Дарья Донцова - Фейсконтроль на главную роль

– Перепрячь их в другое место, чтобы я не знал, где они, не ровен час, еще признаюсь под нажимом. Сбереги капитал, рано или поздно я выйду на свободу, и мы его поделим. А если меня прикокнут, забери бабки себе. Пусть они тебе достанутся, а не этим сукам. Только не оставь моих стариков.

Больше Нина ничего о Семенове не слышала. Она опустошила его заначку, и тут в ней проснулись организаторские и административные таланты. Лаврентьева не потратила состояние зря – не купила квартиру, машину, дачу, шубу, брильянты. Нет, она создала свой бизнес, подняла институт и твердой рукой стала им руководить. К слову сказать, родители Семенова ежемесячно получали денежную дотацию – Нина порядочный человек, она сдержала данное Петру обещание.

Потом Лаврентьева задумала построить дом, при выборе места Эрик изъявил желание поселиться в Киряевке. Профессор увлекся историей рода Варваркиных, сел писать книгу, наткнулся в архиве на каталог библиотеки Панкрата и пришел в восторг. Такие раритеты! Спрятаны в районе Киряевки! Да если их найти, всемирная слава Эрику будет обеспечена, о летописи монаха Аристарха в среде историков ходят легенды. Понятно, отчего он настаивал на доме в Киряевке?

– Да, – кивнула я. – Вот только Эрик получил фальшивую опись. Дед и отец Панкрата приходились родственниками барону Мюнхгаузену, они отчаянно врали окружающим о «раритетах» своего собрания, хотели подразнить местное общество, оттого и составили фальшивый каталог…

У Панкрата был иной склад характера. Он сделал нормальную опись книг и начал приводить библиотеку в порядок.

Работе помешала революция. Варваркин не хотел покидать Россию и спрятался у Анфисы, перетащив к ней часть книг. Но в доме остались издания, беллетристика и поэзия, которой увлекалась матушка Панкрата. Почтительное отношение к печатному слову не позволило Варваркину просто «забыть» книги на полках. Вот на фарфор, серебро и тряпки ему было плевать. А тома, не поместившиеся в избе, Панкрат сложил в сундуки и оттащил в подвал родительского дома, очень надеясь, что рано или поздно их заберет. Остался в барской усадьбе и сейф, в котором хранился фальшивый каталог и дневники его отца и деда. Эти документы Панкрат брать не стал, в них не было правды. Ему не хотелось читать фантастику о приключениях родни по мужской линии, у Варваркина остался дневник матери, в котором та написала правду.

Усадьбу разграбили крестьяне. Потом, спустя энное количество лет, приехал ученый, который обнаружил фальшивый каталог и увез его в Москву. Прошли десятилетия, карточки каталога попали в руки Эрика, и Лаврентьев стал искать то, чего на свете нет.

– Почему он пришел к выводу, что библиотека в пещере? – занервничала я. – В архиве не было таких сведений!

– Верно, – усмехнулся Дегтярев, – но об этом чуть позднее. Теперь заедем с другой стороны. По Киряевке издавна гуляет легенда о генерале, который приехал свататься к Фотине и привез ей подарок. Что это за чудо такое, не поясняется, просто говорится – «камень с небес». Далее последовала смерть генерала с товарищами, удочерение Скавронскими девочки, которая ухаживала за военными, и удивительная череда то долгожительниц, то, наоборот, рано умирающих женщин в родовитой семье Скавронских. Софья, к примеру, протянула более ста лет, а ее дочь Марта ушла молодой, перед смертью она выпрашивала у матери эликсир бессмертия.

– Ужас! – поежилась я.

– Сказка ложь, да в ней намек, – вздохнул Дегтярев. – Окончательно во всякую чертовщину народ поверил, когда некий археолог, наплевав на предостережение Софьи, решил вскрыть захоронение генерала. Члены его экспедиции умерли, скончался и кто-то из местных парней. А что случилось с остальными жителями, помогавшими ученым?

– Они чувствовали себя прекрасно!

– Но у них родились дети-инвалиды – напомнил Дегтярев. – Из-за этого местные и выжили Скавронскую. А еще из-под холма вытекает ручей, вода в котором, по мнению некоторых старушек, целебна. Ею поят больных людей и животных, правда, получается, как тебе сказала Лариса Матренкина, «русская рулетка». Одни выздоравливают, другие лысеют, худеют, умирают страшной смертью. Что ж там за штука такая, а?

– Не знаю! – честно ответила я.

Дегтярев почесал затылок.

– Всего-то требовалось сопоставить факты. Монахини, лечившие генерала, обрили волосы, сожгли свою одежду и заперлись в кельях до исцеления. Похоже, божьи невесты много знали, но не стали болтать. Девчонка-горничная, став дочерью Скавронских, вышла через какое-то время замуж и нарожала детей. Потомки-долгожители сменялись теми, кому Господь отсыпал мало лет. Археологи умерли, у деревенских родились дети-инвалиды. Но одновременно в селе полно девяностолетних старух, и они пьют воду из ключа, который бьет возле холма, где похоронены военные и «камень с небес». Впрочем, есть и другие люди – те мигом отправляются на тот свет, умывшись из святого ручейка. Ну-ка, скажи, чем лечат опухоли?

Я поразилась внезапной смене темы разговора.

– Операцию делают.

– Еще!

– Химиотерапию проводят.

– Дальше! – потребовал Дегтярев.

Я растерялась.

– Не знаю. Можно позвонить Оксанке.

– Лучевая терапия! – поднял указательный палец полковник. – Отличный способ уменьшить опухоль! Многим это помогает, но кое-кому нет. И ее применяют в небольших дозах. А если «забабахать» побольше, начнется лучевая болезнь: выпадение волос, слабость…

– Радиоактивность! – заорала я. – В пещере есть ее источник: И вода в ручейке «светится»:

– Угу, – кивнул Дегтярев. – В пещере сейчас работают специалисты. Так вот дозиметры там зашкаливают. Полагаю, что «камень с небес» – это осколок метеорита, который упал к ногам генерала. Военный счел его посланием высших сил и решил подарить невесте. Радиоактивность хитрая штука! Я не спец в этих вопросах, но мне врачи объяснили: одни люди умирают сразу, даже от небольшой дозы, другим облучение идет на пользу, они делаются долгожителями, но происходит генная мутация. Отсюда инвалиды в потомстве и странная цикличность длительности жизни в роду Скавронских. Думаю, девочка-горничная получила хорошую дозу, но она ей не повредила. Софья – потомок той служанки и протянула более ста лет, а вот дочь ее Марта скончалась рано.

– Откуда монашки знали про радиацию?

Дегтярев развел руками.

– Где ж найти ответ? Но они поступили грамотно: приказали замуровать тела военных в камне и предостерегли потомков, распустив страшную легенду. Кто виноват, что их посчитали дурами? Хорошо хоть после гибели археологов вход в пещеру снова закрыли, и местный люд туда не полез. Хотя, кажется, тебе рассказывали про какого-то парня, решившего разграбить могилу и умершего вскорости от язв. Но вот что интересно! Знаешь, что нашли в пещере специалисты, прибывшие по моему вызову?

Дегтярев сделал эффектную паузу.

– Сундуки с книгами! Большая часть их превратилась в труху, но кое-какие еще «живы». Это та часть библиотеки Варваркина, которую Панкрат оставил в своем доме. Эрик сумел найти проход в подвал!

– Он перенес сундуки в пещеру?

– Да, – подтвердил Дегтярев, – он не знал о радиоактивности, и ему она вреда не нанесла. Арине, кстати, тоже. А вот Нине не повезло. У нее лучевая болезнь стала развиваться бурно, через пару суток после завершения задуманного.

– Я ничего не понимаю!

– Спокойно! Сейчас разберешься, – пообещал полковник.

Некоторое время назад материальное положение Лаврентьевых сильно пошатнулось. В Москве открылось много учебных заведений, и Нине пришлось снижать плату за курс, чтобы привлечь студентов. Здание вуза просило ремонта, педагоги устроили забастовку, требуя повышения заработной платы. Нина ощущала себя мышью, загнанной в угол, и тут раздался телефонный звонок. На том конце провода оказался… Петр Семенов, неожиданно воскресший из небытия.

– Отдавай деньги, – недолго думая, заявил он. – Я их тебе не дарил. Просил только сохранить.

Нина попыталась образумить бывшего кавалера, но тот твердил:

– На чьи денежки ты подняла бизнес? Продавай институт.

Лаврентьева бросила трубку. Вечером ее машину остановил патруль ДПС. Один гаишник влез в автомобиль и доходчиво объяснил ей: Семенов должен огромную сумму, ту самую, которую он передал Нине. Если Лаврентьева не отдаст миллионы, «правильные» люди разберутся сначала с Ариной, потом с Эриком. Саму Лаврентьеву убивать не станут, ей лишь: сломают позвоночник.

– Будешь овощем жить, и по своим сопли пускать. Имей в виду, наши тебя везде найдут! – завершил беседу псевдогаишник и ушел.

На следующий день Нина стала искать покупателя и довольно быстро избавилась от института. Она по-прежнему осталась ректором, но теперь ей платили оклад как наемной служащей. Эрику новый хозяин мигом ополовинил зарплату.

Профессор удивился и пошел к жене. Но Нина уже знала о шалостях Эрика. Ученый не дружит с Интернетом и не понимает, что все операции с кредитками легко проверяются. Лаврентьева стала замечать странные покупки мужа: женская обувь, белье, цветы – и мигом поняла, что происходит. Вот только ее больше беспокоила ситуация с Семеновым, разбираться с походами супруга налево она не имела сил. Но когда он спросил: «Дорогая, почему мне недоплачивают?» – у бедной Нины отказали нервы, и она завопила: