Наталья Александрова - Сувенир из Камбоджи

Замок на задней двери джипа он открыл без проблем, но дверь по-прежнему не открывалась. Это было непонятно. Николай Иванович с большим трудом чуть-чуть ее приоткрыл, теперь он сумел выглянуть в щель и увидел, что снаружи дверь обмотана стальной цепью и заперта на висячий замок – такой, какие раньше называли амбарными. Против такого запора его отмычки были бессильны.

Но это было не самое худшее открытие, ожидавшее Николая Ивановича. Почувствовав беспокойство, он разорвал упаковку и открыл свой трофей, картонную коробку, в которой должен был находиться древний бронзовый мопс. Вместо мопса в коробке оказались семь одинаковых томов Уголовного кодекса Российской Федерации. Николай Иванович застонал: он понял, что его заманили в ловушку. Чтобы окончательно в этом убедиться, он одну за другой разорвал еще несколько коробок. Уголовного кодекса в них не было: эти коробки были наполнены глянцевыми журналами, на разные лады расхваливающими красивую жизнь. Ту красивую жизнь, которая уплывала из его рук…

В довершение ко всему Николай Иванович понял, чем пахло в грузовом отсеке джипа: в нем пахло собаками. Причем крупными и опасными собаками.

Джип остановился неподалеку от нового элитного дома. Мужчина в униформе и молодой шофер вышли из джипа, отлепили от него рекламную наклейку и пересели в припаркованную неподалеку машину. Там они сняли свою маскарадную одежду, старший из ловкой парочки превратился в Леню Маркиза, широко известного в узких кругах специалиста по восстановлению справедливости, а молодой шофер – в его верную боевую подругу Лолу.

Отъехав на безопасное расстояние, Маркиз достал из кармана мобильный телефон, номер которого не отслеживался, и позвонил некоему Василию Закоряжному, известному в криминальных кругах под кличкой Коряга.

Коряга в этот день был в скверном настроении. Утром какой-то гад угнал его джип. Это был не простой джип, машина была приспособлена для перевозки доберманов. Коряга был человек мрачный и злопамятный, людей он не любил, но своих доберманов просто обожал. Он уважал их за свирепый нрав и бойцовский характер. Он не только уважал своих псов, он ими гордился. Доберманы у него были замечательные, очень породистые, в количестве четырех штук. Сегодня он собирался везти их на выставку. И вот в такой важный день какой-то придурок покусился на самое святое! Это что же, выходит, его, Василия Корягу, больше не уважают и не боятся?

Коряга метался по офису, как дикий зверь по клетке, и швырял в подчиненных тяжелые предметы.

– Чтобы через час нашли этого козла! – орал он хриплым сорванным голосом. – Чтобы приволокли мне его, живого или мертвого!

Подчиненные переглядывались, не зная, что предпринять, как утихомирить босса.

И в этот момент зазвонил мобильник Коряги.

– Здорово, Василий! – проговорил незнакомый голос. – Ты свой джип ищешь?

– Кто это говорит? – прохрипел Коряга.

– Вопрос неправильный. Тебя не это должно интересовать. Тебя должно интересовать, где твоя машина. Выгляни в окно!

Василий не любил, когда ему говорят, что он должен делать, но тем не менее любопытство взяло верх. Он подошел к окну, выглянул – и увидел свой джип, припаркованный рядом с подъездом.

– Кто это говорит? – повторил Коряга то ли с благодарностью, то ли с угрозой.

– Опять неправильный вопрос! Тебя не это должно интересовать. Тебя должно интересовать, кто угнал машину. Тот, кто угнал джип, сидит сейчас внутри, в собачьем отсеке!

Николай Иванович услышал, как звякнула цепь, распадаясь под мощным ударом.

В следующую секунду задняя дверь джипа распахнулась. Перед открытой дверью машины стоял, широко расставив ноги, здоровенный мужик в дорогом итальянском костюме, с мрачным, заросшим трехдневной щетиной лицом. Перед ним рвались с поводков четыре огромных угольно-черных добермана. Они не лаяли, а только грозно рычали, из полуоткрытых пастей капала слюна.

– Я ни в чем не виноват… – забормотал старик, чувствуя, как земля уходит у него из-под ног. – Я сюда попал случайно… совершенно случайно… я попал…

– Это точно, мужик, – осклабился хозяин доберманов. – Ты попал! Ты конкретно попал!

Николай Иванович понял, что безоблачная старость ему не угрожает.

Лола проснулась утром от неприятного ощущения. Словно какой-то комар зудел над ухом – вставай, вставай! Лола поморщилась, что еще за забота? Куда это ей нужно? Вроде бы вчера все сделали как надо, Ленька доволен, вчера вечером называл умницей и обещал сводить в новый ресторан и вообще оставить ее в покое недельки на две. Это прекрасно, она отдохнет, займется своей внешностью и воспитанием Пу И. Прежде всего надо выспаться. Лола повернулась на бочок, но комар все зудел и зудел – вставай, вставай! Да что же это такое!

Лола села на кровати, повертела головой и вдруг вспомнила, что сегодня должны выписать из клиники Алену Коноплянко. Если, конечно, у доктора Мовсесяна все получилось и у Антона Коноплянко не изменились зловещие планы. Лола посмотрела на часы – четверть одиннадцатого, однако пора вставать.

Ее компаньона дома не было. Побежал, наверное, хвастаться перед заказчицей, с непонятным раздражением подумала Лола. Однако на кухне было чисто, и звери не кидались с голодным рычанием под ноги. Попугай тоже вел себя прилично, стало быть, все накормлены.

Лола подумала немного и решилась позвонить Алене домой, представившись как обычно Ольгой. Сработало, прислуга ответила приветливо, что Алену Сергеевну и верно, выписывают сегодня, и Антон Степанович сказал, что привезет ее сам сегодня к часу дня, и на ланч велел приготовить что-нибудь легкое.

Лола собралась быстро, поскольку решила проконтролировать процесс выписки – вдруг подвернется что-нибудь интересное. Она наказала коту и попугаю вести себя прилично, а Пу И решила взять с собой.

Она подъехала к клинике со стороны непарадного входа. Собственно, входа как такового не было видно, был сплошной забор, в котором, как помнила Лола, была потайная калитка. Лола не стала соваться к калитке, припарковала машину чуть в стороне и приготовилась ждать. На часах было без четверти двенадцать, если муж сказал, что привезет домой Алену к часу, они скоро выйдут.

Лола включила музыку и выдала Пу И две ореховые печенюшки. Через пятнадцать минут весь салон был в крошках и Пу И еще умудрился разорвать на клочки рекламную газету, которую сунули Лоле позавчера на перекрестке. Лола ласково пожурила песика, как могла, почистила салон и открыла дверцу, чтобы выбросить обрывки газеты в урну. И тут же это чудовище, этот нахальный чихуахуа выскочил из машины.

– Пу И, – вполголоса сказала Лола, – немедленно вернись!

Разумеется, песик не обратил на ее слова ни малейшего внимания, он радостно принялся обнюхивать асфальт и тут же задрал лапку на водосточную трубу.

– Пу И, – Лола повысила голос, – иди в машину!

Никакого эффекта, Пу И даже не оглянулся. Он заинтересовался брошенной кем-то за ненадобностью матерчатой перчаткой, понюхал ее и принялся трепать.

Лола не хотела выходить из машины, чтобы не светиться перед камерой, которая, она знала, установлена перед потайной калиткой.

– Пу И! – крикнула она с максимальной строгостью в голосе, – немедленно назад!

Ага, как же. Это чудовище теперь уже бежало гораздо быстрее. Лола выскочила из машины, махнув рукой на конспирацию. Песик оглянулся через плечо и прибавил ходу. Просто даже удивительно, до чего быстро умеют бегать эти крошечные собачки!

Пу И обогнул здание клиники и исчез за поворотом, Лола бросилась за ним, кляня в душе себя за глупость – взяла собаку на дело! Теперь их запомнят!

Песик подбегал уже к парадному входу клиники. Лола прыгнула вперед, чтобы перехватить его на пороге. Еще не хватало, чтобы он забежал внутрь, в прошлый раз она устроила здесь такое, девчонка из регистратуры запомнила ее надолго. Ей удалось перехватить этого негодяя перед самой дверью, и то только потому, что какой-то мужчина застыл на пороге, и Лола налетела на него с размаху.

– Простите, – сказала она, поднимаясь и засовывая бурно протестующего песика под мышку, – это все он.

Тут она заметила две вещи: во-первых, мужчина ее не слышал, то есть он даже не обратил внимания на то, что Лола его толкнула, а во-вторых, мужчина этот оказался тем самым Максимом, бывшим любовником Алены, из-за которого кипели такие нешуточные страсти.

– Черт бы вас всех побрал! – с чувством произнес Максим, и Лола сразу же поняла, что его грубость относится не к ней, а к сотрудникам клиники, которые проигнорировали его расспросы об Алене и бортанули его оттуда с большим искусством.

– Простите… – Лола решила действовать по наитию. – Вы ведь Максим Елкин?

– Ну да, – он оглядел ее с недоумением.

– Если хотите узнать кое-что об Алене, ступайте за мной! – приказала Лола.

Ей понравилось, что он не стал артачиться, а беспрекословно подчинился. Однако по дороге опомнился и все же спросил Лолу, кто она такая и какое отношение имеет к Алене.