Наталья Александрова - Мальтийская головоломка

Полина достала их, взглянула на циферблат.

В верхней части циферблата, там, где обычно помещают название часовой фирмы, стояла одна-единственная буква – «К».

Подняв голову, Полина перевела взгляд на постамент памятника.

Надпись на табличке… «Прадеду – правнук».

Буква «к», последняя буква в надписи, выполнена точно таким же шрифтом, как буква на циферблате часов. Вряд ли это простое совпадение…

Полина огляделась по сторонам.

На аллее перед памятником никого не было.

Она подошла к постаменту, привстала на цыпочки и приложила часы к углублению в букве «К». Они легли в него, будто оно было специально для них предназначено.

Единственная стрелка на циферблате стояла на двух часах, указывая вправо и немного вверх. Полина проследила за направлением стрелки… и увидела на постаменте, справа от таблички с надписью, незаметный со стороны бугорок. Она потянулась к бугорку, прикоснулась к нему пальцем, как к кнопке, и вдруг часть облицовки постамента отъехала в сторону, открыв небольшое углубление.

Полина запустила туда руку и нащупала какой-то прямоугольный твердый предмет. Вытащив его, она увидела обитую черным бархатом шкатулку.

И в ту же секунду услышала за спиной насмешливый голос:

– Браво! Вы отлично проделали за меня всю работу!

Полина вздрогнула и обернулась.

Рядом с ней стоял пожилой человек с густыми, совершенно седыми волосами. Чувствовалось, что когда-то он был красив, но то время давно миновало, от прежней красоты остались смутные воспоминания. Но главное, что очень портило внешность мужчины, – надменное, высокомерное выражение лица. Правую руку он держал в кармане светлого плаща.

– Кто вы? Что вам от меня нужно? – спросила Полина, пытаясь спрятать в карман черную шкатулку.

– Ну-ка, отдайте мне эту вещь! – проговорил незнакомец, протянув руку за шкатулкой.

– С какой стати?! – Полина попятилась, но за спиной ее был постамент памятника.

– А вот с какой! – Незнакомец вытащил руку из кармана, и Полина увидела плоский черный пистолет. – Лучше отдайте мне крест, а то как бы чего не вышло!

– Когда нужна милиция, ее, конечно, не дозовешься! – проворчала Полина, вертя головой. – Хоть бы какой-то пост возле памятника поставили, а то среди белого дня ограбят…

– Вряд ли бы вам помогла милиция! – оборвал ее незнакомец.

Он приблизился, взял под руку Полину, а руку с пистолетом снова спрятал в карман. Со стороны могло показаться, что мирно беседуют молодая привлекательная женщина и пожилой элегантный мужчина – возможно, родственник или стареющий поклонник.

– Да кто же вы такой? – повторила Полина свой вопрос.

– Называйте меня… называйте меня полковником, – проговорил незнакомец, отбирая у нее шкатулку и пряча ее в другой карман плаща.

– Полковник Подольский? – догадалась Полина.

– А я смотрю, вы хорошо осведомлены! – Мужчина желчно улыбнулся. – Что ж, тем лучше. Значит, мне не придется вводить вас в курс дела.

– Однако вы сделали не такую уж большую карьеру! – отозвалась Полина. – За двадцать лет из подполковника стали всего лишь полковником.

– Не везде ценят способности и рвение! – Полковник поморщился.

– Значит, те отморозки, которые не давали мне прохода последние дни, для вас старались? Плохи же ваши дела, если приходится работать с такими идиотами! А теперь, похоже, у вас вообще никого не осталось…

– Хм, верно говорят: если хочешь, чтобы дело было сделано, – делай его сам. Но не пытайтесь отвлечь меня разговорами! Здесь не подходящее место для задушевных бесед. Пойдемте со мной и продолжим разговор в более подходящей обстановке…

– Думаю, вряд ли у меня есть выбор?

– Вы совершенно правы! – ехидно усмехнулся полковник и повел ее ко входу в Михайловский замок.

Он поддерживал Полину под руку, как заботливый друг, но она чувствовала сквозь одежду холодный ствол пистолета.

Прошли по мосту, под аркой оказались в парадном дворе замка. Здесь полковник свернул к маленькой дверце, которую открыл своим ключом, и втолкнул Полину внутрь. Прямо за створкой начиналась узкая лестница, ведущая на второй этаж замка.

– Мы будем разговаривать в резиденции Павла Первого? – удивленно осведомилась Полина. – Вы здесь, судя по всему, свой человек!

– Я здесь теперь работаю, – сообщил Подольский неохотно. – Между прочим, по образованию я историк и моя специализация – русская история второй половины восемнадцатого века… Не заговаривайте мне зубы, поднимайтесь по лестнице!

Полина двинулась вперед, оглядываясь по сторонам и думая, как бы перехитрить Подольского и вырваться на свободу.

Поднявшись на второй этаж, они оказались в узком полутемном коридоре, в который выходило несколько запертых дверей. Подольский подтолкнул Полину к одной из них, тоже отпер ее своим ключом, а затем снова втолкнул девушку внутрь.

Теперь они оказались в небольшой пустой комнате, стены которой были облицованы дубовыми панелями. Подольский запер за собой дверь, настороженно оглянулся на Полину, подошел к стене и провел рукой по одной из панелей.

Панель отъехала в сторону, и за ней оказался темный проем.

– Император Павел, который строил для себя замок, увлекался Средневековьем и разными готическими штучками, – сообщил полковник, отступая в сторону. – Он оснастил свою резиденцию подземными ходами, секретными переходами, тайниками… Впрочем, они не спасли его от заговорщиков. Входите, входите внутрь! Я покажу вам замок, так сказать, изнутри. Вы увидите то, чего не видят туристы и случайные посетители…

– Спасибо, у меня нет настроения! – Полина зябко поежилась и отступила от проема.

– Вы меня не поняли, – процедил Подольский и направил на нее ствол пистолета. – Это не просьба, а приказ! Входите внутрь или я прострелю вам колено!

Полина вздрогнула и шагнула в темноту.

– Но здесь ничего не видно… – проговорила она, оглядываясь. – Можно шею сломать, а не то что ноги…

– Одну секунду… – Подольский вошел за ней, щелкнул зажигалкой и зажег укрепленный на стене факел.

Они находились на площадке, откуда вела вверх металлическая винтовая лестница. Стены вокруг них были сырыми и холодными, как в тюремном каземате.

– Поднимайтесь по лестнице! – приказал Подольский, угрожающе поведя стволом пистолета.

Полина двинулась вверх, думая, что с каждым шагом ее положение становится все более безнадежным.

Они поднялись на несколько витков, и лестница закончилась, перейдя в узкий металлический балкончик, прикрепленный к каменной стене. Подольский зажег еще несколько факелов, и Полина могла идти вперед, не боясь сорваться. Пройдя так метров двадцать, она оказалась на круглой площадке, окруженной ржавыми перилами. Впереди перед ней чернел глубокий колодец, на дне которого плескалась тинистая вода.

– Куда вы меня привели? – спросила Полина, отступив от края площадки. – Вам кажется, что это подходящее место для разговора?

– Для разговора? – переспросил ее Подольский. – А о чем нам разговаривать?

– Хотя бы о том кресте, из-за которого вы двадцать лет землю носом роете!

– Двадцать лет? – переспросил ее Подольский. – Вы ошибаетесь, на самом деле гораздо больше! Я посвятил поискам мальтийского креста всю свою жизнь…

Вадим Подольский был начинающим историком, когда, работая в архивах, натолкнулся на интересные детали из истории ордена госпитальеров, иначе называемого Мальтийским орденом. Он знал, конечно, что с тысяча семьсот девяносто восьмого года и до своей смерти во главе ордена стоял российский император Павел Первый, который носил титул Великого магистра ордена. Этот титул он получил после кончины Фердинанда де Гомпеша. Знал молодой историк также, что Павел перевел в Петербург центр управления орденом, перевез в свою столицу многие святыни и ценности госпитальеров. Был в курсе и того, что со дня смерти Павла орденом формально руководил знатный вельможа Николай Салтыков, который носил титул «поручик Великого магистра». И вот его-то тайные записи нашел в архивах Вадим Подольский.

Записи Салтыкова были зашифрованы особым мальтийским шифром. Вадим долго бился над расшифровкой, догадываясь, что в них может быть скрыто нечто очень важное.

В этот момент ему предложили работу в серьезной спецслужбе. И Подольский согласился, верно рассудив, что на новой работе ему будет легче справиться с расшифровкой.

Он не ошибся. Подключив к работе специалистов, расшифровал записки Салтыкова. И был потрясен тем, что узнал оттуда.

Вадим прочел, что император Павел Первый хранил в своей резиденции, в Михайловском замке, величайшую святыню госпитальеров – мальтийский крест. Этот крест в глазах всех рыцарей ордена имел огромное значение, но, кроме того, он обладает и поистине неизмеримой материальной ценностью.

Дело в том, что, принимая из рук своего предшественника, Фердинанда де Гомпеша, управление орденом, Павел принял и огромную казну богатейшей организации. В целях сохранности сокровище госпитальеров было передано на хранение знаменитому и надежному швейцарскому банкирскому дому. Причем император через свое доверенное лицо поставил условие: сокровище мальтийских рыцарей можно отдать только тому, кто предъявит банкирам мальтийский крест.