Наталья Александрова - Дурдом с призраками

– Вы правы, – проговорил невзрачный. – У того, кто тушит горящий дом, не спрашивают, не зальет ли он старые журналы! Для вас сейчас важно расплатиться, все остальное второстепенно, и вы разберетесь с этим позднее…

– Да, да, конечно! – подхватил толстяк, схватив собеседника за руку. – Вы меня просто спасли! Вернули к жизни! Где эти люди, о которых вы говорите? Ведите меня к ним скорее! Я согласен на все, на все, лишь бы выкарабкаться…

Невзрачный человек подхватил толстяка за локоть и повел его между игровыми столами и толпящимися вокруг них людьми куда-то в глубину зала. Василий Макарович следил за ними, и вдруг он перехватил еще один внимательный взгляд, который провожал ту же самую пару на ее пути через зал казино.

Это был человек в длинном, прекрасно отглаженном бежевом кашемировом пальто, с совершенно лысым черепом, обтянутым сухой и желтоватой, как пергамент, кожей и узкими, бесцветными, плотно сжатыми губами…

В общем, это был тот самый похожий на черепаху человек, за которым Василий Макарович следил накануне.

И тут перед внутренним взором дяди Васи явственно предстала вся налаженная схема подпольного бизнеса.

Сначала любителей азартных игр тем или иным способом заманивают в казино. Здесь с них, так сказать, снимают первую шкуру – они оставляют на зеленом сукне карточных столов или в пасти одноруких бандитов большую часть своих наличных денег.

Но хорошо известно, что алкоголик – не тот, кто пьет, а тот, кто опохмеляется, игрок – не тот, кто играет, а тот, кто отыгрывается. Пытаясь отыграться, жертвы казино играют в долг, снова проигрывают и оказываются в безвыходном положении, как тот толстяк, которого только что видел Василий Макарович. Перед игроками встает уже призрак неизбежного самоубийства – и тут невесть откуда возникает невзрачный, безобидный с виду человечек, который предлагает им помощь. Отчаявшийся игрок с радостью принимает эту помощь, хватается за нее, как утопающий за соломинку, и конечно не обращает внимания на те условия, которыми эта помощь обставлена. Ему важно одно – достать где-нибудь денег, чтобы рассчитаться по карточным долгам и… и попробовать отыграться. Еще один, самый последний раз…

А потом, когда угар проходит, пелена спадает с глаз, и жертва азарта осознает, что попал в ловушку куда хуже прежней. Наверняка невзрачный человечек дает деньги под огромные проценты, и в случае, если должник не успевает вовремя расплатиться – ему приходится расставаться со своей недвижимостью, со своим бизнесом – в общем, со всем ценным, что он имеет.

И тут на сцене появляется похожий на старую черепаху человек в бежевом пальто или в другом одеянии, в соответствии с сезоном и настроением. До сих пор он находился в тени, пристально и настороженно наблюдая за своей жертвой, ожидая, когда она дозреет и настанет пора действовать.

Вначале он появляется лишь для того, чтобы напомнить о наступлении срока расплаты и о том, что будет, если должник своевременно не рассчитается. Эта фаза переговоров называется на его языке «фаза А», и сам он во время первого визита представляется господином А. И держится он довольно сдержанно.

Если должник не делает из его визита соответствующих выводов и не успевает своевременно расплатиться с кредиторами – наступает вторая фаза операции, фаза Б.

Под именем господина Б человек-черепаха приходит к должнику с готовыми документами, которые тот должен подписать, отдав кредиторам все свое имущество.

Именно так на глазах Василия Макаровича случилось с владельцем ресторана Ставриди.

Если же должник начинает чересчур упорствовать и пытается бороться, как это было с владельцем антикварного магазина – тогда наступает фаза В. Человек-черепаха безжалостно расправляется с незадачливым игроком.

Конечно, это приносит ему и его хозяевам определенные убытки – но зато все другие жертвы, узнав о страшной судьбе товарища по несчастью, всеми силами стараются расплатиться с беспощадным кредитором.

Должно быть, в этом страшном бизнесе заранее заложен какой-то процент потерь из-за такого неудачного поворота дел, что-то вроде накладных расходов.

Таким образом, с человека, попавшего в подпольное казино, одну за другой сдирают все семь шкур, и в конце концов выбрасывают окончательно ограбленного и уничтоженного. И хорошо еще, если ему удается сохранить жизнь.

Осознав, как работает этот страшный механизм, Василий Макарович понял еще одну важную вещь.

Муж их клиентки, господин Богуславский, тоже играл в этом казино, и он уже попал в жернова этой гибельной мельницы. Человек-черепаха навещал его под именем господина А, предупредил о скором наступлении срока расплаты.

Богуславский пытается что-то продать, чтобы расплатиться с кредиторами, но пока это у него не вышло. Так что скоро может наступить следующий этап…

И вот еще что очень заинтересовало дядю Васю: что же продает Богуславский? Что это может быть – настолько дорогое, чтобы расплатиться по долгам перед казино?

Ответа на этот вопрос у Василия Макаровича пока не было, хотя и брезжили в его душе некоторые смутные догадки. Одно было ясно – это что-то достаточно небольшое, чтобы поместиться в тот портфель, с которым Богуславский пришел на встречу в бар «Чикаго»…

В глубине казино снова появился прежний проигравшийся толстяк. Щеки его пылали, на губах играла растерянная улыбка – видимо, он уже подписал кабальный договор, но сейчас не думал о его последствиях, не думал о том, что угодил между молотом и наковальней, и радовался тому, что может рассчитаться по карточным долгам, а может быть… а может быть, и отыграться.

То, что эта мысль мелькала у него в голове, было несомненно: проходя мимо зеленого карточного стола, толстяк замедлил ход, мечтательно вздохнул…

Кто-то из его прежних партнеров окликнул толстяка.

Это решило дело. Он махнул рукой, свернул к столу и сел на прежнее место.

Дядя Вася покачал головой: удивительно, как некоторые люди собственными руками разрушают свою жизнь… Ни один самый злобный враг не сумеет причинить нам такой вред, какой мы порой причиняем себе сами!

Однако тут он ничего не мог изменить, да к тому же у него была своя работа.

Василий Макарович отвел глаза от азартного толстяка и осмотрел зал. Он заметил, что тот невзрачный человек, с которым перед тем разговаривал азартный толстяк, снова появился в зале. Он подошел к человеку-черепахе и о чем-то с ним тихо заговорил.

Тем самым окончательно подтвердилось предположение Василия Макаровича о том, что в этом казино все связаны друг с другом и обработка незадачливых игроков поставлена на промышленную основу, буквально на конвейер.

Судя по взглядам и жестам, которым обменивались двое в дальнем углу казино, невзрачный человек давал бежевому господину какие-то указания. В этой паре он явно был главным.

Человек-черепаха выслушал его, кивнул и направился к выходу.

Василий Макарович немного выждал и пошел вслед за ним.

Очнулась я оттого, что кто-то довольно ощутимо бил меня по щекам. Осознав сей возмутительный факт, я дернулась уже дать сдачи, но не тут-то было. Руки и ноги мои кто-то крепко держал. От боли я окончательно пришла в себя и открыла глаза, позабыв, что дядя Вася учил во всякой сомнительной ситуации, то есть когда очухиваешься не утром в собственной постели, а при странных обстоятельствах, сначала посидеть спокойно, не открывая глаз, внимательно послушать, что происходит вокруг, тщательно просчитать ситуацию или хотя бы постараться вспомнить, что предшествовало потере сознания. А уж потом сделать вид, что очнулась, и открыть глаза.

Я же впала в панику, задергалась и вылупила глаза. Лучше бы я этого не делала, поскольку то, что я увидела, повергло меня в глубочайшее уныние.

По щекам меня лупила не кто иная, как кухарка Анна Яновна. Я попыталась отвести ее руку, но мои собственные руки были крепко привязаны к подлокотникам кресла, а ноги закреплены внизу. Я попыталась укусить зловредную тетку за указательный палец, но она ловко увернулась и напоследок вдарила меня еще кулаком. Теперь точно под глазом будет синяк.

Нет, все же мое первое впечатление от этой женщины было насквозь верным: она садистка. Нормальный человек ведь не станет кормить людей растворимыми супами и магазинными котлетами!

– Довольно! – прозвучал в комнате скрипучий голос. – Отойди от нее, Анна!

Сволочная баба отошла в сторону, и я смогла осмотреться, насколько это было возможно в моем положении.

Я находилась в той самой просторной комнате, куда не далее как вчера относила завтрак для старухи Вилены Леонидовны. Та же нарочито простая, удобная мебель, те же тяжелые портьеры на окнах. Да вот и сама хозяйка апартаментов сидит напротив меня. Узнала я ее, правда, с большим трудом.

Тогда меня встретила обычная старушенция в клетчатом простеньком платьице, с седоватыми кудряшками. Безобидная в общем бабулька, если не считать цепкого пронизывающего взгляда.