Дарья Донцова - Вставная челюсть Щелкунчика

– Бабушка провожала тебя в школу? – с запозданием спросила я. – Думала, тебя туда-назад возят на автобусе.

– Провожать меня за руку на занятия не нужно, – захихикал Кит, – но бабка в отличие от матери умной была и не любила весь день на заднице сидеть.

– Слышите, как он обо мне говорит? – захныкала Катя. – Я его родила, выкормила, на ноги поставила, а теперь он меня оскорбляет.

Никита бесцеремонно показал на мать пальцем:

– Когда я в «Архимед» перешел, ты со мной первого сентября на праздничную линейку не пошла.

– Свету в ясли отвела, – начала оправдываться мать, – я и к Алисе не попала. У всех торжество на одно время назначили, что мне, разорваться? Света совсем тогда крошка была, она плакать начала. А вы большие, вам все равно.

– Ладно, – неконфликтно согласился Кит, – но второго сентября тебе Валентина Федотовна звякнула и попросила: «Придите, пожалуйста, третьего ко мне, поговорить надо». А ты занудила: «Дел много, можно бабушка приедет?» Директор ответила: «Да, если вы ей доверяете». Мать заверила: «Как себе, Галина Сергеевна любые вопросы, связанные с детьми, решать право имеет».

– И что? – пожала плечами Катя. – Мне на части разорваться? Алиска двоек ухитрилась в первый день в школе нахватать, у Светки насморк. А у тебя всегда с учебой тип-топ. Почему бы бабушке в «Архимед» не слетать? Все равно ей делать не фиг.

– Вот поэтому я и сказал, что ты лишний раз попу от кресла не оторвешь, – подчеркнул Кит, – к Алисе ты тоже в школу не рвалась. Светка в яслях сидела, ты просто дома балдела, поленилась просьбу директора выполнить.

– Да, – топнула ногой Катя. – И что? Я не имею права на спокойный отдых? Знаешь, каково это, когда трое на башке скачут? Череп трещит по швам! Хотела мирно чаю попить, телик посмотреть. Бабушка в «Архимед» съездила, объяснила мне потом: «Там полный порядок, просят раз в месяц по третьим числам заезжать, беседовать с педагогами, у них такое правило. Вижу, тебе это трудно. Забудь про гимназию, я сама туда ездить буду, избавлю тебя от докуки».

Никита расхохотался:

– Ну бабка! Жгла! Поучиться у нее надо многим. С чего бы ей такой доброй стать? В моей старой школе она никогда не показывалась, к Алиске тоже не совалась, как и в сад к Светке. И вдруг! Решила раз в месяц в «Архимед» носиться? Ну-ка вспомни, как ты ее по телефону второго сентября уламывала: «Мамочка, помоги, пожалей меня. Сходи завтра к директрисе Кита. Свету надо к доктору вести, мы в поликлинике весь день в очереди просидим…» Долго мамахен старую каргу упрашивала, прямо охрипла. Старуха согласилась лишь после того, как ты пообещала ей шапку и перчатки за это купить.

Никита рассмеялся:

– Обе вы замечательные. Ты у Алиски копилку вскрыла и вытряхнула то, что сестра себе на планшет собрала. Бабульке, значит, на кепарик и варежки взяла. С….а у дочурки. Алиска под Новый год в свою значку залезла, расстроилась, заплакала, там намного меньше оказалось, чем она рассчитывала, фиг ей, а не айпад. Лиса, дура, не сообразила, что в ее нычке пошарили. Мать очень изобретательная, когда ни хрена делать не хочет. Но в случае с «Архимедом» ошибочка вышла. Валентина Федотовна тебя зачем вызывала? Чтобы ты в ведомости расписалась! Директор родителям раз в месяц деньги дает. Пятьсот евро. На питание ученика.

– Что? – хором воскликнули Горюновы.

– То, – передразнил Никита, – пять сотен евриков бабулечка каждого третьего числа в свой кармашек укладывала. Думала, я не знаю про деньги и никто не узнает. Ха-ха! Если бы мамахен на диване не сидела, ей бы валюта досталась.

– Дура! – взвизгнул Алексей. – …! …! – выматерился он.

– Ой-ой! – заплакала Катя. – Кит! Почему ты мне ничего не сказал?

– Зачем? – ухмыльнулся подросток. – Все равно мне ни копейки не досталось бы, что от тебя, что от бабки.

– …! …! – не мог успокоиться отец. – Вырастили поганца, душу в него вложили, кормим, одеваем, и где благодарность? Нам эти пять сотен как воздух нужны!

– Значит, третьего числа их получить можно! – ликовала Катя. – Уж теперь-то я сама в гимназию побегу.

Мне стало противно.

– Никита, ты говорил, что записал два очень интересных разговора, – напомнил Степан, – хочется второй послушать.

– Бесед много, – поправил мальчик, – но нужных вам действительно только две. Еще вот эта.

Юный гений включил диктофон, послышался скрип и женский голос:

– Добрый день, Валентина Федотовна, извините, я опоздала.

– Ну что вы, Галина Сергеевна, – пропело красивое меццо-сопрано, – какая ерунда. В городе отвратительно ходит транспорт. Как поживают Света и Алиса?

– Спасибо, хорошо. Первая такая резвая, не угнаться, Алиса тоже в порядке, но вот с успеваемостью у нее беда. Прямо голову сломали, куда девочку определить после девятого класса. Десятый ей не осилить, надо решать вопрос с дальнейшим обучением.

– Алиса красавица. Когда она к нам на праздничный вечер пришла, все ахнули.

– Скажете тоже! Обычная совсем.

– Нет, нет! Рост прекрасный, блондинка натуральная, грудь высокая. Вам не надо беспокоиться за будущее девочки, она выйдет удачно замуж за богатого мужчину старше себя. Еще вас обеспечит.

– Хорошо бы. Но где найти достойного жениха? И вдруг ей понравится голодранец? Моя доченька Катюша была намного симпатичнее Лисы, я надеялась на ее удачное супружество. И что? Уж извините, Валентина Федотовна, скажу правду, мы с вами давно знакомы, могу себе откровенность позволить. Катюша меня не послушала, за бесштанного выскочила. Сейчас в нищете мается, о дешевенькой шубке мечтает. Не могу я на замужество Алисы рассчитывать. Богатых мужчин на всех не хватит, надо девочку куда-то определять. Но куда? К учению она склонности не имеет, талантов в ней я не вижу, ну да, она симпатичная, высокая, фигуристая, но таких нынче много.

– У нее небось мальчик есть?

– Что вы! Нет! Лиса бука, ни подружек, ни кавалеров, и слава богу. По клубам не шляется, она послушная, что велю, то и делает, из школы вовремя приходит, дома сидит.

– Галина Сергеевна, у меня у самой дочь, я хорошо вас понимаю и хочу помочь. Есть у меня для Алисы женихи, все солидные, при очень больших деньгах, мечтают оформить брак с чистой девочкой. То, что Алиса в науках не успевает, только плюс ей.

– Пока Лиса в брачный возраст войдет, ваши знакомые давно свою судьбу устроят, внучке лет пока мало.

– Самые подходящие годы! Вникните в мое предложение.

Я неотрывно смотрела на диктофон, из которого лился вкрадчивый голос Валентины Федотовны, повествующий о бале, аукционе, калыме. Галина Сергеевна молчала. Но когда директриса объявила, что после окончания учебы придется вернуть «Архимеду» значительную сумму, потраченную владельцем центра на Егора, бабушка возмутилась:

– То есть те пятьсот евро, которые по третьим числам вы перечисляете, это в долг? И кто его отдавать будет? Я?

– Конечно. Вы договор читали? Там четко указано: после того как ученик получает аттестат, он обязан возместить расход. Но у выпускника-то денег нет, поэтому их берут с того, чья подпись стоит в расписках. Она ваша. Не беспокойтесь, мы аккуратно все подсчитаем. Кроме полтыщи в валюте, вы же еще получали на одежду, обувь, компьютер… У нас строгий учет.

– Мальчик говорит, его в США зовут!

– Верно. Никита гений, за него дерется несколько колледжей.

– Там стипендию дадут?

– Да.

– Обучение бесплатное?

– Да, плюс проживание. Питание за свой счет. Думаю, у Кита проблем с деньгами не будет. Ему сразу предложат хорошую работу. Ваш внук уже сейчас выдающийся компьютерщик.

– Ну так у него и вычитайте долг. Я здесь при чем? Деньги на внука шли, не на меня. А на какой калым можно рассчитывать за Лису?

– Вот. Смотрите.

– Это ноль или девять?

– Ноль.

– Не устраивает меня это.

– Отличная цена.

– За девственницу-красавицу? Она стоит в два раза больше.

– Побойтесь бога, Галина Сергеевна!

– Лучше предложите нормальные деньги.

И начался самый настоящий базарный торг. Я, испытывая гадливость, осторожно наблюдала за присутствующими. Степан сидел спокойно, но я, находившаяся очень близко от него, видела, как у Дмитриева пару раз дернулось веко. Мой спутник, похоже, находился в таком же настроении, что и я. На хитром личике Никиты блуждала злорадная улыбка, мальчишка получал удовольствие, он видел, что диалог бабушки и директрисы шокировал отца и мать. Катя приоткрыла рот и изредка быстро крестилась, Алексей опустил голову, но его уши медленно меняли цвет от нежно-розового до багрового. Когда старуха и Валентина пришли к консенсусу, директриса деловито произнесла:

– Галина Сергеевна, убедительно вас прошу рассказать Алисе о бале и о том, что ее будет выбирать жених. Преподнесите девочке информацию позитивно, сообщите ей, что есть принц, готовый обеспечить ее по полной программе, купить жене все и даже больше. Пусть не пугается, когда узнает, что в случае удачного исхода аукциона она сразу улетит на свадьбу. Одна. Без родителей и вас. А то у нас был казус, когда одна особа, которую мать в известность не поставила, убежала… М-да!