Наталья Александрова - Убийство на троих

– А ее нету, – недовольно сообщил девичий голосок.

– Она с собакой гуляет? Я попозже позвоню.

– Как раз с собакой она сегодня вечером не гуляла, пришлось мне тащиться! – сердито ответила Иринина дочка. – А мать ушла к тете Кате ночевать. – Она помедлила немного и добавила ехидно: – Во всяком случае, она нам так сказала.

– Повежливее о матери-то, – прикрикнул Сергей.

– А вы ей кто будете? – немедленно отреагировала девица. – И почему вы, собственно, так интересуетесь местонахождением маман?

– Будь здорова, – буркнул Сергей и повесил трубку.

У Кати соседка Зоя Вениаминовна дала полный отчет, что Катюша ушла по делу, довольно поздно, буквально только что, сказала, что ночевать будет у Жанны и вернется только завтра. У Жанны же с Сергеем беседовал автоответчик.

«Меня нет дома. Говорите после сигнала».

– Чтоб вы провалились! – в сердцах высказался Сергей после сигнала.

Сомнений не было: три авантюристки отправились сами искать деньги. Но почему ночью? Чтобы никто не помешал. На него они махнули рукой, решили, что такой слюнтяй им не помощник. Сергей воочию увидел, как Ирина пересказывает им всю сегодняшнюю сцену в кафе, как Жанна презрительно усмехается, а Катя жалостливо вздыхает. И теперь, если с ними что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Ведь они не представляют себе, во что вляпались, с какими силами могут столкнуться. Один Ли Фан чего стоит! Но он-то, Сергей, прекрасно представлял себе всю сложность и опасность задуманного предприятия, и тем не менее позволил себе сегодня так распуститься.

«Боже мой, Татьяна, что ты со мной сделала? Нет, – поправил себя Сергей, – что я сам с собой сделал».

Он сел в машину и погнал по пустынным улицам на Малодетскосельский проспект.

На первый взгляд у института все было тихо. Он поставил машину за два квартала, взял сумку с самыми необходимыми вещами и пошел к зданию института. Двери были заперты, улица пустынна, следовало идти во двор. Он услышал звук подъехавшей машины, скользнул к чахлому тополю и слился с его стволом. Во двор въехал хорошо знакомый ему Жаннин «фольксваген». Три интеллигентные дамы вышли из него и крадучись направились к гаражам. Сергей обрадовался им как родным. Как хорошо, что он оказался в нужное время в нужном месте. Он хотел было уже окликнуть Ирину, как вдруг осознал, что уже некоторое время слышит посторонний звук: неподалеку шумел мотор. Вот машина остановилась. В этом еще не было ничего подозрительного, но когда во дворе появились еще две человеческие фигуры и, держась в тени деревьев, тоже направились к гаражам, Сергей осторожно вытащил из сумки прибор ночного видения.

Его три грации уже скрылись в дверях седьмого по счету гаража. Две неопознанные личности направились туда же. Женщина, ее Сергей узнал по походке, шагнула вперед и скрылась. За ней осторожно последовал ее спутник. Сергей подумал, что если в гараже собралось уже так много народу, то еще один человек не будет лишним. Он подкрался к двери гаража и открыл ее совершенно бесшумно, потом надел прибор ночного видения и нырнул в темноту.

В углу он увидел только верхнюю половину человека с фонариком, спускающегося в люк. Облик этого человека был Сергею очень хорошо знаком. Он узнал своего бывшего заказчика, исполняющего обязанности управляющего концерном Виктора Сергеевича Полищука. Тот смотрел вниз и Сергея не заметил.

Полищук и Ольга два дня мотались по городу за тремя бабами. И сегодня их усилия увенчались успехом – эти заразы явно отправились на дело.

– Говорила же, что они тебе туфту гонят, – шипела Ольга, – они давно нашли книгу…

– Они нашли ключ и открыли дверь, – отвечал Полищук, – я пойду за ними, найду и отниму у них деньги. А для чего ты мне нужна?

– Погоди, – усмехалась Ольга, – узнаешь…

Поэтому она вырвалась вперед и начала спускаться в люк первая. Она торопилась и, разумеется, не заметила, что все ступени деревянные, а одна металлическая.

Сергей Ивушкин услышал, как снизу из подвала донесся женский вскрик, потом приглушенное ругательство. Ругался явно Полищук. Он топтался на лестнице, пыхтел, возился. Потом, судя по звукам, продолжил спуск. Сергей дождался, пока шаги на лестнице стихнут, и заглянул в люк. Метрах в двух ниже уровня пола он увидел на лестнице скорчившееся, не подающее признаков жизни человеческое тело. Сергей медленно спустился по лестнице ближе и узнал тело. В странной неестественной позе, скорчившись между ступенями, на лестнице лежала Ольга Свирская. Глаза ее были широко открыты. Сергею показалось, что она смотрит прямо на него. Лицо было перекошено характерной судорогой, на губах выступила пена. Сергей вспомнил, как, будучи криминальным репортером, он видел такое лицо: так выглядел человек, убитый в собственном лифте током высокого напряжения. Тихонько он стал спускаться, внимательно приглядываясь, и отметил металлическую ступеньку. Ловушка, самая настоящая ловушка для непрошеных гостей. Сердце защемило у него от тревоги за трех ненормальных, которые отправились за деньгами одни. Что же все-таки было в том листке, что показывала ему Ирина? Господи! Только бы с ними ничего не случилось!

Перед ним был узкий длинный коридор. Впереди мелькнул свет фонарика. Сергей двинулся на свет.

Полищук подошел к очередному разветвлению подземного хода. Пока все шло удачно. Ольга сослужила ему последнюю службу и тихо сошла со сцены, избавив его от необходимости брать грех на душу. Лишний грех. Потому что грехов у него на душе было предостаточно. И еще немало придется взять… Он проверил пистолет с глушителем у себя под курткой. Из него он собирался застрелить Ольгу, из него он должен будет убить тех трех негодяек, которые посмели встать у него на пути. Хотя, возможно, судьба будет к нему благосклонна и они сами погибнут в этом подвале, напичканном смертельными ловушками…

Холодок пробежал по спине, он прекрасно понимал, что у него самого гораздо больше шансов погибнуть тут, в подвале. Ведь у тех была инструкция Черкасова, а он шел вслепую. Задержавшись ненадолго из-за Ольгиной смерти, он отстал от них и не знал теперь, куда идти.

Далеко впереди в левом проходе раздался усиленный эхом женский визг. Полищук повернул налево. Судьба опять подала ему знак.

– Катька, что ты визжишь как резаная! – злилась Жанна. – Ты что, хочешь, чтобы все нас услышали? Подумаешь, мышку увидела!

– Ничего себе, мышка. Такая крысища! С хорошего бультерьера будет. Можно подумать, что ты сама крыс не боишься. И кто, скажи на милость, может быть глубокой ночью в этом подвале?

– Не знаю, не знаю, – протянула Ирина, тревожно оглядываясь, – не нравится мне здесь. Звуки какие-то подозрительные. Жанна, а ты дверь гаража за нами закрыла?

– Кажется, только прикрыла, – неуверенно ответила Жанна, – как-то страшно стало – вдруг потом обратно не выйдем?

– Ладно, что сейчас об этом. Сейчас нам надо… Второй налево, третий направо… точно, снова второй проход налево. Теперь внимательно: это первый проход справа, теперь второй… пригибайтесь!

– Низко? – прокряхтела Катька.

– Чем ниже, тем лучше. Хочешь живой остаться – ползи по полу.

Катька действительно послушно поползла по-пластунски. Жанна нагнулась и закашлялась.

– Ты что, куришь? – удивилась Ирина. – Нашла время!

– Я на нервной почве, – устыдилась Жанна, – что-то мне нехорошо… Девочки, глядите на дым!

Луч Ирининого фонарика осветил дым от сигареты. Освещенный дымок, как пыль в солнечной комнате, сделал видимым еще один тонкий и четкий луч, пересекавший коридор от стены к стене на высоте примерно метра.

– Вот почему надо было пригибаться! Здесь ловушка – луч с фотоэлементом или еще что-то в этом роде. Если не пригнуться, эта штуковина сработает.

– И что будет? – испугалась Катерина.

– Черт его знает! Лучше нам про это не знать. Уходим скорее отсюда.

Больше подземный ход не разветвлялся, и через несколько минут коридор закончился тупиком. Остановившись перед глухой бетонной стеной, Ирина обшарила ее лучом фонарика.

– Где тут, черт возьми, надо вставить карту?

– А как в записке?

– Вставь карту!

– Не пропускай слова, – сердилась Катерина.

– Перекрестясь, вставь карту.

– Крестись!

– Да в жизни я не крестилась!

– Сказано перекреститься – значит, надо!

Ирина пожала плечами, но спорить с Катериной не стала. Она машинально осенила себя крестным знамением правой рукой с зажатым в ней фонариком. Катя внимательно следила за лучом и удовлетворенно вскрикнула, когда Ирина завершила знамение:

– Вот оно!

На левой стене коридора была отчетливо видна небольшая узкая прорезь.

– Толковый человек был этот Черкасов, несмотря на то что ворюга, – пробормотала Ирина. – Катька, не зазнавайся. – Она вставила карту в прорезь.

Раздалось тихое гудение, и стена в конце коридора медленно отъехала в сторону. Перед подругами в скудном свете фонаря открылось большое помещение, заставленное металлическими шкафами. Шкафы, как в камере хранения на вокзале, были разделены на пронумерованные секции.