Татьяна Луганцева - Антракт для душегуба

– Господи, как голо… жутко… свежо… – выдохнула Варвара и заплакала. – Словно рана не только на сердце, но и на земле. Она сегодня приняла своего талантливого сына.

Габриэль обнял ее за плечи.

– Это ужасно, – вздохнула Алла. – Но ты – счастливая.

– Чем же?

– Ты танцевала с ним, а мне так и не удалось осуществить свою мечту. Я бы все отдала, чтобы хоть разок выйти с ним, однако не получилось. Александр был с характером, и заставить его танцевать с другой было невозможно. Но ты уже не выйдешь на сцену, и он, казалось бы, стал свободен… А теперь его нет.

Алла поднесла к глазам платочек. В этот момент Перова не была врагом. Сейчас балерины были подругами по несчастью. И Варя сразу же это почувствовала. Здесь, сейчас, она вообще ни на кого злиться не могла. Поэтому и к Алле относилась абсолютно спокойно, бесстрастно, нейтрально.

– Я так его хотела! Это же я тебе стекла в пуанты насыпала, – призналась вдруг Алла. И пояснила: – Жутко хотела встать с ним в пару.

– Мы с Сашей догадывались, что это твоя работа. Детский сад… – хмыкнула Варвара.

– Можешь донести на меня, теперь мне уже все равно.

– Мне это ни к чему. Твой грех. Ноги у меня заживут, а танцевать я не смогу не из-за твоей… шалости.

– Ничего себе шалость! – не удержался Габриэль. – Да я бы…

Алла, казалось, только сейчас заметила его.

– Я вижу, ты в надежных руках. Хоть в личной жизни станешь счастливой. Так всегда бывает: где-то прибывает, а где-то убывает.

– Это мой друг Габриэль.

– Очень приятно, – натянуто улыбнулась Аллочка.

Женщины снова посмотрели на могилу.

– В скором времени здесь появятся оградка, памятник, и могила примет законченный, окончательный вид, как факт смирения, – проговорила Алла.

– Я думала, что сегодня весь день шел дождь. Оказывается, он был только недавно, а я смотрела на происходящее сквозь слезы, – вздохнула Варвара.

Они перекрестились и пошли к выходу.

– Помянем его? – спросила Алла.

– Сейчас?

– А что? Мне не хочется оставаться одной. Поехали ко мне, а?

И Варвара с Габриэлем согласились. Алла поехала на своем автомобиле впереди, а «мерседес» – следом.

Абрикосова никогда не была в гостях у Аллы и даже не предполагала, где та живет. Удивительно, что горе смогло объединить двух, казалось бы, непримиримых соперниц.

– Как тебе это понравилось? – покосился на спутницу Габриэль. – Я имею в виду ее признание, что она порезала тебе ноги? Я – свидетель.

– Какое это имеет значение? – пожала плечами Варя. – Я спокойно восприняла ее слова, наверное, потому что подсознательно знала: ее работа. Но я не собираюсь ни с кем сводить счеты!

– Твое решение, – усмехнулся Габриэль и задумался. – Очень мы что-то добренькие стали в последнее время, всех прощаем…

– Так это же хорошо! Смотри, Алла повернула.

– Как многие женщины – абсолютно внезапно, – усмехнулся Габриэль. – Вижу я, знакомая для меня дорога. Не бойся, не упустим ее.

Чем дальше они ехали, тем больше удивлялся Габриэль, что было заметно.

– Что случилось? – спросила Варвара.

– Мы у дома Кости.

– Твоего доктора? В смысле друга?

– Ну да, который обиделся на меня за то, что мы у него выкрали Лену, то есть труп.

– Ого! Совпадение? Хотя… Может же Алла жить в одном с ним доме или поблизости?

– Может… чисто теоретически, – согласился Габриэль. – Но если учесть, что именно Константин в свое время пытался познакомить меня с Аллой…

– Тогда, когда ты лоханулся со мной? – уточнила Варвара.

– Я бы не называл это так. Говоришь, лоханулся? А я, между прочим, рад, что произошло именно так! И если учесть, что они знакомы и Алла останавливается как раз у Костиного дома, то вероятность того, что девица пойдет именно к нему, возрастает в сто раз. Ну хорошо, в девяносто девять и девять десятых раза, – усмехнулся Габриэль.

Алла выскочила из машины и помахала им рукой:

– Идите сюда!

– Ты здесь живешь? – спросила Варвара, уже «подогретая» Габриэлем.

– Да, я здесь живу со своим любовником Константином, которого ты знаешь, – сразу развеяла молодая балерина все сомнения, расставив все точки над «i».

– Вот как? Ну что ж, пойдем к Косте, – согласился Габриэль. – Все-таки вы вместе?

– Хочешь сказать, что странно познакомились? Он снял меня как проститутку, я ему понравилась, и Костя даже рекомендовал меня тебе. – Алла скользнула по Габриэлю наметанным взглядом настоящей охотницы, наверняка жалея, что близко с ним познакомиться ей так и не удалось. – А потом у нас как-то всё завязалось. Он узнал, что я не стриптизерша, а балерина, заинтересовался и предложил встретиться снова. Но я отказалась. Потому что больше одного раза с мужчинами не встречаюсь. У меня их много было и очень богатых в том числе. Мой интерес исключительно на один день, на одну ночь. Только отказ еще больше раззадорил Костю. Ему пришлось попотеть, чтобы я согласилась вступить с ним в длительные отношения. И вот я здесь обитаю. И пока не жалею. Старею, наверное…

– А мне Костик не говорил, что обзавелся подружкой. Хитрый жук! – хмыкнул Габриэль.

– Он вообще никому ничего не говорил про меня. Костя безумно ревнив и в последнее время просто звереет, если даже кто-то смотрит на меня. Склоняет бросить балет. Но как же я брошу сцену? Сейчас ведь я – прима! – с некоторым вызовом Алла посмотрела на Варю.

Но та никак не отреагировала на заявление соперницы.

Они вошли в большой дом бизнес-класса с видом на Москву-реку. Костя купил себе двухуровневую квартиру из четырех комнат.

Хозяин встретил поздних гостей хоть и с некоторым удивлением, но все же с радостью:

– Все вместе? Здорово… Что ж, меньше расспросов будет. Проходите, пожалуйста!

– Встретились на кладбище, – поцеловала его в щеку Аллочка, впархивая в просторную квартиру.

– Очень хорошо! А то я переживал из-за того, что ты одна поехала, да еще вечером, – вздохнул Константин. И пояснил: – Я хотел поехать с ней, но Алла не разрешила. Сказала, что хочет попрощаться наедине. Мне очень жаль этого балеруна.

– Танцовщика, – невольно поправила Варвара и утонула в предложенных ей огромных тапках сорок пятого размера.

Они все оказались за современной барной стойкой в стиле хай-тэк.

Варя не очень любила этот современный стиль, считая его холодным. Да, было пространство, чтобы дышать и существовать, но в этом пространстве совершенно не чувствовалось душевного тепла.

Константин предложил виски и разлил по бокалам.

– За Сашу! – сказала Алла, и все, не чокаясь, выпили.

– Я его не знал, но вижу, что творится с тобой, дорогая, и мне очень жаль, – повторил Константин, глядя на Аллу.

– Ничего, мы свыкнемся. Правда, Варя? – спросила та у своей гостьи.

– Надеюсь. Хотя мне всегда будет его не хватать… – кивнула Абрикосова.

Звучала классическая музыка. Разговор о Саше плавно перешел в беседу ни о чем. Мужчины общались весьма миролюбиво, казалось, что все обиды далеко позади. Алла как радушная хозяйка тоже развлекала Варвару, как могла.

– Я считаю, что ты должна забрать вещи Саши из гримерки, – сказала она.

– Почему я?

– А кому они нужны? И я не хочу, чтобы всякие сосунки растащили его одежду. Не доросли ни фактурой, ни талантом. Там его фото, какие-то записки… Ты была его музой, которой он не изменял в танце, ты и возьми.

– Хорошо, я заеду завтра в театр и освобожу его гримерку, – согласилась Варвара.

– Мне подаришь что-нибудь на память? – спросила Алла.

– Конечно, возьми, что захочешь.

Алла закурила.

– Ты что делаешь? Курение исключено для нас, балетных! Начнешь задыхаться при нагрузках! – возмутилась Варвара.

– Я редко хватаюсь за сигарету, только в экстраординарных случаях, а сейчас именно такой. И потом, Варя, мне никогда не допрыгнуть до твоей высоты, сколько бы я ни старалась. Вот станцевать голой – это мое, а так, как Варя Абрикосова, – слабо! – вдруг призналась Алла в том, в чем никогда не признавалась.

– Не говори так! Ты очень талантливая. Все балерины разные, и у тебя свой стиль, своя толпа поклонников, свой танец. Своя тропа, понимаешь? – ни с того ни с сего поддержала ее Варвара.

– Да знаю я. Только… Только хотелось бы дотянуться до небес.

– Ты дотянешься обязательно! Однако…

– Что? – встрепенулась Алла.

– Добрее надо быть к людям, тогда бог улыбнется и тебе! – посоветовала Варя.

– Я злая и это знаю… Я и Костю не люблю, а живу с ним. Ты бы так не смогла, – грустно улыбнулась Алла, наливая в бокалы еще виски.

– А почему ты всех сравниваешь со мной? Алла, опомнись!

– Ты – эталон. Вот и Саша так считал. Потому и не мог танцевать со мной.

– У тебя какая-то идея-фикс. Ты словно хочешь встроиться в чужую жизнь, а свою прожигаешь по полной. А надо собственную жизнь беречь.

Темные глаза Аллы вдруг загорелись недобрым огнем:

– Ты мне словно добрая мамочка! Вот только не знаешь многого про меня!