Дарья Калинина - Жертвы веселой вдовушки

За такое поведение следователя вряд ли можно было похвалить. И все же он выглядел радостным и торжествующим. Да и к словам подруг он отнесся как-то равнодушно. Нет, показания их стенографисты записали, но никаких подробностей у них Долото не выспрашивал. И вообще, девушкам показалось, что следователю не терпится избавиться от них и заняться неким куда более важным делом.

Каким делом? На этот вопрос подруги получили неожиданный ответ, уже покидая отделение капитана Долото. Выходя, они столкнулись с группой людей, которых высаживали из полицейских машин. Объединяло этих людей то, что все они были в наручниках. И вид у них всех был мрачный и какой-то отчаявшийся.

– Смотри! Разве это не Энтони?

– Где?

– Да вон там! И Родион из «Хетты» тоже с ним вместе!

– Где, где?..

Но слова вдруг замерли у Леси на губах. Она увидела и понурого, потерявшего весь свой прежний лоск Энтони. И также увидела она Родиона, который стоял с таким видом, словно больше не ждал от этой жизни ничего хорошего. Леся увидела и каких-то других арестованных людей, они были ей не знакомы, но стояли рядом с Энтони и Родионом.

И, что было самым ужасным – и это поразило девушку в самое сердце, – Леся увидела и своего любимого доктора Пятиреченкова! Будущее светило науки был в наручниках. Но, в отличие от стоявших рядом с ним людей, лицо доктора не выражало ни отчаяния, ни страха. Пожалуй, торжество – это было самое правильное выражение.

Доктор тоже увидел Лесю. Лицо его на какое-то мгновение просияло улыбкой, но затем доктор нахмурился. Однако Лесе было все равно. Хмурый или довольный, в наручниках или свободный, доктор был дорог ее сердцу. И она, не думая о последствиях, кинулась к нему:

– Володя, что случилось?! За что тебя арестовали?!

– А ты не догадываешься?

– Нет! – помотала головой Леся, действительно пребывавшая в полной растерянности. – Что такое могло случиться?

Пятиреченков впился в ее глаза своими глазами. Кажется, он что-то такое понял, просветлел лицом и кивнул:

– Для меня будет большим облегчением знать, что ты тут ни в чем не замешана.

И с этими странными словами он ушел. Вернее, его увели. Леся попыталась было броситься следом за ним, но дорогу ей преградили оперативники:

– Девушка, вам сюда нельзя. С задержанными разговаривать запрещается!

– Но это какая-то ошибка! Вы задержали не того человека!

– Девушка, никакой ошибки.

– Это доктор Пятиреченков! Будущее мировое светило! Его нельзя арестовывать!

Леся была готова заплакать. Слезы уже повисли у нее на ресницах тяжелыми каплями. И даже суровый оперативник, кажется, ощутил к ней нечто вроде сочувствия. Он украдкой покосился по сторонам, кинул взгляд вслед задержанным и вполголоса посоветовал Лесе:

– Обратитесь к капитану Долото. Это он ведет их дело.

К этому времени арестованных уже увели в отделение. А Леся рванулась обратно. Кире стоило большого труда удержать ее.

– Пусти! Пусти меня! Я должна все выяснить!..

– Стоит ли? Ты же все видела сама…

– Я должна узнать, что случилось! Как ты не понимаешь – должна!

И Кира отступилась. Если Леське охота узнавать подробности о своем возлюбленном – почему он оказался в наручниках, – значит, дело серьезное. Леся влюбилась не на шутку. В противном случае ей хватило бы вида одних железных браслетов на запястьях доктора.

Кира могла бы остаться во дворе, но какая же после этого она была подруга? И Кира отправилась следом за Лесей к следователю, который совсем уж им не обрадовался.

– Я же велел вам идти домой! – с плохо скрытой досадой произнес он.

Но Леся была в таком состоянии, когда упреки уже не действуют.

– Я все видела! – выступила она вперед. – Вы арестовали моего доктора! Это какая-то чудовищная – ошибка!

– Если вы о докторе Пятиреченкове, то никакой ошибки тут нет.

– Вы задержали прекрасного человека! Будущего светоча науки. Гения!

– Это вы все про Пятиреченкова?

– Он изобрел аппарат, способный вернуть людям молодость! Он – гений!

Долото выглядел расстроенным. Он явно не хотел вступать с Лесей в дискуссию. И умоляюще поглядывал на Киру, словно ожидал от нее поддержки.

– Я тоже ничего не понимаю, – сказала Кира.

Долото вздохнул и произнес:

– Девушки, мне тяжело вам это говорить, но ваш разлюбезный доктор Пятиреченков, которого вы так превозносите, состоял в преступной организации, занимавшейся незаконной – на территории нашей страны – эвтаназией.

– Этого не может быть! Доктор изобрел биролинг – аппарат вечной молодости. Он не убивал стариков, он продлевал им жизнь!

– Одним продлевал, другим…

Следователь не договорил, и Леся вновь подступила к нему поближе.

– Как я не хотел вам этого говорить, но придется! – в отчаянии воскликнул Долото. – Для того чтобы протолкнуть свое изобретение в жизнь, вашему доктору нужны были деньги, не так ли?

Обе подруги промолчали, понимая, что, конечно, это было так. И Леся робко произнесла:

– Пятиреченков получал деньги от спонсоров.

– Это были копейки, лишь для отвода глаз, – отмахнулся следователь. – Основные суммы поступали к вашему Пятиреченкову через разветвленную сеть убийц стариков, которую он сам же и создал. Собственно говоря, это дело такое крупное, что я им даже не буду заниматься. Сегодня же у меня его заберут туда…

И следователь выразительно покосился куда-то вверх, то ли на потолок своего кабинета, то ли еще куда-то выше.

Обескураженные подруги молчали. Они были просто не в силах поверить в такой ужас. Любимый мужчина Леси – жестокий убийца?! Организатор сети убийц-эвтаназеров?! И ему грозит огромный тюремный срок?.. Было от чего прийти в отчаяние. И Кира была не в меньшем горе, чем Леся. Она искренне сочувствовала подруге в ее беде, но поделать ничего не могла.

– Поехали домой, – тихонько тронула она ее за плечо. – Тут ты все равно уже ничем своему доктору не поможешь.

Но Леся повернула полные слез глаза к Кире:

– Это все твой Долото виноват!

– В чем?!

– Он арестовал моего доктора!

Какой-то момент Кира колебалась. Но Леся была в таком отчаянии, что сердце ее дрогнуло. И, наверное, впервые в жизни Кира пошла против своих принципов. Она не стала отстаивать правду и справедливость, а просто гневно воскликнула:

– Нет, ну ты подумай, какой же этот следователь оказался сволочью! А ведь был таким милым!

– Втерся к нам в доверие, а сам…

– Приходил к нам в дом, вынюхивал там все!

– А я его еще познакомила с Володей!

– Совести у этого капитана нету, вот что!

И, обнявшись, подруги поковыляли прочь. Да, их мужчины – оба – проявили себя далеко не лучшим образом. Один оказался преступником, а второй его поймал. Но зато сами подруги сохранили самое важное, что у них было, – свою дружбу и способность сочувствовать друг другу. И теперь, заливаясь слезами, под тревожными взглядами перепуганного шофера такси, они ехали к себе домой.

Там, в «Чудном уголке», они найдут и отдых, и забвение. Завтра им еще предстоит множество дел, но сегодня подругам хотелось просто забыть обо всем, что с ними произошло. Подверженные стрессу организмы настойчиво требовали отдыха и покоя.

Дома девушки, поплескавшись в душе, сразу же прошли в свои спальни. И ни тетю Свету, ни тем более вездесущую Калерию к себе не впустили. Единственным исключением стали кошки. Фантик отправился врачевать своим мурлыканьем душевные переживания Киры. А Фатима забралась к Лесе на грудь, твердо уверенная, что именно ее мурчание поможет сердцу любимой хозяйки пережить и этот кризис.

И, как ни странно, кошачья терапия помогла. Девушки проспали остаток дня и всю ночь. А на следующее утро они встали бодрыми и вновь готовыми к сложностям и сюрпризам этой жизни.

– Все-таки хорошо, что мы с тобой остались живы.

– Да. Я была уверена, что Гурген и нас с тобой тоже отправит следом за Луизой. Почему он этого не сделал?

– Пожалел?

– Или просто не хотел задерживаться?

– А два трупа его бы точно задержали. Ведь не оставил бы он нас – в качестве его врагов – просто так?

– Мне кажется, Гурген колебался, как с нами поступить, до самого последнего момента. Помнишь, когда он стоял возле двери и тяжело дышал? Уверена: подними мы в ту минуту шум, он бы расправился с нами без всякой жалости. А поскольку мы сидели тихо, то он решил, что так и лучше.

Подруги разговаривали о том, что им довелось пережить в гараже, но при этом каждая думала о другом. И, допив кофе, Кира сказала:

– Все-таки надо разузнать подробнее, за что арестовали твоего Пятиреченкова.

– Возможно, все не так уж и страшно. Не мог же он лично убивать стариков, Володя не такой, я в это не верю!

– Надо позвонить Долото.

– Или лучше к нему съездить!

Но подругам не пришлось никому звонить и никуда ехать. Долото позвонил им сам. Как всегда, звонок пришел на телефон Леси, но ответила Кира.