывать деньги в раскрутку такой муры. Ну, этого я ему вчера не сказал. Наоборот, обнадежил. Так что травиться было незачем.

"Получается, правду говорил Шагуч, а не Рита, — про себя констатировала Катя. — Федор вовсе не находился вчера в депрессии". А вслух спросила:

— Во сколько ты был вчера у Федора?