Иоанна Хмелевская - Закон постоянного невезения

Он поразил меня этим вопросом, и на мгновение я перестала размешивать соломинкой «Джека Дэниэлса» с водой и льдом. А размешивала я его и пила через соломинку потому, что мне так больше нравилось. Виски там было что кот наплакал: я все же намеревалась вернуться домой.

– А знаешь – нет. Интересно… Он никогда не делал снимков людей, я только сейчас сообразила.

Лукаш усмехнулся.

– Я бы удивился, если бы было иначе. Хочу обратить твое внимание на то, что человек обычно замечает, кто его фотографирует. В отличие от зверушек или растений, не говоря уже о предметах. Это тебе о чем-то говорит?

– Это подтверждает мою точку зрения, – гневно заявила я. – Что я оказалась самой большой идиоткой столетья. Я должна была заметить это гораздо раньше.

– Этот Доминик, должно быть, был чертовски сильной личностью.

– Не знаю, должно ли быть, но был. А Гамар меня заинтриговал, неужели он добровольно работал на него негром?.. Кто же это мог быть?

Лукаш некоторое время молчал.

– Я тут веду свое частное расследование, – с некоторой неохотой признался он. – И должен сказать, что меня просто тошнит от тех результатов, которые у меня получаются, к тому же мне кажется, что и майор Бежан пришел к таким же. Убийца…

Нет, холера, промолчу, даже выговорить этого не могу. По сравнению с такими, как Пустынко, Карчох и так далее, он мне представляется бабочкой на цветочке. Жаль мне его.

– Мне лично по сравнению с Пустынками и Карчохами, точнее говоря, с одним даже Пустынко, было бы жаль любого. Но сейчас мы говорим о профессиональных вещах, а не о преступлениях. Ты угадал, кто такой Гамар?

– Я могу ошибиться.

– Ошибиться может каждый, – с готовностью согласилась я. – Если что, я не стану разглашать твою ошибку в печати. Должна же быть у меня своя точка зрения, и для нее должны иметься хоть какие-то основания… Ну так ты скажешь?..

– Скажу, как и любой другой кретин мужского пола, потому что я в тебя влюбился.

Я замерла и на мгновенье перестала верить своим ушам.

– Извини, что ты сделал?..

Лукаш начал с большим интересом меня рассматривать.

– Я в тебя влюбился. Ты этого не заметила? Говорят, что женщины знают такие вещи еще раньше, чем их жертвы. Мне показалось, что со мной получилось то же самое.

Получилось, получилось, действительно, с ними могут получаться самые разные вещи, одна та ночь в Кракове… Возможно, что Краков и в самом деле романтичный город, хотя мне казалось, что уж скорее Верона или Париж… Я-то думала, что у нас просто так как-то все совпало, мне он и вправду нравился, так что на какой-то краткий миг могла и я ему понравиться… Ну, не такой уж и краткий… Но ведь это вовсе не должно было означать, особенно учитывая мое все еще продолжающееся невезение, что… ну, того… Ну что, как бы это сказать, на меня свалилась взаимность…

Все свои силы я вложила в то, чтобы сохранить душевное равновесие и спокойствие.

– Возможно, меня ввело в заблуждение то, что в ту ночь семейство не начало стучать в дверь, – покорно сказала я. – По принципу – хорошенького понемножку… Они должны были выломать дверь, вот тогда бы я сочла, что все в порядке. А так – я, наверное, удивлена…

– Надо же, а до сих пор ты производила впечатление исключительно разумной женщины!

– У тебя что – совсем крыша поехала? – немедленно разозлилась я. – Не требуй от меня слишком многого! Прекрасно, я тоже в тебя влюбилась, возможно, даже еще раньше, чем ты, но, пожалуйста, ничего себе по этому поводу не воображай. Где ты видел женщину, которая в пылу чувств сохранит хотя бы тень разума?! Так кто такой этот Гамар?!

– Смотрите-ка, все-таки сохранила… Хорошо, думай сама, раз ты на это способна. Гамар. Фамилия и имя в обратном порядке. ЧенГАла МАРиуш. ГАМАР.

Этот Ченгала со всех сторон в следствии болтается…

Он был прав, это мне ни с какой точки зрения не понравилось.

Майор Бежан, по всей вероятности, боялся бабушки, поскольку не вызвал меня в управление, а пришел сам с огромным количеством фотографий и вежливо попросил их посмотреть. Он попал как раз в такой момент, когда все были дома – дикое и холерное невезение, ведь могла бы тетка Иза пораньше уехать в казино, а? Так нет, она как раз почему-то медлила и даже лично открыла майору дверь, а Лукаш еще сидел в гостиной, ожидая заказанной поездки.

– Очень приятно снова видеть пана майора, – сразу же приступила она к делу. – Боюсь, что моя племянница скрыла от вас самые разные свои наблюдения, возможно, и знакомства, а мы все, вся семья, считаем, что правда должна выйти на свет…

Майор протиснулся внутрь чуть ли не силой, так как тетка Иза выступила со своей речью уже на пороге, твердо соблюдая статус-кво, словно задавшись целью не пускать его в дом, пока не выложит ему все, что наболело. Она даже не закрыла дверь на щеколду, что австралийцы всегда старательно делали, помня, что находятся в стране, полной преступников.

– Знакомства до такой степени близкие, что преступник даже мною заинтересовался! Бросал на меня мрачные взгляды, прямо-таки угрожающие!..

Холера, что еще этот Бешеный сумел натворить в гостиничном баре?..

– А ты что делала в компании преступников? – язвительно заинтересовалась тетка Ольга.

– Вы позволите мне на минутку занять пани Брант небольшим показом снимков? – вежливо осведомился майор. – О, пользуясь случаем, заодно и пана Дарко.

– Я бы попросила!.. – резко выкрикнула тетка Иза.

– Пожалуйста, я готова, – тут же произнесла я.

– Мы все охотно посмотрим то, что вы хотите нам показать, – поддержала меня бабушка деревянным голосом, на этот раз еще и холодным, как камень. – Иза, очень легко понять, что речь идет отнюдь не о тебе, а об Изе. Вы можете приступать, пан майор.

Ничего больше не говоря, майор приступил. Он высыпал на стол стопку разнообразных фотографий, самых разных форматов и тематики и элегантным жестом пригласил меня просмотреть их. Лукаш уже стоял рядом со мной, а все семейство толпилось вокруг. Одна только бабушка спокойно уселась на стул.

Кавардак я обнаружила совершенно безнадежный, что меня крайне удивило, так как я всегда считала, что полиция показывает свидетелям соответствующим образом подобранные снимки. Одни только морды, одни пейзажи, одни предметы или что-то там еще, а тут все лежало в одной куче. Я послушно начала их просматривать.

Лукаш оказался более в курсе, чем я. Без слов он указал и отодвинул в сторону неизвестную мне резиденцию, утопающую в зелени, потом выловил несколько ликов Пустынко, портрет Каи Пешт, очаровательные рожи Бешеного, еще какие-то морды, которых я не знала, наконец, лицо, маячащее в последнее время в моей памяти благодаря этой проклятой корректуре и всем разговорам о фотографии. Тем более, что на столе лежало по крайней мере штук пятнадцать крупных отпечатков прекрасно известного мне типа: червячки, растения, зверушки, равно как и абсолютно неживые предметы.

По одной из фотографий он постучал пальцем.

– Гамар… Помнишь его?

– Принесли его черти… – с крайней неохотой пробормотала я.

– А это вы знаете? – спросил майор, подсунув мне под нос резиденцию.

– Нет. А что это?

– Лесная Тишина.

– Я же говорила!..

– А вот, смотрите! – вмешалась в просмотр тетка Иза, схватив Бешеного. – Компания моей племянницы, скандальный тип ниже всякого допустимого уровня!..

– Я в жизни не видала этой Лесной Тишины, да и этого второго тоже, – разозлившись, объясняла я. – О, садовый участок; ведь это же участок, да?..

Одному богу известно, наш ли это давний, или какой-то еще, участки ведь меняются…

– Изочка, это была ошибка, в каждом баре можно встретить подобных типов, – успокаивал тетку дядя Филипп.

– А та тварь рядом с ним, уличная красотка, странно, что я не вижу ее в этом преступном сообществе!..

– Это и есть место преступления? – взволнованно расспрашивала тетка Ольга, пытаясь вырвать из рук майора Лесную Тишину. – А трупа нет?

Я думала, что тело тоже фотографируют…

Дядя Игнатий обнаружил Каю Пешт.

– Ну, ничего не скажешь, настоящая красотка, однако мне она вовсе не кажется уличной…

– Игнатий, положи на место!..

– Может быть, вы разрешите мне провести опознание…

– Этот тип явно холерик по натуре…

– Это Пустынко, я уверена, недавно я его видела во второй раз…

– И вы еще в чем-то сомневаетесь? Она же их всех знает!

– Подумать только, разве она одна?.. Я, к примеру, знаю некоторых, которые тоже знают их всех…

– Твоя же собственная шляпа к нему полетела…

– А тебе какое дело до моей шляпы?..

Они разругались с огромным энтузиазмом, так как в дело вмешалась еще и бабушка, слишком занятая рассматриванием фотографий, чтобы достаточно решительно заставить их успокоиться. Зато она коротко комментировала и резко осуждала все их высказывания. Майор, по всей вероятности, уже начал сожалеть, что пришел ко мне со всем этим барахлом, вместо того чтобы выяснить все в управлении без столь многочисленного эскорта.