Дарья Калинина - Секреты бабушки Ванги

   Зряшное дело! Кира держалась, словно клещ. И пока не содрала с целительницы последний платок, не угомонилась.

   – Посмотрите! – крикнула она, бросая последнюю яркую тряпку на пол. – Посмотрите, кто столько времени держал нас всех за дураков!

   Леся хотела что-то сказать, но ее рот так и остался открытым. Потому что под грудой платков, которые содрала и побросала на пол Кира, оказалась…

   – Валентина! – ахнула какая-то толстая тетенька за спинами подруг. – Что ты тут делаешь?

   – Веду прием.

   – А я думала, что прием ведет Софья, – разинула рот тетка.

   – Ей нездоровится, – проскрипела Валентина. – Поэтому я за нее.

   – Ты? – ахнула уже тетка. – Но как же это?.. Как ты могла?

   – А что? – подбоченившись, произнесла Валентина, которая уже оправилась от первоначального шока и теперь поглядывала на всех даже как бы и свысока. – Дело-то оказалось нехитрое. Никто еще не жаловался.

   – Так ты что же? – окончательно растерялись тетеньки. – Ты что же это, не в первый раз такое устраиваешь?

   – А то! Будто бы не знаете, что Софья наша совсем слаба стала. От силы одного-двух клиентов в день принимала. А остальным что? Прочь уезжать? Вот мне и пришлось взять это бремя на себя.

   – И давно ли?

   – Не все ли тебе равно? Разве кто-то на меня жаловался?

   Тетки потрясенно молчали.

   – Нет, ты мне скажи! – наседала на них Валентина. – Хоть кто-то приезжал и деньги свои назад требовал? Нет? Ну, так и нечего на меня бочку катить! Да я хорошее дело сделала. И людям помогла. И репутацию нашей Софьи сохранила.

   – Как же ты могла?

   – Вот дура! – всплеснула руками Валентина. – Говорю же тебе, не первый год я уже за Софью нашу пашу. И ничего. Все довольны прежде были.

   Тетка замолчала окончательно. Было видно, что она просто в шоке. И не знает, что ей делать. Звать на помощь? Но вроде бы Валентина не сделала ничего дурного. И если позвать, то не выйдет ли это всем боком? Ведь тогда люди поймут, что их все это время дурили самым наглым образом. И как знать, не устроят ли они погром самой Софье. А ведь старушка ни в чем не виновата.

   – А где же сама Софья?

   Вместо ответа Валентина отдернула занавеску, за которой оказалась дверь в другую комнату. И там, на кровати, укрытая ярким цветастым одеялом, мирно дремала та самая старушка, которую видела Кира в первый раз.

   – Вот она, ваша Софья! Спит. Устает она теперь быстро. Уползает к себе и меня просит: Валентина, дружочек, прими людей. Вот я и стараюсь, не для себя, а ради нашей Софьюшки.

   Но в этот момент старушка открыла глаза. И увидев Валентину, мелко задрожала.

   – Опять? Валюшка, не надо! Плохо мне от твоего дымка делается! Как сама не своя хожу! И памяти потом нету. Что делала, что говорила, ничего не помню.

   Услышав это, Кира быстро шагнула к старушке.

   – Бабушка Софья, о чем вы говорите? Валентина давала вам курить какую-то траву?

   – Постоянно хочет, чтобы я ее курила, – пожаловалась старушка. – А мне она не нравится. Не хочу я ее, мерзкую!

   – Молчи, старая!

   Это выкрикнула Валентина. И она же попыталась подскочить к старушке и закрыть той рот ладонью.

   – Злая ты! – заплакала целительница. – Зло и жадность в тебе так и плещутся. И зачем я тебя к себе пригласила? Ведь знала же, что нехороший ты человек. А все равно пригласила.

   Но Валентина, вместо того чтобы усовеститься, еще больше распалилась:

   – И она еще недовольна! Да я твоих клиентов принимала. Людям всю правду рассказывала! А у тебя лишь время от времени помощи просила!

   – Худо мне от твоей травки.

   – Зато людям польза! Ты им всю правду рассказываешь. Никто еще недовольный не ушел. Скольким ты жизни и судьбы спасла. А все жалуешься.

   – Стара я уже стала. Мне бы отдохнуть.

   – На том свете отдохнешь. А тут ты еще не всех людей приняла.

   – И не всех денег для Валентины заработала, – вполголоса добавила Кира.

   – Что? – встрепенулась старушка и даже спустила ноги с кровати. – Какие деньги?

   – Обычные. Бумажные.

   – Валентина, – строго произнесла бабушка Софья, – ты что, негодная, брала с людей деньги?

   – И немалые, – наябедничала ей Леся.

   – Ой, горе! – схватилась за голову старушка. – За лечение деньги брать – грех страшный! Господь мой дар мне дал, чтобы я людям помощь безвозмездно оказывала. А ты деньги! Дрянная ты девка, Валентина. И весь род твой сквалыжный! Поди прочь с глаз моих! Долго я тебя терпела, а боле не стану!

   – Подумаешь! – фыркнула Валентина. – Ну и сиди себе! Кому ты нужна, дура старая? Да кабы не мой дымок, ничем бы ты людям помочь не смогла.

   И с этими словами Валентина гордо вскинула голову и в самом деле покинула дом целительницы.

   – О чем она говорила? – повернулась Леся к подруге. – При чем тут она?

   – А ты еще не поняла? Валентина приносила бабушке Софье шалфей, который покупала или выклянчивала у Ивана Владимировича. И заставляла старушку курить эту отраву.

   – Вот ужас-то!

   – Видимо, действие наркотика таково, что склонные к экстрасенсорике люди получают возможность усилить свои способности. Бабушка Софья успешно заглядывала в будущее, и слава ее росла. А Валентина снимала с доверчивых клиентов бабушки три шкуры. Некоторым, наиболее важным, она представляла саму бабушку Софью, а остальных принимала сама. И имела за это немалые денежки.

   – Гадина какая!

   – Не то слово.

   – Но как Валентина вышла на Ивана Владимировича?

   – Не забывай. Она живет в Лапках всю свою жизнь. И прислуживает бабушке Софье, как только та сюда приехала. Наверняка она заметила, что в «Восторг» приезжают многие известные экстрасенсы. Они-то и подсказали помощнице деревенской целительницы, как усилить дар бабушки Софьи.

   – Но это же нечестно!

   – С их стороны как раз все честно. Они ведь продают свой дар. И чем жирней он будет, тем большую выгоду они получат. Не все колдуны такие же бескорыстные, как наша бабушка Софья. Очень многие используют свой дар для стяжательства. Вот кто-то из таких «добряков» и присоветовал Валентине, как можно «развить» способности бабушки Софьи и заработать хорошие деньги.

   К Валентине подруги больше так и не пошли. Не хотели видеть мерзкую особу. За Фатимой и их вещами послушно сходил Миша. Вернувшись, он сказал, что Валентина и ему навстречу не показалась. А вещи подруг стояли на крыльце. И сверху сумок сидела Фатима, бдительно охраняющая хозяйское добро. Она так вошла в роль сторожевой кошки, что даже укусила Мишку за руку и здорово его расцарапала.

   – Миленькая моя! – расчувствовалась Кира. – Храбрая! Ты думала, что чужой дядя хочет украсть наши вещи, и защищала их?

   И схватив кошку, Кира прижала ее к груди. Фатима никак не отреагировала на ласку. И вообще со стороны казалось, что это и не она вовсе оказывала яростное сопротивление Мише и расцарапала того в кровь. Но все равно за эту доблесть Кира простила Фатиме все ее выходки.

   Перед тем как вернуться в город, Леся все же получила то, ради чего они с подругой приехали в Лапки. Она посетила бабушку Софью. И теперь уже без всякого обмана узнала от нее о своем будущем. Правда, что именно сказала ей прорицательница, Леся рассказать отказалась даже своей ближайшей подруге.

   – Нельзя. Иначе не сбудется. Так бабушка Софья сказала.

   Но судя по сияющему лицу подруги, Кира сделала вывод, что бабушка Софья, в благодарность за избавление ее от противной Валентины, напророчила Лесе все только самое хорошее.

   – Что же, будем надеяться, что все сбудется.

   – Обязательно сбудется, – воодушевленно подтвердила Леся. – Если у всех сбывается, почему это у нас с тобой вдруг не сбудется?

   После ареста владельцев питомника «Восторг» все хозяйство быстро пришло в упадок. Надо сказать, что этому немало способствовал хваткий Василий, в жизни которого пришел новый звездный час. Воспользовавшись тем, что «Восторг» оказался бесхозным, он перетащил к себе за реку почти все, что сумел поднять. А что поднять не сумел, то разобрал, расплавил и так или иначе, но все равно пустил в ход.

   Так что уже через полгода на месте былого преуспевающего растениеводческого хозяйства стояли лишь жалкие остовы бывших теплиц, напоминая собой кладбище огромных животных. Зато хозяйство Василия прочно встало на ноги. И теперь он преуспевает без всяких там мексиканских штучек.

   По этому поводу Василий всегда неизменно повторяет одну и ту же фразу:

   – Зачем нам иноземная дрянь? У нас и своей предостаточно.

   И, ужасно довольный самим собой, задорно хохочет. Разделение на север и юг в Лапках прекратилось. С закрытием «Восторга» отпала надобность и в работницах, которые обслуживали его. Дома были выставлены на продажу. И вскоре там поселились совсем другие люди, которые не имели к этой истории никакого отношения и к которым коренные «северяне» не имели никаких претензий.