Юлия Климова - Золотая клетка для светского льва

    – Кражу наметили на второе января. Вроде как все будут уже уставшие от праздников, с опухшими головами. Я Фомку опять потащил в ресторан. Снял ВИП-зальчик, заказал еды повкуснее и стал делиться с ним воровскими премудростями. Я его заранее попросил сфотографировать сейф и рассчитывал по снимкам определить сложность предстоящей работы. Но, о чудо! Меня ждал приятный сюрприз! Фомка случайно подглядел, как…

    – …как Евдокия Дмитриевна достала из сейфа брошь и отнесла ее в свою комнату, – догадался Тихон.

    – Ну да. Хозяйка вроде принялась готовиться к Новому году, и брошка ей нужна была под рукой. Пастухов мне радостно сообщил об этом, и я понял, что надо срочно использовать ситуацию в своих целях. Смог бы этот дуралей распечатать сейф или нет – не известно, а тут – только зайди в комнату и возьми, что требуется! – Глаза Саньки радостно засветились, точно у ребенка, которому вот-вот должны были купить долгожданную игрушку. – Я сразу же дал команду: брать брошь, как только представится возможность. Сам же засел дома и ждал звонка.

    – Феликс украл брошь, позвонил тебе, и ты срочно выехал к коттеджному поселку.

    – Ага, так все и было. Добрался я довольно быстро. Встретились с ним в километре от дома. Он отдал брошь и сразу же стал требовать деньги. Ну, я и навел тень на плетень. Сказал, что брошку заказчику отдам, а уж потом и с ним расплачусь. Ну а чтобы успокоить его, подарил ручку, мол, колпачок серебряный и сама она коллекционная – девятьсот долларов стоит. В качестве аванса, значит, отдал…

    Санька хохотнул, взял двумя пальцами горстку квашеной капусты, закинул голову и опустил пучочек в рот.

    – Дурилка Фомка, как есть дурилка, – улыбнулся он. – Как можно мне верить, не понимаю? – Санька пожал плечами и почесал затылок. – Инструктаж я, правда, провел. Сказал: сиди тихо, доказательств твоей вины нет и не будет. Перчатки ты надел, никто тебя не видел – нечего волноваться. Будь спокоен, говорю, скоро на твоей голове заколосятся новенькие волосы – девчонки табуном бегать будут! Он тут же заблестел, точно масленый блин, и галопом припустил к дому.

    В общем-то приблизительно такой сценарий Тихон и предполагал. Феликс слишком мягкотелый, чтобы решиться на такое самостоятельно, и Санька со своими наставлениями и оптимистическими обещаниями сыграл значительную роль. Теперь осталось только узнать, где сейчас находится брошь?

    – А где же брошь? – спросил Тихон, очень надеясь, что ответ на этот вопрос его не разочарует.

    – Как и положено, – смахивая со стола в ладонь хлебные крошки, ответил опьяневший Санька, – у заказчика. Я уж и денежки получил. Спал вот сегодня плохо, все ворочался, думал: поделиться чуть-чуть с Фомкой или пусть ручкой балуется? Все же у сестрицы моей он много кровушки попил.

    – А заказчик кто?

    – Так я не знаю. Любопытство в таких делах до добра не доводит, – Санька многозначительно приподнял брови. – Да и, если честно, меня это мало интересует.

    – А кто с тобой расплачивался?

    – Старик.

    – Какой старик?

    – Ювелир. Надо же было засвидетельствовать, что вещица неподдельная и все честь по чести.

    – А зовут его как?

    – Я же говорю – Ювелир. Прозвище такое. Он на коллекционеров работает, на тех, которые не любят, когда им отказывают, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы получить заветную вещичку. И плевать, что потом никому ее показать не смогут, для них главное – сам факт обладания. Чахнут над этими побрякушками в одиночестве, как Кощеи, и тихо радуются. – Санька выпучил глаза, от чего еще больше стал похож на жука. – Я такой любви к золоту и камушкам не одобряю – паранойя, да и только!

    Тихон тяжело вздохнул. Похоже, путь до броши может оказаться вовсе даже не близким.

    – Рассказывай все подробно, не торопись, – потребовал он. – Я обязательно должен найти брошь, и для меня любая мелочь важна.

    – Да что мне, жалко, что ли, – фыркнул Санька и на всякий случай обиделся. – Я вообще думаю, может, украдем ее еще раз и опять продадим?

    – Нет, – покачал головой Тихон, – я должен вернуть брошь ее хозяйке. Во-первых, это мое первое дело как сыщика, во-вторых… не важно, и первого пункта вполне достаточно.

    Санька, глядя на смущенного приятеля, сделал абсолютно правильные выводы – женщины, ах эти женщины…

    – А я вот так и не женился, – невпопад сказал он. Помолчал немного, оглядывая опустевшие тарелки с закусками, и добавил: – Вот думаю два миллиона долларов накопить, и тогда, наверное…

    Тихон сначала захихикал, а потом захохотал. Звонко, раскатисто, от души.

    – Ну, хватит уже, – покраснев, замялся Санька. – Точно тебе говорю… не прокормишь их, не прокормишь! – Он отодвинул рюмку в сторону и, чтобы сменить щекотливую и для него тему, вернулся к недавним событиям: – Заказчик в первый раз позвонил мне сам: дал инструкции, пообещал заплатить сразу же, как я стащу брошь, и попрощался. Ничего особенного – обычный разговор при сделке. Номер его на мобильнике не определился. А с Ювелиром я встречался два дня назад. Он зашел ко мне, устроился за столом в большой комнате, достал из кармана бархатную тряпочку, лупу и еще какую-то измерительную штуковину. Минут пять молча изучал брошь, потом вынул из сумки деньги, положил их на стол и ушел. Я ему никаких вопросов не задавал – мне без надобности было. Заплатил он в рублях по курсу, купюры новенькие, хрустящие, пятитысячные.

    – А кто может быть заказчиком, как думаешь?

    – Кандидатур не так уж и много. Далеко не все любители драгоценностей готовы протянуть руки к чужому. Я знаю только трех таких хитрых и нетерпеливых лисов. Это Мартынов Григорий Олегович – коллекционирует различные безделушки с рубинами и бриллиантами. Предпочитает браслеты, броши и запонки – на другое очень редко обращает внимание.

– Еще кто?

    – Свифт – это прозвище, имени его никто не знает. Даже на аукционы вместо него приезжает доверенное лицо – какой-то толстый дядька с вытянутым носом. Этот типчик одержим рубинами, только в последние полтора года, думаю, у него не слишком пополнилась коллекция. Хотя поговаривали, что первое время он вообще скупал все, что попадалось ему на глаза. – Санька закинул ногу на ногу и, понимая, что Тихон его сейчас слушает очень внимательно, улыбнулся. Очень уж ему нравилась роль важного информатора. – Потом есть еще Базукин Кирилл Арнольдович. Увлечен драгоценностями в виде различных животных. Не знаю, интересуют его стрекозы и бабочки или нет, но кошек и слонов он приобретает очень охотно. Вот об этих коллекционерах я пару раз слышал не слишком-то положительные истории, да и с Ювелиром они дружбу водят, вернее, он с ними.

    Ну, хоть что-то вырисовывается! Тихон сощурился и тоже довольно улыбнулся. В эту минуту он был похож на большого пушистого кота, перед носом которого замаячила мисочка с атласными кусочками говяжьей печенки.

    – А ты знаешь адрес или телефон этого старика Ювелира? – спросил он, подавшись немного вперед.

    – Не-а, – мотнул головой Санька. – Но могу поспрашивать.

    – Поспрашивай, непременно поспрашивай! – Тихон заволновался, подскочил и метнулся к чайнику. Плеснул в стакан немного воды и выпил ее залпом. – До Нового года осталось несколько дней… я должен найти рубиновую бабочку… должен!

    Санька понимающе кивнул.

    Они посидели еще немного, похрустели квашеной капустой, выпили водки и поболтали по мелочам. Под вечер, глянув на часы, Тихон заторопился домой: и так уже придется оправдываться за выпитое – Дашенька, мягко говоря, спиртное никогда не одобряла.

    «Скажу, что это были вынужденные посиделки в интересах следствия, – мелькнуло в голове Тихона, – пришлось рискнуть здоровьем ради дела! Да. Точно. За такое ругать категорически нельзя!» Он качнулся, крепко обнялся с Санькой, требовательно выпалил: «Про Ювелира не забудь» – и поспешил к вешалке.

    – Слушай! – хлопнул себя ладонью по лбу Санька. – Я же про Дашуту забыл спросить! Как она? Невеста уже совсем, наверное… Замуж-то еще не вышла?

    – Нет, – мотнул головой Тихон, – не вышла… пока еще. Но у этой молодежи все так быстро происходит… не уследишь. – Он снял с вешалки пальто, опять качнулся и попытался попасть в рукав с первого раза. Попытка не удалась, и пришлось целиться вновь. – Болит у меня за нее душа, ох болит, – вздохнул Тихон.

    – Всю жизнь около себя не продержишь, да и не надо этого, – философски заметил Санька, помогая приятелю справиться с пальто. – Ты, кстати, ей правду сказал?

    Тихон насупился, сунул руки в карманы и тихо произнес:

    – Правду… правду… Можно подумать, это так просто – сказать правду…

    Шарф с доставкой на дом