Елена Логунова - Дефиле озорных толстушек

– Вот гад! – не сдержался Зяма.

– Умный гад! – уточнила я. – Понимал, что алкоголик Солонцов не замедлит выпить и закусить, так что в руки милиции попадет уже в виде хладного трупа и не сможет дать показания.

– Дюша, милая, а зачем же этот гад Коврижкин хотел отравить поганками тебя? – подался вперед папуля.

– А затем, что я была ему ужасно подозрительна! – вынужденно призналась я. – Я видела в аэропорту Лену с Сашей, я искала полосатый костюм, приставала с расспросами к няне… Кстати, я думаю, именно няня оповестила Валеру о моем нездоровом интересе. Наверное, она позвонила ему сразу после нашего разговора. Я ведь по глупости назвала Дине свое имя и место работы, и Валера не замедлил наведаться в «МБС». А там стараниями шефа в красном углу целый иконостас моих фотографий со знаменитостями: я беру интервью у актрисы Мурченко, я беседую с кутюрье Мордашкиным… Бронич у нас дядька хороший, но тщеславный, растиражировал мои изображения со звездами и подробными подписями снабдил. Разумеется, Валера меня «срисовал» и, как только увидел в зале ожидания, сразу узнал.

– Откуда ты знаешь, что он приходил в «МБС»? – спросила дотошная Трошкина.

– Коллега по работе позвонила и между делом рассказала, что мною интересовался какой-то симпатичный молодой человек…

– Симпатичный? – нахмурился ревнивый Денис.

– Увы, должна признать, он действительно симпатичный! – я сокрушенно развела руками. – Будь он страшным, как Квазимодо, я бы не приняла его приглашение посидеть в кафе аэропорта!

– И была бы цела-здорова! – проворчал милый. – Эх, Инка! Видно, мама с папой тебя в детстве не учили: не разговаривай с незнакомцами, не ходи в кафе с чужими дядьками!

– Учили! – дружно вскричали папуля и мамуля.

– Только Индюха никогда никого не слушала! – добавил вредный Зяма.

– Попрошу меня не критиковать! – обиделась я. – Кто у нас гениальный сыщик современности? Кто распутал трудное дело о похищении ребенка?

– А вот я не поняла, Валера ядовитые поганки с собой носил, что ли? – уйдя от ответа на мои вопросы, спросила Трошкина. – И вообще, где он взял такую смертельно опасную гадость?

– Где взял, не вопрос, – отмахнулась я. – Вокруг Знаменки самые грибные места, а бабушка Коврижкина славится как большая мастерица по части солений и маринадов. Я полагаю, Людмила Сергеевна на даче не скучала, набрала в лесу отборных поганочек и закрутила для любимого зятя баночку. Валера, конечно, сам их есть не собирался, припас специально для Солонцова. Ну и мне немножко отсыпал, раз уж под рукой оказалась… А с собой эту природническую отраву Коврижкин таскал не все время, а только в четверг, когда собрался дождик и стало ясно, что операция вот-вот вступит в решающую фазу.

– А зачем же он в такой ответственный момент в аэропорт потащился? – спросил Зяма. – Что, Елена Прекрасная не обошлась бы без торжественной встречи?

– Я думаю, он не столько супругу свою встречал, сколько деньги! – усмехнулась я. – Ларин наверняка заплатил организаторам киднепинга немалые доллары! Многие тысячи, уж точно!

Присутствующие уважительно затихли.

– Ну что, это все? – Старший лейтенант Коврижкин шумно хлопнул себя ладонями по коленкам и встал с дивана. – Тогда всем спасибо, все свободны, а у меня еще дела, надо вот с гражданами Коврижкиными срочно познакомиться!

– Постойте! – Милена с трудом выкарабкалась из кресла. – Так мне вернут моего сына или нет?

– Как официальное лицо, я не могу вам ничего сказать, пока не получу фактическое подтверждение прозвучавшей версии, – напыщенно ответил старший лейтенант Коржиков.

Милена покачнулась и снова шлепнулась в кресло.

– А как неофициальное? – проявил настойчивость ее супруг.

– Хотите знать мое частное мнение? – Коржиков пятерней взъерошил волосы и стал похож на цесарку с хохолком. – Боюсь, добиться возвращения мальчика будет непросто. Этот ваш Ларин, судя по всему, далеко не дурак! Наверняка он уже позаботился выправить ребенку нужные документы, и неизвестно, удастся ли вообще доказать, что этот мальчик – Саша Рыжиков из России. А сам ребенок ничего не скажет, он, как я понимаю, и говорить-то еще толком не умеет!

– По-русски, считай, не умеет, а то немногое, что знал, забудет за пару месяцев, – подхватила я. – Зато очень быстро начнет лопотать по-английски!

– Вовремя Ларин выкрал сынишку, – резюмировал Зяма. – Успел, пока малец не вышел из нежного возраста «от горшка два вершка»!

– Надо было еще раньше, на стадии бессловесного общения! – не согласилась я. – Тогда у меня не было бы еще одного аргумента в пользу версии о подмене одного мальчика другим!

– Какого аргумента? – привычно заинтересовался Коржиков.

– Задним числом, вспоминая события вторника, я обратила внимание на то, что ребенок, улетавший в Вену, и малыш, кативший в коляске к дому Рыжиковых, по-разному выговаривали собственное имя – Саша. Один говорил «Саса», а другой – «Шаша»! Логично было предположить, что разные дефекты речи имеются у разных детей.

– Ты, Дюха, у нас детектив-дефектив! – засмеялся Зяма.

– Как дам больно! – пригрозила я.

– Дети, не ссорьтесь в гостях, потерпите до дома! – попросил папуля, стесняясь нашего с братцем невоспитанного поведения.

– Все, мы уходим! – постановил Денис.

– Всего доброго! – вежливо сказала мамуля Григорию и Милене Рыжиковым, с помощью папули выкарабкавшись из глубокого кресла. – Очень приятно было познакомиться!

– Чудесный выдался вечерок! – поддакнул он супруге.

– До свидания! – подхватил эстафету Зяма.

Как благовоспитанный мальчик из хорошей семьи, он шаркнул ножкой и пристально посмотрел на Милену Рыжикову:

– А вы, простите, где выступаете? В «Райском птахе»?

– В нем, в нем! – забубнила я, толкая застопорившегося братца в плечо.

– Тогда до свидания! – с откровенным намеком повторил он.

Тихо переговариваясь, гости в сопровождении кухарки Натальи потянулись в прихожую.

– Кузнецова, разве это все? – семеня на цыпочках, зашептала мне в ухо Трошкина. – А кто такой этот свинский хряк, который неоднократно на тебя покушался? Каким боком он в этой криминальном шоу?

– Не знаю! – Я остановилась посреди холла, сообразив, что Алка права, в истории осталось белое пятно. Очень большое белое пятно, размером с хорошо упитанного Фунтика!

– Об этом, Аллочка, вам меня надо спрашивать! – неожиданно самодовольно сказал старший лейтенант Коржиков. – Я уже предметно побеседовал с вашим поросячьим свином, и он нахрюкал мне много чего интересного. К делу об исчезновении Саши Рыжикова это отношения не имеет, но вы непременно должны все узнать.

– А я? Я разве не должна все узнать? – искренне обиделась я.

Неласковым взглядом старший лейтенант дал понять, что ко мне его интересные новости тоже не имеют отношения. Ничего себе! Меня пытались убить, и я же тут ни при чем?!

– Если позволите, я наведаюсь к вам, как только закончу с неотложными служебными делами, – проворковал Коржиков раскрасневшейся Трошкиной. – Ничего, если это будет уже за полночь? Не поздно?

– В самый раз! – пробормотала Алка. И, сообразив, что брякнула двусмысленность, покраснела еще гуще.

Я ревнивым взглядом охватила эту парочку и тут же решила, что непременно буду на их дружеской встрече за полночь третьей лишней.

– Ничего, мы отследим появление старлея в окошко и как бы между прочим спустимся к Алке за какой-нибудь хозяйственной ерундой, – прошептал мне на ухо Денис, не оставивший эту сцену без внимания. – Не выгонит же она нас? Попросим соли или подсолнечного масла…

– Или зелени, чтобы заправить бобы! – злорадно хихикнула я.

Мы вышли за пределы домовладения Рыжиковых и организованно погрузились в две машины – папин «Форд» и Денискину «Ауди». Кухарка Наталья вежливо попрощалась с нами за деморализованных хозяев, и небольшой кортеж покинул улицу Подгорную.

Высадив на каком-то перекрестке нетерпеливо притопывающего Коржикова, мы вернулись домой.

– А пойдемте к нам? – предложил папуля, когда мы всей толпой втиснулись в лифт. – Чаю попьем с коврижками, я знаю прекрасный рецепт быстрого слоеного теста!

Против быстрых слоеных коврижек никто не возражал, и под фальшивое пение Зямы, с жутким акцентом горланящего «Шоу маст гоу он!», мы поднялись на седьмой этаж и устроили премилое чаепитие. Коврижки удались на славу, и посиделки немного затянулись.

Примерно в половине двенадцатого Трошкина начала ерзать и предпринимать робкие попытки незаметно выползти из-за стола, но непонятливый папуля всякий раз ей мешал. Он заботливо подливал Алке чаю и подкладывал все новые коврижки, пока мамуля не сказала ему что-то на ухо.

– Аллочка, детка, тебе выйти нужно? – спросил папуля.