Юлия Климова - Принудительное влечение

    – Все пять раз отказала, – сокрушенно признался Герхард Гудинович. – Так какое у вас дело?

    Ольга положила брелок на матерчатую скатерку и посмотрела на окно – темновато, раздвинуть бы шторы, а то и не поймет, что за вещица такая.

    Но старик Голяев, увидев побрякушку, засветился, точно пуговица после химчистки.

    – Откуда он у вас? – спросил Герхард Гудинович, торопливо поглаживая звенья короткой цепочки. – Это же надо! Какая встреча!

    В данном случае врать Ольге не хотелось, больно располагал к себе золотых дел мастер, но пришлось. Как тут скажешь, что его детище – улика в убийстве? Невозможно.

    – Мы случайно нашли брелок в супермаркете, а он с буквой… подарок, наверное. Хотели вернуть, но как отыскать владельца – не знали. Таисия Аркадьевна – моя соседка, на одном этаже живем… Я показала ей вещичку, просто так, даже не думала, что она поможет…

    – И она отправила вас ко мне, – перебил Герхард Гудинович, самодовольно улыбаясь. – Руку мою узнала. Помнит, значит…

    – Угу, – ревниво кивнула Ирочка.

    – Ну что ж, брелок действительно сделал я, было это… уж и не помню когда, – старик Голяев почесал за ухом, нахмурился и поджал губы. – Много лет прошло. А безделица действительно предназначалась в подарок одной женщине.

    – А как ее звали? – тут же спросила Ольга.

    – Яна. Я с ней знаком не был и ни разу ее не видел. А заказал брелок ее муж, я с ним приятельствовал в те времена. Солидный человек, охотой увлекался, мы с ним как раз на этой почве и сошлись через общих знакомых. Общались редко, но все же раз в год выбирались уток пострелять. Жену свою он любил безмерно и вот как раз на десятилетие свадьбы удумал подарить что-нибудь дорогое и оригинальное. – Герхард Гудинович крякнул и забил трубку табаком. Давно он не занимался ремеслом и сейчас получал удовольствие от собственных воспоминаний. – Брелок я сделал довольно быстро и отдал приятелю, но приключилась трагедия: его супругу нашли убитой…

    – Как убитой? – изумилась Ольга, которой и одного трупа Самаринского вполне хватало.

    – Да-да, темная история, ничего не украли… преступника так и не нашли… Подробностей я не знаю, но с приятелем мы как-то больше и не встречались. Мне звонить было неловко, а его охота наверняка больше не интересовала. Думаю, лет двадцать после той истории прошло.

    – А как звали вашего приятеля? – спросила Ольга. Она уже была несколько расстроена. Двадцать лет… Вряд ли удастся обнаружить связь с сегодняшним днем, тем более что хозяйки брелка уже нет в живых.

    – Соловьев Степан Матвеевич, – ответил старик Голяев и запыхтел трубкой. – Никто моего увлечения табаком не понимает, ругаются, что закоптил себя с ног до головы. Тоже мне ученые люди! А по мне, так копченое мясо хранится дольше сырого, – скрипуче засмеялся он и подмигнул Ирочке.

    Ольга стояла посередине комнаты, облокотившись на круглый стол. Да уж, поддержка ей сейчас не помешала бы – она же чуть в обморок не упала, когда услышала фамилию «Соловьев»! Вот она – связь времен! Вернее, пока еще ничего не ясно, но можно не сомневаться – Самаринского пристрелил именно Степан Матвеевич, несостоявшийся тесть. Хотя не стоит торопиться с выводами… это могла сделать и Мария Соловьева. Возможно, брелок перешел к ней после смерти матери… Но какова причина убийства?

    Допустим, злодеяние совершил Степан Матвеевич… Не хотел расставаться с дочерью? Но не будет же он убивать каждого ее жениха.

    Допустим, это Мария… Но тут вообще ничего не клеится – она мечтает выскочить замуж хоть за кого-нибудь более-менее состоятельного и в Самаринского вцепилась мертвой хваткой.

    – Соловьев, – тихо повторила Ирочка, тоже мысленно сопоставляя и складывая мозаику последних событий.

    – Спасибо вам большое за рассказ, – поблагодарила Ольга, делая знак подруге. – Нам, наверное, пора…

    – Подождите, может, чайку? Вы мне еще не рассказали, как там поживает Таисия Аркадьевна, – засуетился Герхард Гудинович.

    – Спасибо большое, но мы как раз обещали ей пораньше вернуться, – тактично отказалась Ирочка.

    Ольга хотела спросить еще что-нибудь относительно Соловьева, но в голове образовалась каша, и сформулировать нужный вопрос она не смогла.

    Дорога к машине, оставленной около шоссе, неподалеку от облагороженной деревеньки Голяева, показалась бесконечной.

    – Сейчас едем к Таисии Аркадьевне, – строго сказала Ирочка, подозревая, что Ольга уже позабыла о званом обеде и решила немедленно навестить семейство Соловьевых. Для таких порывов ей, как показывала практика, достаточно порции энтузиазма и обыкновенной палки – бросится на амбразуру, и поминай, как звали. – Нас там ждут, – добавила она, пытаясь вернуть Ольгу с небес на землю.

    Ольга не знала, куда ей хочется ехать, лучше бы в несколько мест одновременно: к соседке, к Егору Васильевичу, к Уварову и Ларионову… к следователю Васечкину… к Соловьевым. Собственно, тайна пока оставалась тайной, подозреваемые сократились до двух человек, и один из них – убийца. Но сколько же еще непонятного…

    – Пока поедем в Москву, – пробубнила Ольга, – а там посмотрим.

    – Нет, никуда мы смотреть не будем, – твердо возразила Ирочка. – Нас ждут! Я хочу, чтобы знакомство дедушки и Андрея прошло нормально, а завтра с утра решим, как лучше распорядиться полученной информацией.

    Ольга завела мотор. «Фольксваген» издал несколько протяжных звуков «хе-хе-хе» и заглох.

    – Зараза! – выругалась Ольга и попробовала еще раз – бесполезно. Выскочив из машины, она нырнула под капот и крикнула Ирочке: – Темно уже, ничего не вижу, тащи фонарик из «бардачка»!

    Размышляя над тем, а что вообще Ольга там хочет увидеть и как там Андрей, Ирочка полезла в «бардачок».

    Фонарь осветил железные внутренности «Фольксвагена». Этот пейзаж полоснул по Олиной душе отточенным ножом пессимизма – барахло какое-то… И что с ним делать?

    – Принеси мою сумочку, – попросила она. – У меня там много чего есть, разберемся.

    Ирочка опять поспешила выполнить поручение, гадая теперь о том, как помада, духи, носовой платок, кошелек и зеркальце могут реанимировать машину.

    – Вот, – протянула она сумочку, не переставая думать о дедушке и Андрее. Пусть Ольга покрутит какой-нибудь винтик, и все заработает!

    Ольга принялась извлекать из сумки свои «ценности».

    – Держи, и это держи, – приговаривала она, протягивая Ирочке косметичку, визитницу и пачку леденцов. – И это держи, очень крепко держи, – сказала она, извлекая золотой брелок с буквой Я. Наконец, дойдя до дна сумки, она вытащила на свет маникюрные ножницы и, подняв их вверх, гордо сообщила: – Вот они!

    – И ты этим будешь чинить машину? – тяжело вздохнула Ирочка.

    – Да, но ты не волнуйся, у меня под сиденьем есть еще гаечный ключ, просто он тяжелый, и я надеюсь обойтись без него.

    Ольга еще раз посветила фонарем, наклонила голову набок и нахмурилась. С трудом вспоминая последние занятия в автошколе, на которых пара лекций посвящалась устройству машины, она для начала подергала проводочки.

    – Зря стараетесь, – раздался знакомый голос. – Она не заведется.

    Ирочка вздрогнула, и из рук выскользнул золотой брелок. Подмигнув блестящим боком, он покатился вниз по трубкам и железкам и скрылся в обширном брюхе автомобиля. «Ольга меня убьет», – мелькнуло в голове Ирочки, и она обернулась.

    Ольга вряд ли была способна сейчас на ссору из-за брелка, потому что Степан Матвеевич Соловьев ее абсолютно обезоружил – в его руке поблескивал пистолет, наполовину скрытый длинным рукавом плаща. Уже стемнело, и редкие фонари освещали дорогу, но не увидеть дуло пистолета было невозможно. Оно угрожало и лишало способности шевелиться.

    – Так это вы испортили мою машину, – осторожно начала разговор Ольга. – Теперь понятно, почему я не смогла ее починить – поломка не естественная, а искусственная.

    Соловьев усмехнулся и спросил:

    – Где брелок?

    Говорить, что они ничего не знают о брелке, – глупо. Триста метров до деревни, в которой живет ювелирных дел мастер, сотворивший эту вещицу, и человек, угрожающий сейчас им оружием, знает об этом. Не грибы же они приехали собирать под вечер в Подмосковье. Значит, надо, как всегда, врать…

    – В надежном месте, – ответила Ольга, не подозревая, что это правда.

    – Ты, – Соловьев кивнул на Ирочку, – закрой капот и вытрясай на него все свои и ее вещи. И учти, выкинешь какой-нибудь фортель – пристрелю, сначала твою подружку, а потом и тебя. Карманы вывернуть не забудьте.

    Он подошел совсем близко. Ольга с сожалением отметила, что дорога пустынна, хотя вряд ли водители проезжающих мимо машин заподозрили бы неладное и бросились выручать девушек. Стоят люди, общаются, зачем же им мешать. Пистолет, к сожалению, не видно.