Дарья Донцова - Инкогнито с Бродвея

Степан улыбнулся.

– Согласен с вами. Я потому спросил, что иногда названия ставят в тупик. Вчера, например, я увидел вывеску: «Магазин колбас «Елочка». Вот и гадай: то ли там торгуют салями, которую из дерева производят, то ли изделия имеют вкус и запах хвои. Но у вас в клинике лечили больных так, как принято в Индии.

Искандер сложил руки на груди.

– Разве это запрещено? Медцентр был открыт очень давно. Так сказать, первый опыт, я тогда еще не знал, чем лучше заниматься. И просуществовала клиника недолго.

– Почему? – спросил Дмитриев.

– Почему «Ганг» закрылся? – уточнил Амиров. – Неправильно выбранное направление. Прекрасная медицина Индии оказалась чужда русской душе. Вот китайская у нас прижилась. В общем, я поразмыслил над неудачей и занялся пластической хирургией. Что ж, я не прогадал.

– Вы скромничаете, – возразил Степан, – «Ганг» работал несколько лет. Вы создавали клинику вместе с родственниками, своим братом Юсефом и его супругой Фатимой. Интересные они были люди. Юсеф занимался восточными единоборствами, потом переметнулся на йогу. Он был гастроэнтеролог, но затем, увлекшись Индией, открыл у себя «третий глаз» и принялся лечить людей с помощью энергетических потоков.

– Экстрасенс? – поморщился Вадим. – Я им совершенно не верю. Все люди, утверждавшие, что обладают паранормальными способностями, ну, во всяком случае те, с которыми я до сих пор сталкивался, оказывались либо обманщиками, либо наивными энтузиастами. Первые заламывали за свои услуги немалые деньги, вторые, верившие, что способны руками изгнать из тела человека любую болезнь, ничего не брали, но ни те, ни другие никому помочь не могли.

– Я тоже не доверяю странным личностям, которые сейчас прямо-таки прописались на телевидении, – кивнул Степан.

– Так это шоу, – вставила я свое слово, – и относиться к нему надо соответственно – как к спектаклю.

Дмитриев положил свой айпад на стол Измирина.

– Согласен. Однако среди тысяч аферистов и искренне заблуждающихся насчет своих особых способностей людей есть и те, кто наделен особым даром. Их очень мало, они себя никак не рекламируют, никогда не светятся на телеэкране, не берут больших гонораров, но реально помогают людям. Юсеф был из их числа. Ведь так, Искандер Ильясович?

Амиров издал тяжелый вздох. И вдруг заговорил совсем о другом человеке:

– Бабушка моего отца всю жизнь провела в маленькой деревне, в город ни разу не выезжала, образования не имела, читала-писала с трудом. Но к ней люди ехали со всех концов Советского Союза. Бабуля смотрела на человека и видела все его болячки, психологические проблемы. Мне она рассказывала, что у того, кому плохо, внутри тела беспорядочно дуют разноцветные потоки воздуха. И если их направить правильно: голубой в голову, красный в сердце, желтый в желудок и так далее, то больной сразу поправится. Она брала пальцами один вихрь, укладывала его куда надо, затем второй, третий… И продолжала так до тех пор, пока не возникал порядок. С некоторыми пациентами она занималась всего один раз, с другими год. Но все, с кем она соглашалась работать, выздоравливали.

Меня охватило любопытство.

– Были те, кому целительница отказывала в помощи?

Искандер провел ладонью по лицу.

– Да. Она была честной, говорила, например, человеку: «У вас внутри черный дым, я с ним не справлюсь». Бабуля дожила до ста двадцати лет и умерла, как выключилась, не болела ни дня. Вечером она сказала своему внуку, моему отцу: «Сегодня ночью уйду от вас. Твой старший сын будет как я. Он однажды внезапно поймет, что делать надо». И все сбылось. Мне было восемь лет, когда к родителям пришла соседка, попросила таблетку от головной боли. Наша семья в тот момент ужинала. Мама пошла в спальню, где аптечка хранилась. А Юсеф встал, приблизился к женщине, провел пару раз рукой над ее макушкой. Соседка вскрикнула, схватилась за виски и воскликнула: «Юсеф! Что ты сделал? Голова прошла». Брат растерянно ответил: «Сам не знаю. Увидел, что у вас внутри шар бегает, бьет вас больно. Пальцы сами его раздавили». Юсеф хорошо прабабушку помнил и вскоре сообразил, что к нему ее дар перешел. Он тогда уже в мединституте учился. Там был один профессор, тоже с талантом. Юсеф пошел к нему за советом.

Амиров опять провел ладонью по лицу.

– У того педагога была дочь Фатима. Они с Юсефом поженились.

– Ваша невестка стала прекрасным гомеопатом, – отметил Степан. – Семейная пара лечила людей, правда, в советские годы подпольно, а когда к власти пришел Горбачев, скрываться перестала. «Ганг» вы основали в расчете на пациентов, которые придут к Юсефу и Фатиме.

– Брат и невестка не имели никакой деловой хватки, – объяснил Искандер, – кабы не я, жить бы им нищими, голодать. В клинике работали очень хорошие специалисты: массажисты, терапевты, диетолог. Но, конечно, люди шли в основном к Юсефу и Фатиме.

– К сожалению, ваши близкие погибли, – продолжил мой друг.

– Да, – подтвердил Амиров. – Они отдыхали на курорте в горах, оттуда поехали на экскурсию. Человек, который вез их на машине по серпантину, не справился с управлением, автомобиль рухнул в пропасть, которую местные называют «Вратами ада». Все погибли.

– Не совсем так, – возразил Дмитриев. – Мой сотрудник нашел дело, которое возбудили после происшествия. У легковушки лопнуло колесо, шофер каким-то чудом успел выскочить, а Юсеф и Фатима упали в бездну.

– «Врата ада» крайне опасное место. Если кто-то туда проваливается, то за телом ни один местный не спустится. Я предлагал большие деньги, но нет, желающих не нашлось, – пожаловался Искандер.

– Соболезную вашей утрате, – сочувствующе произнес Степан. – Однако смерть избавила Юсефа и Фатиму от очень больших неприятностей. Они ведь находились под подпиской о невыезде, когда отправились в горы, хотя не имели на это права…

– Давняя история, – перебил Амиров, – зачем ее ворошить?

– А вы помните, почему милиция обратила внимание на вашего брата и невестку? – не отставал Дмитриев.

– На Юсефа пожаловался какой-то клиент, – неохотно сказал бизнесмен.

Степан заглянул в айпад.

– Имя этого мужчины Мамаев Юрий Леонидович, и претензии он высказал в адрес Фатимы. Та якобы лечила его супругу «каплями молодости». Женщина сначала удивительно похорошела – и вдруг совершенно неожиданно умерла. Мамаев потребовал объяснений от владельца «Ганга», то есть от вас. Вы предложили ему большую сумму за молчание. Но Мамаев не согласился, наоборот, оскорбился и нанял частного детектива. Тот нарыл много негатива, например, выяснил, что у Фатимы и раньше умирали клиенты. Только родственники не связывали кончину больных с посещением травницы, считали, что она им помогла, состояние недужных улучшалось, они делались моложе на вид, обретали активность. А потом, бумс, болезнь накидывалась на несчастных с утроенной силой и лишала их жизни. Все умершие принимали «капли молодости» и ходили на сеансы к Юсефу.

Дмитриев бросил быстрый взгляд на Амирова и продолжал:

– Мамаев оказался чрезвычайно дотошным и хитрым человеком, сыщика он нашел себе под стать. Последний отправил на прием к Фатиме женщину, которая обманула гомеопата. Прикинувшись очень больной, она получила несколько порций капель, первую следовало выпить в два часа ночи, вторую завтра в девять вечера, ну и так далее. Понятное дело, что принимать снадобье «шпионка» не стала, а настой отправили на анализ. Снадобье оказалось смесью из некоторых известных ядов и каких-то других составляющих, которых эксперт не знал. Вдовец помчался в прокуратуру с заявлением: гомеопат травит нелицензированным препаратом пациентов, а ее муж усугубляет положение больных своим шаманством. Это убийство! И следственная машина закрутилась. Вы наняли Фатиме и Юсефу лучших адвокатов. Но Мамаев дошел до самого верха, причем к генеральному прокурору он попал в самое удачное время – в России начали кампанию разоблачения целителей всех мастей. Против Фатимы и Юсефа возбудили дело. Правдоборец пытался добиться, чтобы семейную пару посадили на время следствия в СИЗО, дневал и ночевал в прокуратуре, говорил, что Амировы социально опасны. Однако их адвокаты сражались за клиентов аки львы, и им удалось оставить подопечных на свободе под подпиской о невыезде. Через неделю после этого Юсеф и Фатима отправились в горы.

– Безрассудный поступок, – оценил поведение родных Измирин.

– Да, – согласился Степан, – они могли оказаться за решеткой как нарушители режима. Но… муж и жена погибли. Дело закрыли. А Мамаев все не успокаивался. Он начал ходить по газетам, и в прессе стали появляться статьи о том, что лекари Амировы убивали людей. Более того. Вдовец каким-то образом заполучил и опубликовал текст допроса Фатимы. На вопрос следователя, из чего сделаны пресловутые «капли молодости», доктор ответила: «Это мой личный рецепт. Я его составила, используя многолетний опыт великих гомеопатов. Похожее средство принимал граф Сен-Жермен, проживший, как известно, несколько столетий. В препарате использована комбинация редких ядов, большинство из которых известно очень узкому кругу специалистов». – «Значит, вы признаете факт убийства пациентов? – перебил ее следователь. – Ведь вы применяли отравляющие вещества». Фатима возразила: «Когда онкологические больные проходят курс химиотерапии, им бывает очень плохо, а лекарства, которые они получают, это яды, и случается, что люди погибают. Не каждого больного удается спасти. На все воля Аллаха. Что касается моих капель, то они требуют аккуратности при приеме. Поэтому каждый человек получает свое расписание. Если там указано: принять дозу в три ночи, значит, именно так и надо сделать. Однако некоторые пациенты нарушают предписания, и тогда снадобье начинает их отравлять. Я предупреждаю человека об этом последствии, объясняю, как следует себя вести, но если он меня не слушает, то кто виноват? Вовсе не разработанное мной лекарство привело к смерти Мамаевой. Она сама себя убила – пила эликсир не по данной мною схеме, ленилась встать ночью, поэтому результат плачевен».