Дарья Калинина - Вояж на Кудыкину гору

– Она знает арабский язык? – удивилась Мариша.

– Она познакомилась в одном чате с каким-то арабом, – помотала головой Юля. – Этот араб и прислал ей распечатку перевода, который она отдала Максиму. Правда, Ирина клянется, мол, понятия не имела, что Максим будет делать с этим переводом. Говорит, что думала, тот просто хочет еще больше напугать Никиту.

– Погоди, а откуда Максим мог знать про мусульман, следящих за Кураевым? – удивилась Мариша.

– О господи, от Ирины же! – воскликнула Юля. – Она же ему доносила обо всем, что происходило у Кураева. И доложила, что Кураев влип в какую-то историю с исламистами. Подробностей она не знала, но мусульмане в жизни Кураева и в самом деле присутствовали. Поэтому сообщники решили воспользоваться этим, чтобы самим не оказаться обвиненными в убийстве. Но самое интересное, что Ирина утверждает: в портфеле Кураева, который Сущев после его убийства получил, были какие-то старые бумаги, написанные на непонятном ей языке.

– И где? – закричала Мариша. – Где они теперь? Отдала этому Гасану?

– Она говорит, что со страху выкинула их на свалку, – ответила Юля.

– Вот так взяла и выкинула портфель с уникальными бумагами, за которыми гонялось столько народу? На какую хоть свалку эта дура его выкинула? – совершенно убитым голосом спросила Мариша.

– На городскую, – ответила Юля. – Подробнее Женя ее не расспрашивал, потому что Ирина сейчас вовсю дает показания против Максима, а ментам это важнее, чем поиски какого-то портфеля. И вообще, Ирина озабочена сейчас лишь тем, чтобы доказать – лично она Кураева не убивала и даже до последней минуты понятия не имела, что Максим собирается его уничтожить. А поняла она это только после того, как Максим передал хорошо ей знакомый портфель Кураева и велел от него избавиться. Что она и сделала в меру своего понимания.

– Эта девица мне сразу же не понравилась! – пробормотала Мариша, не очень-то прислушиваясь к тому, что ей говорила Юля. – Надо же, взять и выкинуть портфель с ценными бумагами на свалку! Умней они с Максимом ничего не придумали? Зачем же портфель-то было выбрасывать?

– Они ведь хотели, чтобы все выглядело, будто Кураева убили из-за этих бумаг, – пожала плечами Юлька. – Ирина как любовница и близкий человек Никиты должна была намекнуть ментам, что у Кураева были проблемы, связанные с мусульманами, и что у него имелись при себе какие-то бумаги. А раз при покойнике не обнаружилось бумаг, то можно предположить, что его из-за них и убили. Вот чего они добивались!

– Что же, они своего добились, – ответила Мариша. – Лично я поверила, что Кураева убили из-за тех бумаг, которые хранились в тайнике в доме Нонны. Ладно, чего болтать попусту, поехали-ка мы с тобой на эту свалку.

– Куда? – ужаснулась Юля. – Поздно уже!

– И что теперь? – взвилась Мариша. – Что с того, что поздно? Мне нужен мой Смайл в любое время суток. А если для того, чтобы его найти, придется перелопатить всю свалку и выудить из нее один-единственный портфель, то я это сделаю! К тому же у меня есть идея, как нам управиться с этим делом.

Увидев упрямую складку на лбу Мариши, Юлька поняла, что та от своего плана не отступит. И только рукой махнула. На свалку так на свалку. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

– А Гасану Ирина про этот портфель ничего не говорила? – спросила у Юльки Мариша по дороге на свалку, после того, как они заехали к банкомату и сняли с ее карты все деньги – до последней копейки.

– Ей хватило ума прикинуться перед ним, что она не имеет к этой истории никакого отношения, – сказала Юля. – И должно быть, мусульмане не принимали ее, женщину, особо в расчет. Поэтому ей и удалось так легко отделаться. Конечно, возьмись за нее Валера, он бы мог вытрясти из нее правду. Но мусульмане, похоже, поделикатничали с любовницей Кураева и поверили, что она ни сном ни духом.

– В этом был их просчет, – удовлетворенно хмыкнула Мариша. – Что ж, так им и надо.

К этому времени подруги уже приехали. На свалке, вопреки опасениям Юльки, Мариша не схватилась тут же за лопату и не принялась шуровать горы мусора. Вместо этого она деловито огляделась по сторонам и направилась к какому-то существу, безмятежно валяющемуся на гнилом матрасе и созерцающему вечернее небо, благо вечер выдался неожиданно теплым.

– Мне нужен ваш главный! – твердо заявила ему Мариша, протягивая в качестве аванса сто рублей.

При виде бумажки существо несколько оживилось. Во всяком случае приняло сидячее положение и почесало в затылке.

– Поздно уже, Иваныч, небось, отдыхает, – уважительно произнесло оно низким хриплым голосом. – Мешать ему, когда он отдыхает, так он, пожалуй, еще в глаз засветит. Бутылку ему нужно выставить, чтобы он разговаривать согласился.

– Купи, – распорядилась Мариша и вытащила еще сто рублей.

После этого существо поднялось и резво затрусило по горам мусора. Подруги двинулись за ним следом. Впереди бодрая Мариша, а позади нее томимая какими-то нехорошими предчувствиями Юлька. Побродив по свалке, подруги обнаружили, что тут существует весьма развитая инфраструктура. Их проводник точно знал, куда и к кому нужно отправиться, чтобы купить водку, а потом сначала провел подруг в «городскую квартиру» Иваныча, потом в «казино» и «ресторан». Расстояния были не такими уж близкими, а потом еще выяснилось, что проводник успел выпить почти всю предназначавшуюся Иванычу водку и пришлось снова идти в магазин, где подруги купили уже не одну, а целых две бутылки, так как, по полученной информации, Иваныч в «казино» продулся и сейчас должен пребывать в весьма скверном настроении. Иваныч обнаружился на своей «даче», представляющей собой пустую картонную коробку, в которой он вольготно устроился. Характер Иваныча его подручный охарактеризовал верно. И если бы не бутылка в руках подруг, то драки точно было не избежать.

– Портфель? – задумался Иваныч, делая большой глоток. – А как он выглядел?

– Кожаный, блестящий, коричневый, – бойко перечислила Юля, припомнив, что ей говорил Женя.

– Нет, из моей бригады никто не находил такой вещи, – пробормотал Иваныч. – Спросить у смежников, что ли? Только предупреждаю, просто так с вами балакать никто не станет. Деньга-то у вас есть?

И он выжидательно посмотрел на подруг. При этом в его глазах мелькнуло какое-то странное выражение, что Юля сочла нужным предупредить:

– Мы из милиции. И хотя мы сюда приехали поговорить во внеслужебной обстановке, но наши товарищи в курсе, где мы и куда направились. Так что шутки шутить с нами не советую.

Иваныч неопределенно хмыкнул, так что было не понятно, поверил он или нет, но нехороший блеск в глазах все же поумерил, вылез из своей коробки и исчез в темноте, велев подругам дожидаться его тут. Стоило ему исчезнуть, как подруг охватил противный холодный озноб. Вокруг невыносимо воняло, было темно и холодно. Да еще вдали завыла собака, а потом к ней присоединилось еще десятка полтора ее сородичей.

– Мариша, как бы нас тут не грохнули! – опасливо прошептала Юлька на ухо подруге, косясь по сторонам. – Ты все свои деньги им разом не показывай. Место больно уж нехорошее.

Наконец появился очень недовольный Иваныч, тащивший за собой какую-то заспанную рыжую бабенку с подбитым глазом и в рваном ватнике.

– Говори! – велел он ей, рывком придав даже строго вертикальное положение.

– А чего говорить-то? – плаксиво заныла бабенка. – Не брала я его. И даже не заглядывала. Век воли не видать, Иваныч. Ты же меня знаешь! Я ни в жизни от своих не крысятничала. Тому мужику, который его спрашивал, я и отдала.

– Какому мужику? – хором спросили у нее подруги. – Брюнету? Мусульманину?

– А я штаны с него не снимала, – неожиданно развеселившись, хихикнула бабенка. – Так что без понятия, мусульманин он там или кто. А волос у него рыжий был и щетина на морде тоже вся рыжая.

– Рыжая, – эхом повторила за ней Мариша, словно не веря своим ушам.

– Я не виновата! – снова заныла бабенка. – Если вам брюнет нужен, так не было его. А я что видела, то и говорю. Рыжий он.

Мариша быстро протянула ей тысячную купюру, которая так же быстро была перехвачена Иванычем. Затем он сильно пихнул бабенку в спину, приказывая ей говорить.

– Рыжий он был, а физиономия больно уж заросшая, – послушно заговорила бабенка, искоса поглядывая на Иваныча и держась от него подальше. – В щетине вся. А сам из себя видный мужчина. Плечи широкие. И рост опять же не подкачал.

– А на какой машине он приехал? – тихо спросила Мариша.

– Чего не видела, того говорить не буду, – уперлась бабенка. – А только он следом за той бабой приехал.

– За какой бабой?

– Которая портфель этот выкинула, – пояснила ей бабенка. – Этот рыжий мужик потому и знал, где искать нужно. Видел, должно быть, куда она его кинула. И как только она уехала, он сразу ко мне. Ну, я-то еще раньше приметила, куда она его кинула. Это только дураки думают, что на свалке вещи пропадают. Все более или менее стоящее денег можно старьевщикам сдать. А портфель этот издалека было видно, что ценная же вещь, ее завсегда продать можно. А когда этот мужик рыжий ко мне подвалил, я сразу поняла, что с него и денег срубить можно. Для виду порылась в мусоре, а часика через полтора, когда он дозрел, и отдала ему находку. Не за так, конечно. Он мне за это пятьсот рублей отдал. И вы еще сейчас.