В джазе только чижик-пыжик - Татьяна Игоревна Луганцева

— Вы у нас билеты проверяли, вы наша проводница? — спросила Яна.

— Я помню, — улыбнулась проводница. — Вы едете с молодым человеком в третьем купе.

— Даже купе помните? — удивилась Яна.

— Это профессиональное, — засмеялась проводница.

— И в людях разбираетесь? — спросила Яна.

— Ну, так, видите… — несколько смутилась проводница.

— А вот та женщина, высокая такая большая блондинка, ваша коллега, — указала Яна в направлении хвоста состава. — Она что, бригадир поезда?

Проводница прищурила глаза, как делают несколько близорукие люди.

— Это Люська. Какой она бригадир? В вагоне-ресторане работает, — ответила проводница.

— Да вы что? — удивилась Яна очень искренне. — А…

— Извините, девушка, пора подниматься в вагон! Отправляемся, — поторопила проводница, пропуская ее в вагон.

Валериан вздрогнул, когда она резко открыла дверь купе.

— А, это ты…

Яна поставила бутылку с водой на столик и села. Взгляд у нее был отсутствующий, вид весьма растерянный.

— Что случилось, Яна? На тебе лица нет! — забеспокоился парень.

— А? Да нет… Все хорошо.

— Точно никто не обидел? — спросил Валериан.

— Меня? Да что ты!.. От тебя заразилась, наверное.

— Чем?!

— Манией преследования, — вздохнула Яна, свернулась калачиком и уставилась в темное небо в окне. — Ложись спать.

— А ты?

— Я тоже… скоро.

— Нет, что-то явно случилось… — Валериан присел с ней рядом и взял ее руку в свои горячие ладони. — Чем тебя развеселить? Хочешь, сходим в вагон-ресторан?

Глаза Яны загорелись.

— Правда? А ты пойдешь со мной?! Я, когда нервничаю, сладкого хочу!

— Конечно, пойду. Куда я тебя одну брошу?

— Тогда пошли! — встрепенулась Яна. — Это даже очень хорошо!

Она посмотрела на себя в зеркало, быстро причесалась.

— Деньги не бери, я заплачу, — встал Валериан, приглаживая свои темные волосы растопыренной пятерней.

— Да ладно?! Богатый, что ли? Тетя Клава получает немного.

— А при чем тут мать? Мне двадцать пять лет, я сам зарабатываю. И не мало!..

Они вышли из купе и дошли до купе проводницы, которая сидела чем-то очень расстроенная.

— Извините, — обратилась к ней Яна, — это вот снова я. Мы решили сходить в вагон-ресторан, закройте своим ключом наше купе, — попросила она. — Постараемся вернуться не поздно.

Проводница вздрогнула.

— Что? Куда? Вагон-ресторан? Ой, не получится. Мне вот только что сообщили, — нервно передернула плечами проводница. — Умерла одна сотрудница. Именно в вагоне-ресторане. Он закрыт. Там уже полицейские работают. Вот так вот… Кстати, это та женщина, про которую вы спрашивали, — с подступающим подозрением взглянула она на Яну. — Люся.

— Какой кошмар! — ахнула Яна. — А что с ней?

— Пока не ясно. Упала. Свернула шею. Бегала все на своих каблуках. Но это всегда так и бывает… Надо же, а вы недавно про нее спрашивали, и вот… — приложила руку к груди проводница, словно ей не хватало воздуха, и отвернулась к темному окну.

Яна стояла ошарашенная и побледневшая. Валериан развернул ее за плечи и увел в купе.

— Что такое? Почему ты про нее спрашивала? И про кого ты спрашивала? Кто такая Люся? Что вообще происходит? Вот что ты зависла?… — засыпал он ее вопросами.

— Видно, что ты не следователь. Столько вопросов и сразу! Следователь задает один вопрос и, пока не дождется на него ответа, к другому не переходит. И не частит, и без истерики!.. — со странным спокойствием проговорила Яна.

— О'кей, следователем не работал, — согласился с ней Валериан, нервно передергивая плечами. — Но что все-таки происходит? На тебе лица нет! Уже давно…

— Да не знаю я… Ерунда какая-то!

И Яна рассказала, что на перроне заметила женщину, которая заходила к ним в купе, случайно расспросила про нее проводницу и была удивлена, что работает она в вагоне-ресторане, к проводникам не имеет никакого отношения.

— Почему тогда заходила она к нам с такими вопросами? Я и удивилась. Ты называешь это «зависла». А в вагоне-ресторане, когда ты предложил туда пойти, я думала, что смогу ее об этом спросить. А тут такое! Именно эта Люся и умерла, — договорила Яна и посмотрела на него выжидательно.

Красивое, с правильными чертами и внимательными темными глазами лицо Валериана как бы вытянулось.

— Что? И ты удивился? Вот именно!.. Теперь не узнаем, что ей надо было, — вздохнула Яна. — Что-то и есть я перехотела. Давай спать? Утром уже в Питере будем.

Яна свернулась калачиком на полке и отвернулась от своего попутчика. Длинные волосы развязались и плавной волной скатились по спине вниз, свесились почти до пола.

Валериан встал, накрыл ее пледом и выключил свет, потом молча сел на свою полку и, подперев голову рукой, уставился в темное окно с мелькающими на скорости редкими огоньками.

Снился Яне Карловне Цветковой очень хороший сон Ей снился мужчина, которого она нашла через много лет своих метаний, через четыре брака и через стойкое ощущение, что ей лучше быть одной, что она никого не может сделать счастливым. Утолялась она мимолетными романами, пока не встретила его. Да, снился ей Мартин Романович Вейкин, бывший военный, бизнесмен из Санкт-Петербурга. Она впервые испугалась, что заболела, потому что без него ей даже просто дышать стало тяжело. Высокий, атлетичный, с прямой спиной и гордо посаженной головой. Открытое русское лицо с высокими скулами, прямым носом, ямочкой на подбородке и идеальной формой губ, которые Мартин иногда прятал под очаровательными усами. У него были густые темные, слегка вьющиеся волосы с легким медным отливом. Кожа была белая с едва заметными милыми веснушками, каждую из которых Яна, кажется, помнила наизусть. Так тщательно она не знала географическую карту своей родины. Но самыми красивыми и притягательными были его потрясающие глаза. Темные, словно цвет крепко заваренного кофе, очень выразительные, с густыми и загнутыми вверх ресницами, напоминающими лучики солнца. Человек он был добрый, улыбчивый и отзывчивый на чужую беду. Еще Мартин был очень общительным и с феноменальной легкостью располагал к себе женщин. Казалось, они теряли голову от одного только взгляда на него, а уж пообщавшись, непременно влюблялись. Яна видела, как он подъехал на своем мотоцикле к светофору и остановился на красный свет. Она поспешила к нему.

— Мартин, подожди! Эй! Обернись! Это я — Яна!

Но ноги почему-то не слушались, а высокие каблуки вязли в какой-то жиже. Она кричала и кричала ему, но Мартин не слышал. Он уже несся вдаль на своем железном коне.

— Мартин!.. — кричала ему вдогонку Яна,