Фаина Раевская - Принц на белом костыле

Немного придя в себя от увиденного, я растерянно спросила:

— Это твой рабочий прикид? Вроде бы ты говорил, что дежуришь…

— Я соврал, — обворожительно улыбнулся Антон. — У меня сегодня выходной, и я решил провести его с пользой.

— Похвальное стремление, — кивнула я. — А мы здесь при чем?

Тоша таинственно понизил голос:

— Всему свое время. Кстати, вот твой больничный…

Всучив мне голубенький листок, один букет и красивую коробку с коньяком, хирург оставил меня столбенеть в коридоре, а сам прошел в комнату. Пока я соображала, что бы это значило, из комнаты послышались звуки поцелуев и невнятное бормотание. Вывод напрашивался сам собой:

— Дурдом.

Расставив точки над "и", я вознамерилась пристроить букет в вазу, а коньяк на празднично накрытый стол. Пришел Брусникин. Мало того, что появился он намного раньше, чем его ожидали. Это можно как-то понять. Но как объяснить, что руки супруга были заняты букетами и бутылкой мартини?

— Любимая… — загадочно шепнул Димка, припадая к щечке.

«Сегодня оргия», — решила я и послала мужа.., в комнату.

Наконец мы расселись за столом. Из всех присутствующих только я, кажется, ничего не понимала, остальные имели вид таинственный и даже загадочный. Тоша бросал многозначительные взгляды то на меня, то на Клюквину;

Брусникин улыбался, не скрывая своего торжества, а Клавдия смущенно краснела, время от времени роняя столовые приборы на пол и невнятно бормоча извинения. Меня буквально распирало от желания узнать причину столь необычного поведения родных и близких, но из принципа с вопросами не торопилась, хотя достигалось это ценой невероятных усилий.

Мы выпили, закусили, и слово взял Антон Константинович. Он поднялся, нервно поправил «бабочку» и начал:

— Друзья…

Клавка хрюкнула и уткнулась носом в тарелку, при этом у нее покраснели даже уши. Однако закончить свою речь Антону не удалось, потому как Брусникин широко улыбнулся и радостно гаркнул:

— Мы согласны! Правда, Афанасия?

Я по-прежнему ничего не понимала, но на всякий случай кивнула: если муж согласен, чего ж мне против его воли переть? Клюквина подняла глаза от тарелки и укоризненно покачала головой:

— Вам бы только от меня избавиться поскорей, а о счастье моем даже и не думаете.

— Как это не думаем? Очень даже думаем, лишь о нем, можно сказать, и печемся! — горячо заверил Димка. — Только одному мне не под силу вас обеих осчастливить, да и самому двойной дозы счастья не выдержать. Опять же, будет кому приглядеть за вами в мое отсутствие…

Тут до меня стало постепенно доходить, в чем причина Клавкиного смущения и торжественности Антона Константиновича. Я внимательно посмотрела на сестру и решила внести ясность:

— Так вы женитесь?

— Вроде того… — пробормотала она, бросая быстрый взгляд на Тошу. Тот выглядел абсолютно счастливым, а оттого немного глуповатым.

Странное дело, еще сегодня утром я радостно потирала руки в предвкушении Клавкиного замужества, а сейчас почему-то загрустила. Тоша, конечно, хороший человек, хирург, но ведь мы его так мало знаем… А еще я представила себе утро без моей сумасшедшей сестрицы и приготовилась реветь. Заметив это, Клавка поспешила меня успокоить:

— Но это еще не скоро, Афонь, ближе к лету.

Брусникин глубоко вздохнул и еле слышно буркнул:

— Очень не скоро. Ладно, подождем.

Я погрозила мужу кулаком и предложила выпить за молодых, что мы с успехом и сделали. Теперь предстояло выяснить, почему Димка явился домой так рано и в чем причина его хорошего настроения. К тому же не худо было бы напомнить ему об обещании, данном сегодня ночью.

— Теперь о деле, — точно прочитав мои мысли, молвил Димка. Он положил на стол фотографию:

— Вам эта личность знакома?

Стукнувшись лбами, мы с Клавдией склонились над снимком.

— Это же Прутков! — воскликнула Клюквина.

— Точно, — подтвердила я. — Только он тут какой-то.., странный.

— Странный, потому что мертвый, — кивнул Брусникин. — Эту фотографию подарили нам коллеги из МВД. Перед вами, господа, довольно известный в определенных кругах человек — Зубов Анатолий Игоревич по кличке Чус.

Он уже лет десять числится в федеральном розыске. Вернее, числился. Установлены его связи с чеченскими боевиками, в частности с Масхадовым и Бероевым. Доказано его участие в подготовке и проведении терактов в Москве, Владикавказе и Беслане…

— Ну ни фига себе! — присвистнула я.

— Вот так Прутков, — обалдело протянула Клавка. — Афорист хренов! Он мне, между прочим, сразу показался подозрительным, особенно когда пельмени в столовке жрал. Нормальный человек к этим пельменям за километр не подойдет. Но откуда же тогда он так хорошо в вирусах разбирается? И про систему безопасности в НИИ вирусологии неплохо осведомлен?

— В НИИ у него были свои люди. Как оказалось, чеченские полевые командиры давно задумали приобрести биологическое оружие. Но процесс это долгий, требующий тщательной подготовки.

— Виктор… — прошептала я.

— Нет, Виктор тут ни при чем, — отрицательно помотал головой Димка. — А вот Тамара… Она работала на Чуса последние четыре года. Все просто. Бывший муж Тамары заведовал лабораторией в НИИ вирусологии. Причем не абы какой, а той, которая числится под номером пять…

— Особо опасная… — вспомнила Клавка.

— Ага. У нашей Томочки имелся любовник родом из Учхой-Мартана. Он-то и научил свою пассию, как можно зарабатывать деньги. Тамара, ясное дело, со свойственной женщинам осторожностью прощупала почву, пообщалась с друзьями бывшего мужа и таким образом вышла на Пруткова. Тот к тому времени уже плотно сотрудничал с чеченскими полевыми командирами. Чеченам биологическое оружие нужно было как воздух, поскольку федералы занялись повальными зачистками, а жить в горах не слишком уютно даже по стратегическим соображениям. Прутков не сильно сопротивлялся, когда Тамара предложила дружбу и сотрудничество.

Как неглупый человек, он понимал, что подобная дружба дорогого стоит! Итак, союз был заключен. Представьте себе, как обрадовалась их шайка-лейка, когда появился Степан со своим гешефтом. Но тут неожиданно возник еще один продавец, Виктор. Это не могло не насторожить, и Чус решил сам все проверить. Ему совсем не понравилось, что в этом деле так много участников. А тут еще вы нарисовались. Это ж додуматься надо: прыгать возле проходной. Сами себя подставили!

— Кто ж знал… — пожала я плечами.

— Подожди, подожди, — влезла Клавдия. — Ты говоришь, Тамара работала на Пруткова, так? — Димка кивнул. — Допустим, он ее устранил. А самого Пруткова кто замочил? Тут какие-то непонятки.

— Кажется, я догадываюсь, — раздумчиво произнесла я.

— Ну-ка, ну-ка, интересно будет выслушать твои предположения, — Брусникин даже зажмурился, предвкушая мое полное фиаско. Не обращая внимания на профессиональный скептицизм мужа, я принялась рассуждать вслух:

— Степка — бывший спецназовец. Он знал, что биологическое оружие существует и что чеченские боевики готовы его купить за немалые деньги. Рассказы сокамерника Чудика лишь подтвердили его предположения. Но все они не имели смысла, пока.., пока Степка не освободился и не встретился с Виктором. Оказалось, тот очень удачно устроился на службу в НИИ вирусологии. Знакомства, завязанные на зоне и, смею предположить, за время службы в «горячих точках» плюс должок Виктора — и все, ампула с вирусом в кармане. А покупатель, то есть Тамара, выступавшая как бы посредником в этом деле, готова была выложить солидную сумму. Но тут Виктор путает все карты и напрочь ломает так хорошо продуманный план.

Он каким-то образом сам выходит на Тамару.

Может, разговор услышал, может, ему удалось выяснить номер телефона Тамары самостоятельно, кто теперь знает? Но он выходит на Тамару и предлагает ей еще одну ампулу. Она тоже не ожидала такого поворота и, естественно, связалась со своим шефом, с Прутковым. Он решает сам заняться выяснением вновь открывшихся обстоятельств. Итогом этих выяснений становится вывод: несчастный Виктор просто хочет заработать побольше денег, ибо устал от нищенского существования. Прутков решает все по-своему. Его люди следят за Степаном, а впоследствии и за нами. Очень уж хочется Пруткову получить две ампулы по цене одной и еще раз перепродать их своим хозяевам. Однако хозяева тоже не дураки. Едва они узнают о наличии большого, по их мнению, круга лиц, участвующих в этом деле, как сразу начинают их убивать.

Первой жертвой должна была стать жадная Тамара. Дамочка захотела сэкономить. Ей неважно было, кто привезет товар, мы или Виктор, в любом случае платить она не собиралась. — Тут Клавка жалобно вздохнула, а я, переведя дух, продолжала:

— В свою очередь, Прутков тоже имел свои планы относительно ампул, поэтому, догадавшись о двойной игре своей любовницы, поспешил устранить Тамару первым как возможного и крайне нежелательного конкурента.