Дарья Донцова - Жаба с кошельком

– Ну, – протянул Стас, – если смотреть в корень проблемы, то да!

– Это несправедливо! – взвилась Маня. – Вика же не знала, что Алиса решит всех убить.

– А вот и нет, – накинулась на девочку Зайка.

Глядя, как девицы горячо отстаивают каждая свою точку зрения, Стас вытащил сигареты. Я сжалась среди диванных подушек. Значит, Вика убийца, и ее настигло возмездие. Следовательно, я зря пыталась разобраться в этом запутанном деле, узелки-то распутались, только Столяровой от такого поворота событий стало лишь хуже.

Я понимаю, что вам интересно узнать, как завершились события, поэтому сейчас, прервав последовательное описание происходящего, перенесусь на год вперед. Следствие, а потом и суд длились долго. И Вика удивила нас всех. Сообразив, что никаких свидетелей против нее нет, Столярова проявила удивительную целеустремленность в борьбе за собственную судьбу. Она решительно отрицала все. Нет, она никогда не была любовницей Андрея. Да, сама говорила об интимных отношениях с Литвинским следователю, ее принудили, били, унижали и заставили себя оговорить.

Стас поднатужился и нашел человека, который подтвердил: у Андрея и Вики еще при жизни Марты была любовная связь. Это оказалась домработница, убиравшая квартиру, где происходили тайные свидания. Но ее показания не сбили Вику. Не смущаясь, Столярова сделала разворот на сто восемьдесят градусов:

– Да, мы любили друг друга, а Марта, узнав об этом, задумала убить Андрея и извести меня. Рассказ про лавину вранье, она выкручивается.

Суд признал Викторию Столярову невиновной и отпустил на все четыре стороны. Более того, Вика, выйдя на свободу, наняла целый полк адвокатов, которые сумели разобраться в юридическом казусе с наследством. Законники ловко доказали: Марта была объявлена умершей, следовательно, брак Литвинского и Столяровой законен. Процесс о наследстве длился не один месяц, и в результате Вика получила все: деньги, бизнес, участок в «Волшебном лесу». Сейчас на месте пепелища с невероятной скоростью поднимается новый дом-красавец, Столярова всегда мечтала жить на природе.

Едва выйдя из тюрьмы, Вика заявилась в Ложкино. Я сидела в гостиной и мирно читала очередной детектив, когда из холла полетел ее радостный голосок:

– Ирка, держи! Тут любимый Дашкин торт, а где она сама? Эй, Дашуня!

На секунду я замерла, а потом сделала то, чего никогда бы не сделала раньше: выскочила через окно в сад, опрометью добежала до сарая, где садовник Иван держит газонокосилку, садовый инвентарь и прочую лабуду, мгновенно забаррикадировалась изнутри и решила ни за что не высовывать носа наружу. Меньше всего мне хотелось встречаться со Столяровой. Все переговоры с Викой в тот день вела Зайка, пившая потом весь вечер валокордин.

Марта получила максимальный срок, предусмотренный в нашей стране для женщин, и отправилась на зону. Повинуясь порыву, я послала ей посылку, ничего особенного: тушенка, сгущенка, мыло, сигареты. Примерно через месяц ящик прибыл назад вместе с сопроводительной бумагой: «Осужденная Литвинская от приема посылки отказалась». Больше я не делала попыток хоть как-то облегчить участь Марты и не знаю, жива ли она.

Марго ушла от Глеба и переселилась к Федору. Рароэнтолог по-прежнему занимается кодированием, самое интересное, что он замечательно преуспел в этом деле.

Заюшка ела безостановочно почти целый месяц. За это время к ее бокам прилипло целых десять лишних кило, но, и это всех нас потрясло, Ольга не обратила на сей факт никакого внимания. Более того, глядя в зеркало, она заявила:

– Ну и что? Зато какой у меня теперь цвет лица! Розовый, свежий, волосы блестят! Вес в пятьдесят пять килограммов не является таким уж избыточным, и вообще, я обожаю плюшки с вареньем.

Сами понимаете, что Аркадий счастлив и считает теперь Федора своим лучшим другом. Кстати, к нам с Хучиком вернулся аппетит, но никакие шаманские действия рароэнтолога тут ни при чем. Дело обстояло так.

Однажды вечером, задолго до описываемых в этой главе событий, Ирка с возмущением заявила:

– У нас завелась мышь.

– Поставь мышеловку, – пожал плечами Кеша.

– Не могу! – взвизгнула домработница.

– Почему? – удивился тот.

– Я брезгую потом вытаскивать трупы грызунов!

– Тогда живи с мышами, – хихикнул сын. – Одно из двух: либо ты их, либо они тебя.

– Мыши – переносчики страшных инфекций, – взъелась Ирка.

– Ставь мышеловки.

– Не могу…

Мне надоело слушать глупый спор и, прихватив с собой Хучика, который стал напоминать левретку, по недоразумению попавшую в шкуру мопса, я ушла в спальню, легла на кровать и от скуки решила навести порядок в сумке. На глаза попалась небольшая картонная коробка.

Недоумевая, я открыла ее, обнаружила внутри белую пыль без всякого запаха и тут же вспомнила: «Стерчерит»! Заведующая лабораторией в НИИ ядохимикатов Лариса отсыпала мне, как она говорила, великолепное средство от грызунов. А я, чтобы не выходить из роли, взяла с собой ненужный препарат. Хотя почему ненужный? Может, «Стерчерит» и впрямь избавит нашу кухню от мышей?

Повалявшись еще с час в кровати, я слезла с ложа и поползла в кухню. Честно говоря, я чувствовала себя просто отвратительно, на одном чае с лимоном далеко не уедешь.

Там я обнаружила на плите кастрюлю с геркулесовой кашей, сваренной для собак. Задача по уничтожению назойливых грызунов сильно упрощалась.

Я вывалила большую часть овсянки в миску и, с трудом преодолевая тошноту, сначала перемешала ее с белым порошком, а потом, разложив по блюдечкам, расставила их по периметру кухни. Будем надеяться, что Лариса хорошо знает свое дело, и мыши, попробовав вкусной кашки, моментально убегут от нас навсегда.

Закончив процедуру, я стала тщательно мыть руки. Хоть Лариса и утверждала, что отрава совершенно безопасна для людей и животных, но береженого бог бережет.

Громкое чавканье помешало мне довести до конца процесс дезинфекции конечностей. Я оглянулась и обомлела. Хучик, до сих пор отворачивавшийся от всех деликатесов, поглощал геркулес.

– Плюнь, – заорала я, кидаясь к мопсу, – немедленно уйди!

Хучик, сообразивший, что сейчас хозяйка отнимет у него вкуснятину, широко разинул пасть и мгновенно проглотил содержимое блюдечка. Не успела я сориентироваться, как он опустошил второе, третье… Я кинулась поднимать с пола оставшиеся полными плошки с кашей, их оказалось всего две. Вцепилась в мисочки… и тут до меня дошел восхитительный запах сваренной на молоке овсянки, потрясающий аромат, волшебный, волнующий, невероятный…

Не в силах бороться с аппетитом, я зачерпнула прямо рукой скользкий геркулес и принялась самозабвенно облизывать пальцы. Поверьте, никогда в жизни не ела ничего вкуснее!

Хучик жалобно плакал у моих ног, последнее блюдечко мы вылизали с ним вместе и уставились друг на друга.

– Пожалуй, милый, – тихо спросила я, – мы с тобой сожрали всю отраву, приготовленную для несчастных, не сделавших никому плохого мышек. Как думаешь, нам не станет плохо?

Хучик икнул и уставился на меня осоловелым взором. То ли «Стерчерит» и впрямь безопасен для людей и домашних животных, то ли он абсолютно бесполезная вещь, но нам с Хучиком было очень хорошо, просто замечательно. Я схватила мопса и прижала к себе.

– Пошли, милый, вздремнем, на полный желудок отлично спится!

Хуч засопел и закрыл глаза. Я дотащила его до спальни, плюхнула в кровать, устроилась рядом и прошептала:

– Господи, как хорошо поесть! Уж не знаю, предстоит ли нам с тобой всю жизнь питаться харчами со «Стерчеритом». Честно говоря, надеюсь, что аппетит вернулся навсегда.

И как только некоторые женщины всю жизнь сидят на жестокой диете. Ну зачем им это? Неужели только затем, чтобы стать красивыми? На мой взгляд, намного лучше быть умной.

Сон начал потихоньку овладевать мною. Я свернулась калачиком, подтянула к своему животу разомлевшего от обильной еды мопса и внезапно нашла ответ на заданный вопрос. Отчего женщины хотят быть красивыми, а не умными? Ну это просто! Мы очень хорошо знаем, что мужчины, ради которых и приносятся все жертвы, видят лучше, чем соображают.

«Грозовой перевал» – название романа английской писательницы Эмилии Бронте.

Ф.Н.Плевако – один из известнейших в добольшевистской России адвокатов.

ГДР – Германская Демократическая Республика. До 90-х годов XX века Германия была поделена на две части: социалистическую – ГДР и капиталистическую – ФРГ.

В Москве подобного НИИ нет. Разработкой ядов для сельского хозяйства занимаются совсем другие научно-исследовательские институты. Любые совпадения случайны.

Клаустрофобия – боязнь замкнутого пространства, человек не может ехать в метро, на лифте, подчас в автомобиле.