Наталья Александрова - Не все кошки серы

— Не волнуйся так, — Маркиз осторожно поднял решетку, пропустил перепуганного бойца и закрыл за ним выход перед самой мордой хищника. — Вот, оказывается, как нас зовут, — Леня показал на табличку, — уссурийский тигр Амур! Дневной рацион — сорок килограммов мяса! Да, Амурчик, аппетит у тебя!

— Ну вот, дорогая, — Маркиз повернулся к Лоле, — все наши дела здесь закончены, теперь Гена отвезет нас домой. Ты ведь нас отвезешь, Гена? — ласково спросил он.

После того, как побывал в клетке уссурийского тигра Амура, Гена выглядел несколько потертым. Конечно, не пожеванным, поскольку тигр ничего ему не сделал, а только слегка помятым. И ошеломленным. Гена никак не мог прийти в себя, и Леня легонько повернул его в сторону выхода и придал нужное ускорение.

По пути они никого не встретили. Звери рычали и мяукали в своих клетках, но сторожа, очевидно, полагали, что все это в порядке вещей. Лола шла, медленно, потому что все время спотыкалась. Каблук на одной туфле ходил ходуном. Она только вздохнула — очевидно, и эти туфли придется выбросить. И тут же усмехнулась про себя — ей едва удалось избежать смерти от зубов уссурийского тигра, ее чуть не придушил зверский Бородавочник, ее обманули в лучших чувствах, а она беспокоится о каких-то туфлях!

— За руль-то сможешь сесть? — осведомился Маркиз у потрепанного бойца.

Вид знакомой машины вернул Гене несколько утраченное равновесие, он буркнул что-то сердито и рванул машину с места. Лола на заднем сиденье положила голову на плечо Маркизу и утомленно затихла. От Генкиной куртки противно пахло табаком и оружейной смазкой, все тело у Лолы болело, как будто ее протащили между асфальтовыми катками. Но что значили эти физические неудобства, когда в душе ее огромным черным цветком распускалось разочарование? Мужчина ее мечты — этот сказочный, невероятный, фантастический мужчина оказался законченным мерзавцем, да еще к тому же трусом, слабаком и вообще ничем и никем, слизью, которая остается от улитки, едва заметным следом от раздавленного комара. Вот и верь после этого пророчествам и предсказаниям! Лола считала, что жизнь ее изменится к лучшему, потому что она сделала новую прическу. Все из-за прически, поняла Лола. И как это ее угораздило выкрасить волосы в рыжий цвет? Даже в два рыжих цвета… И пускай Маргарита твердит про какой-то мифический цвет «эксклюзив», разницу видит только ее профессиональное око. Для обычных людей, а особенно для мужчин, Лола стала вульгарно-рыжей. От этого все беды, рыжий — это не ее цвет. Возможно, кому-то он и придает живости и шарма, но только не ей.

Что ж, как видно, неземная страсть не для нее. Может быть, где-то и ходит мужчина ее мечты, но вряд ли он сойдет со страницы глянцевого журнала. Только бы Ленька ни о чем не догадался, а то он ее засмеет и завоспитывает. Нужно быть с ним поласковее, тогда он не станет спрашивать, для чего она поперлась с Игорем в ресторан и почему не сказала об этом Маркизу.

Лола поудобнее пристроилась у Лени на плече и обняла его за шею.

— Как ты догадался, где меня искать?

«По запаху», — хотел ответить Леня, но вовремя прикусил язык. Лолка сейчас в таком состоянии, что не поймет шутки, обидится, станет еще рыдать, чего доброго. Все-таки с этими женщинами всегда сложно.

— Я прослушивал телефон шефа, ты умница, что успела поставить «жучки», — тихо ответил Леня, — и там рычал тигр. Я и сообразил про зоопарк. Молодец Амурчик, хорошая киса…

Гена, услышавший последние слова, дернул шеей.

— Дорогой, я знала, что ты меня спасешь! — прошептала Лола и нежно поцеловала Леню в щеку.

Была глубокая ночь, в салоне было полутемно, и Лола не заметила, как Маркиз слегка поморщился. От Лолки ужасно противно пахло пылью, паутиной и затхлостью, а также не стираным лет двести одеялом и логовом дикого зверя.

«Странное дело, — размышлял Леня, — вроде представители семейства кошачьих очень чистоплотные животные. Взять хотя бы Аскольда — очень аккуратный кот, все время умывается, ничем от него не пахнет… Правду сказать, даже когда мы проходили через клетку уссурийского котика Амура, там тоже воздух был довольно свежий. А здесь у меня такое чувство, что Лолка провела несколько дней в медвежатнике. Вот уж кто воняет, так это медведи, помню, еще когда в цирке работал, мучился…»

В свое время Леня после окончания циркового училища некоторое время работал в цирке, пока не решил бросить службу и открыть собственное дело, то есть переквалифицироваться в классного мошенника. Так что про медведей он знал не понаслышке.

Однако он ничем не показал, что его в данный момент несколько смущает соседство своей компаньонши. Еще не хватало Лоле об этом знать. Она на него на всю жизнь обиду затаит!

Машина быстро неслась по темным и пустынным улицам, никто ее не остановил по пути. Они очень быстро доехали до дома.

— Лолка, мы приехали, — тихонько сказал Маркиз, — отдай Гене куртку.

— Ладно уж, до квартиры вас провожу, — буркнул Гена, — чтобы потом никаких непоняток не было.

— Это правильно, — согласился Леня, — раз ведено за нами присмотреть, то проводи.

Только кофе мы тебе все равно не дадим, поскольку устали и спать хотим. Да и неохота мне с тобой кофе пить, Гена, не нравишься ты мне. Какой-то ты. Гена, непростой парень, разный очень, не знаешь, чего от тебя ждать.

Как безоружного человека по почкам бить — так ты тут как тут, герой прямо, а как у тигра в клетке — так пасуешь. Уж если у тебя настрой такой — чтобы всех сразу по почкам, так и дал бы тигру уссурийскому тоже как следует.

У него небось почки тоже имеются. Хотя, может, и правильно, что не дал, тигра жалко, он все-таки редкий экземпляр, в Красной книге записан. Он бы на тебя потом в общество защиты животных пожаловался. А вот если бы он тебе по почкам, то ему бы ничего не было…

Потому что таких, как ты, — много, даже лишние есть.

— А таких, как ты? — угрожающе спросил Гена. — А если я сейчас тебя?

— А это мы еще посмотрим, кто кого в честном бою, — невозмутимо ответил Маркиз, — так что не советую я тебе, Гена, задираться. Потому что у тебя приказ — вести себя тихо и делать, что я скажу. А иначе у тебя много неприятностей может быть, за то что Деда не слушаешься. Я ведь ваши порядки знаю…

— Больно умный… — буркнул боец, но на всякий случай отошел в сторонку.

Так, за приятной беседой, они вошли в подъезд, который Леня открыл своим ключом, потому что ночью консьержка не дежурила. Лифт отчего-то не работал, и они направились на свой пятый этаж пешком.

Однако на четвертом этаже их остановило непредвиденное препятствие. Препятствие это представляло собой крупную немолодую даму в лиловом длинном халате чернильного оттенка. Из-под халата в некоторых местах выглядывала сиреневая мужская пижама. Но дама этого ничуть не стеснялась, как не стеснялась она и своих впечатляющих, сильно выступающих форм, а несла их с достоинством.

Не сразу Леня вспомнил, что дама — это нижняя их соседка, знаменитая писательница, автор выдающихся любовных романов, поражающих неподготовленного человека обилием подробностей и живыми описаниями любовных игр.

В прошлую их встречу, когда Ариадна Дубинина — так звали писательницу — пришла к ним ругаться по поводу шума, она не слишком Лене понравилась. Нельзя сказать, чтобы на этот раз соседка произвела на него приятное впечатление, но все же было чему удивляться. В прошлый раз черты лица Ариадны Дубининой выражали суровую непреклонность, глаза смотрели строго перед собой, и ясно было, что этими глазами она видит всех насквозь, подобно рентгеновским лучам. Сейчас же на лице дамы было выражение, которое, хоть и с натяжкой, можно было назвать приветливым, впрочем, Леня определил бы его, как оживление тигрицы перед сытным обедом. Что-то его сегодня тянуло на звериную тематику…

Глаза соседки горели зеленым огнем, кудри, прежде тщательно уложенные, выглядели несколько легкомысленно.

— Леонид? — Она сделала вид, что приятно удивилась. — Добрый вечер!

Леня поклонился. Лола, шедшая следом, буркнула что-то типа «Здрасьте», ей совершенно не улыбалось точить лясы с соседкой в такое время.

— Ах, Лолочка… Что это вы в таком виде… — рассеянно промурлыкала Ариадна.

Леня, удивленный ее интонацией, пригляделся и все понял. Ариадна глядела на Гену.

Очевидно, она высмотрела его еще в окно, оттого и остановила лифт на своем четвертом этаже. Гена был по-прежнему в майке, куртку он отдал Лоле, и его рельефно выступающие мускулы произвели на почтенную даму неизгладимое впечатление. Все остальное — низкий лоб, поросячьи глазки, Генина профессия, крупными буквами написанная на лбу, — очевидно, в данном случае не имело значения.

— Ах, Леонид, познакомьте же меня с вашим приятелем! — воскликнула Ариадна.

Лола, которая хоть и позже Лени, но начала кое-что соображать, не удержалась и фыркнула. Маркиз ткнул ее кулаком в бок и расторопно представил Гену: