Дарья Калинина - Дай! Дай! Дай!

– Честь и хвала ему за это.

– Да, Саша был молодцом. Но она-то какова! Мне пришлось вызвать нашего охранника дядю Петю. Так она и его пыталась соблазнить. Хорошо, что у дяди Пети жена тут же работает. Она этой мерзавке так наподдала, что та пулей из нашего «Солнышка» летела.

– Пешком летела?

– Что?

– Ну, на машине эта девица была, или как?

– Нет, пешком убежала.

– А давно это случилось?

– Еще позапрошлой осенью. Больше чем два года назад.

Странная незнакомка очень заинтересовала подруг. Если верно то, что в квартире покойного Паршавина тоже была молодая женщина, которая его и убила, то ее интерес к дочерям убитого мог носить отнюдь не такой уж невинный характер.

– А ты не помнишь, она не сказала, с какой целью интересуется судьбой этих девочек?

– Сказала, что она адвокат. И что в их контору пришло завещание на имя этих девочек. И теперь ей нужно выяснить их адрес, чтобы сиротки могли сделаться богатыми наследницами!

– Она врала?

– Скорей всего. Во всяком случае, Александр Владимирович ей не поверил. Он так прямо и сказал, что если она хочет серьезного разговора, то пусть принесет официальный запрос из своей адвокатской конторы. Тогда он будет с ней разговаривать. А если нет, то и нет.

– Но, судя по тому, что она сначала предложила ему денег, а потом попыталась соблазнить, никакого запроса у нее не было и быть не могло.

– Я тоже так подумала, – кивнула Люда и задумчиво прибавила: – А теперь вот еще и вы хотите узнать о судьбе этих девочек. Зачем вам?

И что было делать? Пришлось рассказать Люде всю историю их расследования. Это отняло у друзей много времени, но зато потом Люда сразу же встала на сторону подруг. И еще через пятнадцать минут они стали обладателями бумажки с вожделенным адресом и фамилией людей, которые много лет назад удочерили девочек Паршавиных.

Было решено, что к сестрам друзья поедут не одни, а в обществе следователя. Это было очень разумно. Ведь возможно, одна из сестер или даже они обе причастны к убийству богатого старика. А соваться к убийцам без следователя не стоило.

– Не знаю, что там за баба интересовалась судьбой девчонок и про какое она там наследство болтала, но эти девочки в самом деле вполне могут наследовать за своим папашей. А наследовать, судя только по описи из квартиры покойного, там много чего! И это не считая сети тотализаторов и казино, владельцем которых опять же числился наш «дядя Боря».

Увы, днем следователь был занят. Но к вечеру обещал освободиться.

– И тогда мы сможем съездить с вами вместе к приемным родителям этих девочек.

Это вполне устраивало друзей. Потому что они и сами изрядно вымотались. Шутка ли, провернуть столько дел за один день! Поэтому, оказавшись снова в Питере, Ритка поехала к своей маме. О чем-то она хотела поговорить с ней. А Мариша со Смайлом отправились к себе домой. Они и Ритку звали с собой, но подруга уперлась.

– Мне надо к маме. Хочу спросить ее кое о чем.

Ну, к маме, значит, к маме. Мариша не стала спорить с подругой. В конце концов, им со Смайлом тоже не помешает побыть немного вдвоем. А то что же это получается: человек приехал из тяжелой и даже опасной экспедиции и, вместо того чтобы отдыхать, расследует вместе со своей неугомонной женушкой очередное преступление. Там взрывы и стрельба, а тут трупы и убийства. Никакого разнообразия человеку!

Ритка уехала. А Мариша со Смайлом остались вдвоем. Но долго наслаждаться обществом друг друга им не удалось. Потому что раздался телефонный звонок.

– Не бери! – разморенно прошептал Смайл. – Не надо.

– Нет, так нехорошо. А вдруг это что-то важное?

И Мариша вскочила с кровати и подбежала к телефону:

– Какая же ты все-таки невоспитанная девочка! Просто дрянь! – услышала она противный визгливый голос, в котором сперва признала голос Ритки и лишь спустя несколько секунд поняла, что ошиблась.

Звонила ей не Ритка, звонила ее мамаша. Та самая, к которой Ритка поехала, чтобы задать какой-то мучающий ее вопрос. И вот теперь мама Ритки звонила почему-то Марише, ругалась, визжала и зачем-то угрожала подать на Маришу в суд.

– Это не твое дело! – вопила Риткина мама. – Совершенно не твое! Не суй свой нос, куда тебя не просят! Проныра!

Сначала Мариша пыталась что-то возражать, но быстро поняла, что это бесполезно, и замолчала. Как возразить человеку, который и слова тебе не дает сказать? И звонит исключительно для того, чтобы поскандалить! И мало того, Мариша даже не понимала, что же могло так сильно разгневать мамашу Ритки. Обычно это была меланхоличная дама, витающая где-то в своих мыслях. Как она сама считала, очень интеллигентная. А на самом деле просто завистливая и желчная.

– Не смей больше общаться с моей дочерью! Отстань от нее! – продолжала визжать Риткина мамаша. – Иначе я на тебя в суд подам за клевету на покойника!

Чтобы не слушать ее голос, Мариша просто повесила трубку и отключила телефон. Какое-то время ей казалось, что Риткина мамаша невероятным образом сумела снова дозвониться до нее. Но потом Мариша смекнула, что это звонит дверной звонок. А мгновение спустя услышала в прихожей голос Смайла и Риткин взволнованный голосок.

– Мне звонила твоя мама! – вылетела к подруге Мариша, которую переполняли эмоции.

– И что сказала?

– Ничего. Но почему-то ужасно ругалась!

– Ну да, правильно, – грустно кивнула Ритка. – На меня она тоже кричала.

– Но почему? Что случилось?

– Она считает, что ты обливаешь грязью моего отца. Делаешь его в моих глазах асоциальной личностью – пьяницей, гулякой и, самое ужасное, – игроком!

– Я? – поразилась Мариша. – Твоего отца? Но я с твоим отцом вообще не знакома! И потом… Рита, разве он не умер?

– Нет, – грустно произнесла Ритка. – То есть да. А если честно, то я и сама ничего не понимаю. Все так запутанно!

И, плюхнувшись в кресло, она устремила в стену невидящий взгляд.

– Так расскажи мне все по порядку, – потребовала у нее Мариша. – Потому что, если честно, я теперь тоже ничего не понимаю. Мне казалось, ты говорила, что мама растила тебя одна?

– Верно.

– И что твой папа умер.

– Не умер он, оказывается, – тоскливо произнесла Ритка. – То есть… Ты ведь знаешь, что я Маргарита Анатольевна?

– Ну да. Конечно.

– Папу моего звали Анатолий, сокращенно Толя. И я… Одним словом, всю мою жизнь мама говорила мне, что я наполовину сирота, что мой папа умер. Но сегодня, когда я… Одним словом, мама раскололась, что он вовсе не умер, а просто сбежал от нас!

– Сбежал?

– Сбежал! – кивнула Рита. – Да так основательно, что сколько мама его потом ни разыскивала, чтобы подать на этого негодяя, как она выражается, на алименты, ничего у нее не получилось.

– Но твоей маме все равно не следовало принимать это так близко к сердцу и тем более кричать на меня. В нашей стране сбежавший папашка – это далеко не редкость. Увы.

– Не в этом дело!

– А в чем? И почему твоя мама обвиняла меня в том, что я обливаю грязью память твоего папы?

– Я сама ничего не понимаю. Но помнишь ту свадебную фотографию Паршавина и его Матрены? Ну, на которой они со своими друзьями празднуют свое бракосочетание?

– Смутно.

– А я вот ее хорошо запомнила. И знаешь почему?

– Почему?

– Лицо одного из друзей Паршавина показалось мне очень знакомым.

– Да? – припоминая, протянула Мариша. – Вообще-то мне тоже. Только до сих пор не могу понять почему?

– Сейчас объясню. Моя мама не позаботилась спрятать от меня свои собственные свадебные фотографии. И я много раз разглядывала их в ее альбоме. Так вот… Лицо одного из друзей Паршавина – Толи – Анатолия – было лицом моего собственного отца! Представляешь? Сначала я подумала, что сошла с ума или ошиблась. И я нарочно взяла у бабушки несколько фотографий с этим Анатолием. Хотела сравнить с фотографиями своего папы.

– И как? Сравнила?

– Да! Это он! Никаких сомнений!

Некоторое время Мариша в полном недоумении разглядывала Ритку. Шутит она? Прикалывается? Но Ритка выглядела такой подавленной и хмурой, что Мариша поняла: нет, подруге не до шуток.

– По какому случаю траур?

С этими словами в комнату, где секретничали подруги, ввалился Смайл. Он уже успел поставить на кухне чайник и нарезать к чаю бутербродов. И, сочтя свои обязанности гостеприимного хозяина отчасти выполненными, поспешил присоединиться к жене и ее подруге.

– Чего вы сидите словно в воду опущенные? Кто-то еще умер?

– Да. Вон ее отец.

– Соболезную, – нахмурился Смайл. – Отец – это всегда отец. И… Что с ним случилось?

– Понятия не имею.

– Как же так?

– А вот так. Он не умер, он просто пропал!

И Ритка еще раз пересказала свою историю, специально для Смайла. Тот слушал и только глазами хлопал.

– И что же? Выходит, твоя мама подтвердила факт дружбы твоего отца с нашим Паршавиным?

– Вот именно! Подтвердила. Оказывается, они были друзьями! Но мама этого Паршавина ненавидела. И другом отца не считала. Она называла его паршивой овцой. И не разрешала отцу дружить с этим человеком.