Дарья Донцова - Билет на ковер-вертолет

Я обхватила руками колени и вся превратилась в слух. А Говорков, мечтавший о новом звании, славе и материнском одобрении, завел рассказ.

Жила-была на свете девочка Марина Константинова. Тихая, послушная, спокойная мечтательница, больше всего на свете любившая сидеть на подоконнике и смотреть вдаль. Школьница хорошо училась и никаких проблем ни родителям, ни учителям не доставляла. С младшей сестрой Лизой Марина поддерживала ровные отношения, никаких драк у девочек не случалось. В общем, образцово-показательный подросток. Но это лишь внешне.

Под маской милой, слегка апатичной деточки скрывался вулкан страстей. Очень рано Марина начала задавать себе совсем не детские вопросы. Например: зачем родители произвели ее на свет? Особой любви у папы и мамы к дочери нет. Он занят лишь коллекционированием, она живет интересами супруга, в сердце предков нет места для любви к детям. Так какого черта они их с сестрой родили? Не наскребли средств на аборты?

Кстати, почему в семье постоянно не хватает денег? Вон сколько ценностей понавешано и наставлено в комнатах, а Марина четвертый год ходит в одной куртке, рукава уже скоро перестанут прикрывать локти, просто стыдно появляться в школе в подобном виде. Отчего на столе у Константиновых нет фруктов, мяса и конфет, а есть одна дешевая вермишель да хлеб?

Чем дольше размышляла на разные темы Марина, тем яснее понимала: ее не любят, относятся к ней как к стулу. Нет, неверно. Вот как раз стулья в гостиной папа обожает, а Маришкино место в доме за гнутым эмалированным тазом, который висит в сортире.

Иногда девочке хотелось превратиться в таракана, потому что при виде противного насекомого Розалия принималась кричать. Прусак вызывал хоть какие-то эмоции у жены профессора, а к дочери мать относилась абсолютно равнодушно, просто не замечала девочку.

Сидя на подоконнике, Марина строила воздушные замки. Вот она закончит школу и уйдет из дома, станет знаменитой, утрет нос маме и папе. О Лизе Марина не думала, младшая сестра воспринималась ею как ваза в гостиной — стоит и не мешает. Никакой привязанности к Лизе Марина не испытывала. Иногда, правда, она думала: «Кабы не Лизка, мне бы купили два платья к Новому году».

Но потом, слегка повзрослев, Марина поняла: обновку, не имей она сестры, все равно приобрели бы одну, и перестала воспринимать Лизу как соперницу.

Жизнь текла размеренно: утром девочка ходила в школу, потом бежала в спортивную секцию, а вечер проходил на подоконнике. И именно там, на окне, Марина нашла свое счастье.

Один раз девочка, как всегда, маячила в проеме, несмотря на то что часы пробили полночь. Ей не хотелось спать. Глаза подростка бездумно глядели на улицу, и тут она увидела парня, который крался вдоль тротуара, прижимаясь к стене дома. Марине стало интересно. Она вытянула шею. Неожиданно юноша оказался прямо у нее под окном, явно не подозревая, что чуть выше сидит молчаливый свидетель происходящего.

Послышался шум, показалась машина, из нее выскочили два мужика.

— Где он? — спросил один.

— Кажется, в свой подъезд утек, — ответил второй.

— Ты беги туда, а я здесь покараулю, — заявил первый и замер у «Волги».

И тут Марина, сама не понимая почему, совершила поступок, который перевернул всю ее жизнь. Видя, что преследователь стоит спиной к ее окну, она прошептала:

— Эй, рама открыта, влезай!

Парень услышал тихий голос и в мгновение ока оказался в комнате.

— Спасибо, — бормотнул он. — Ты одна?

— Нет, родители и сестра дома.

Юноша схватился за подоконник.

— Не бойся, — усмехнулась Марина, — они сюда не заходят, даже в случае пожара не заглянут.

— Давай знакомиться, — улыбнулся парень. — Меня зовут Павел. Между прочим, живу напротив. Ты библиотеку знаешь?

— Ага, — кивнула Марина.

— Если туда ходишь, то могла мою мать видеть, Теодору Вольфовну Блюм, — продолжил юноша.

— Нет, — помотала головой Марина. — я с ней незнакома, книги не беру.

Вот так и началась великая любовь.

Когда маленькая Лиза принеслась к сестре с известием о том, что папа собрался продать квартиру, а дочерей отправить в приют, Марина испугалась не на шутку. В отличие от все еще наивной сестры она великолепно понимала: отец, если речь идет о пополнении коллекции, не остановится ни перед чем.

Велев Лизе идти к себе, Марина пошла к гостиной и стала подслушивать разговор родителей. Очень скоро она поняла: в руки папы попала крайне ценная вещь, и отец на самом деле станет обменивать шикарную квартиру на крохотную конуру. Мама полностью на его стороне, она готова поместить дочек в интернат и забыть о них.

Марине стало страшно. Меньше всего ей хотелось очутиться в приюте на правах сироты при живых родителях.

Отношения с Павлом у девочки давно перешагнули за грань обычной подростковой влюбленности. Теперь Павел, великолепно знавший о том, что ни Розалия, ни Федор, ни Лиза в спальню к Марине не суются, частенько навешал возлюбленную. Они жили словно Ромео и Джульетта, только юноше не требовалось лазить на балкон. Павел делал любовнице подарки: то туфли купит, то колечко. В тот вечер Марина дождалась юношу и со слезами на глазах рассказала ему ситуацию.

— Мы отсюда уедем, — шептала девочка, обнимая парня за шею, — окажемся в интернате. Фиг бы с родителями, я их видеть совсем не хочу, но меня разлучат с тобой.

Павел прижал к себе любовницу и сказал:

— Меня мои тоже достали. Прямо сил нет! Отец совсем задавил, а мать лишь бормочет, будто молится. Слушай, а давай смоемся…

— Как? — горько спросила Марина.

Павел потер руки.

— Точно, все замечательно складывается. Слушай, фигурки твой отец получил от моего отца, кошки и впрямь бешеных денег стоят. Уж не знаю, правда то или нет, но моя мать рассказала такую сказку… Это ее семейная история.

Выслушав легенду про проклятие, Марина слегка испугалась.

— Ой, не надо их брать!

— Почему? Стырим и уйдем. У меня есть нужные знакомые, — начал пояснять Павел, — продадим и устроимся. Куплю тебе и себе новые паспорта, и заживем.

— Страшно.

— Ерунда, — твердо заявил Павел, — это единственный шанс. Сейчас дождемся глубокой ночи, ты возьмешь кошек, и уйдем через окно. Раньше завтрашнего обеда нас не хватятся, успеем спрятаться.

Чего трусить? Если сейчас сопли распустить, тебя в приют упекут.

— Вдруг кошки и впрямь горе приносят? — прошептала Марина. — Они же чертовы помощницы!

— Не будь дурой, — ласково ответил Павлик. — Тебе-то уж точно не навредят, если верить кретинской сказке, они только фамилии Блюм мстят.

— Но ты наполовину Блюм, — напомнила Марина, — а если у нас дети родятся, им четверть от Теодоры достанется.

— Хорош идиотствовать! — слегка рассердился Павел. Потом он поцеловал Марину и сказал:

— Маленькая моя, не дрейфь. Удрать с деньгами лучше, чем улепетывать с пустыми руками. Надо действовать.

И девочка решилась. Около трех утра она вошла в гостиную… и обнаружила, что кошек там нет. Пришлось входить в родительскую спальню. И тут Марина испытала глубокое разочарование — фигурки мама засунула себе под подушку. Трясясь от страха, девочка сумела вытащить одну статуэтку, но, когда она решила добыть вторую, мама шумно вздохнула и повернулась. Марина буквально упала под кровать.

— Кто тут? — свистящим голосом поинтересовалась Розалия, потом она зевнула и снова погрузилась в сон.

Марина встала и поняла, что остальные кошки недоступны, мама так накрыла их подушкой, что достать статуэтки невозможно.

Девочка вернулась к себе и показала любовнику добычу.

— Вот, — грустно сказала она, — только эта, остальные не вытянуть.

— Ничего, — одобрил Павел, — хватит. Там принц. Видишь, кусочек пластилина? Хорошо, что тебе не досталась пустышка.

Парочка перелезла через подоконник и была такова.

Марина не знала, куда ее любовник дел статуэтку, но то, что он ее весьма удачно продал, было очевидно. Сначала Марина и Павел жили в Подмосковье, потом перебрались в столицу. Год они провели, практически ничего не делая, проедали полученный «гонорар», потом стопка ассигнаций иссякла, пришлось снова съезжать в область, ютиться по баракам. Марину подобная жизнь не угнетала, главное, что Павел был рядом и они любили друг друга. Девушка не знала ни о смерти папы, ни о том, что мать поместили в сумасшедший дом, судьба родителей, как и судьба Лизы, не волновала ее. Марина не понимала, что фактически стала бомжихой, лишилась жилья. Спустя еще некоторое время дочь профессора Константинова начала вместе с любовником грабить квартиры, и в конце концов парочка попалась.

Павла отправили в мужскую зону, Марину определили к женщинам. Уже за колючей проволокой Константинова родила дочь Анну, которую по закону забрали в приют.

Примерно через полгода после приезда на зону Павла убили заключенные, а судьба Марины покрыта мраком. Известно лишь одно: она освободилась и растворилась на просторах Родины, в Москву не возвращалась, прописана там не была. Где сейчас находится Константинова, жива ли она, неизвестно…