Елена Логунова - Конкурс киллеров

— Причиной его смерти был удар заточкой, — напомнила я.

— Верно. Но спроси меня, почему его ударили заточкой?

— Почему его ударили заточкой? — послушно повторила я.

— Потому, что параноик Раевский застал его за компьютером в кабинете Воловяк в момент составления того списка, который ты называешь «страусиным»!

— Он увидел в нем свою фамилию? — догадалась Ирка.

— Но не понял, что это значит! — кивнул сыщик. — Однако Воловяк упомянула, что Усов занят составлением некоего архива, и Раевский решил, что Усов архивирует его собственные секреты, не больше и не меньше! Так сказать, собирает на старого приятеля полное досье, начиная с наиболее компрометирующих моментов прошлой, еще студенческой жизни Аркадия и заканчивая информацией о его криминальном бизнесе! Не зря ведь сидит при этом Усов не где-нибудь, а за компьютером предсказательницы, находящейся в курсе темных дел бизнесмена! Раевский приходит в ужас и, недолго думая, тут же решает заткнуть рот опасному балагуру самым надежным способом…

— Заточкой в сердце, — тихо подсказала я.

— Точно. А вот Галину Воловяк Раевский убивать вовсе не собирался, вначале планировалось ограничиться похищением из «Изиды» компьютера. Но тут на сцене появилось еще одно не в меру активное действующее лицо, — и Серый укоризненно посмотрел на меня.

— Это что за намеки? — возмутилась я. — Я не делала ничего плохого!

— Лучше бы вы вообще ничего не делали, — ответил Серый. — Но нет, вы идете в «Изиду», о чем-то беседуете с Воловяк и выходите от нее с зеленым конвертом, в каких гадалка имела обыкновение выдавать клиентам — и Раевскому в том числе — свои рекомендации. Потом в эфир выходит ваш репортаж об открытии свежеубиенного мичуринца — Усова, полный таинственных намеков, который вывел из равновесия и без того напуганного Раевского. А тут еще Галина, которой, похоже, тоже хочется поиграть в частного детектива, тайно пересылает на ваш домашний компьютер зашифрованный Усовым страусиный список…

— Зачем?! — выкрикнула я.

— Затем, что она подозревает, будто ее супруга убили из-за этой головоломки! Она же не знает, что это такое, думает — страшно важные сведения, раз Владимир не поленился их зашифровать! Сначала она не знает, что с этим «кубиком Рубика» делать, но тут — опять же! — в телевизоре появляетесь вы со своим журналистским расследованием, и Воловяк решается! Она откуда-то узнает ваш электронный адрес…

— Я сама дала ей визитку, — пробормотала я.

— И отправляет вам усовскую шифровку. Тем же вечером Галину убивают.

— Это сделал Жора Клюшкин?

— Нет, Клюшкин убил Усова, а Воловяк устранили другие люди — в окружении Раевского их называют братья Милосские.

— Это таких два низкорослых парня? — уточнила я. — Да? Так они и за мной охотились!

— К счастью для вас, поначалу задание устранить не в меру любопытную журналистку получил именно Георгий Клюшкин, — пожал плечами Серый. — Недалекий парень, который в случае успеха своих киллерских трудов пережил бы вас на день-два, не больше. Но вы опять же проявили необыкновенную активность, раз за разом спасаясь от гибели, так что напортачившего Жору пришлось убрать раньше, чем планировалось.

— И тут я виновата, да? — Мне стало обидно. — Подложила незадачливому киллеру свинью, не дала себя убить!

— Ну не то чтобы виновата… — Серый пожал плечами. — Но ведь характерно, что все покушавшиеся на вашу жизнь либо расстались с собственной, либо получили увечья разной степени тяжести!

— А вам их жалко, да? — тут же встала на мою защиту лучшая подруга. — Как трогательно! Братание волков и овец! Мент плачет о судьбе киллеров!

— Наверное, он боится оказаться без работы, если убийцы все вымрут как вид, — язвительно поддакнула я. — Право, пора выходить с инициативой проведения гуманитарной акции «Спасите киллера!». Предполагаемые организаторы — Гринпис, Общество охраны животных и МВД России!

Серый досадливо крякнул.

— Ну ладно, в принципе, мне все понятно, — хлопнув ладонями по коленкам, Ирка поднялась с дивана и подошла к буфету.

— Минуточку! — вспомнила я. — А мне пока не все ясно! Я прошу объяснить, откуда взялись баксы!

— Баксы? — Ирка замерла с бутылкой в руке.

— Какие баксы? — внимательно посмотрел на меня Серый.

— Как это — какие? — Сорвавшись с кресла, я поспешно метнулась в ванную, переворошила содержимое полок, нашла замотанный в туалетную бумагу сверток и доставила его на веранду. — Вот эти!

Я шлепнула пачку «зеленых» на столик перед Серым. Не прикасаясь к долларам, он внимательно посмотрел сначала на них, а потом на меня.

— Ну вот, нате вам! И тут ты успела!

Машинально отметив, что сыщик опять перешел со мной на «ты», я поспешила отреагировать на укоризненные нотки в его голосе, громогласно объявив:

— Ничего я не успела! Я к этим поганым баксам никакого отношения не имею! Даже не представляю, откуда они взялись в моей сумке! Думаю, их мне подбросили преступники! — Тут я слегка понизила голос: — Только не понимаю, зачем…

— Наверное, хотели заранее оплатить твои похороны, — предположила Ирка.

Я посмотрела на нее исподлобья:

— Очень веселая шутка!

— Ну надо же, — повторил Серый. — Теперь мне все понятно!

— Что тебе понятно?! — хором вопросили мы с Иркой, тоже дружно перейдя на «ты».

— Да я все думал, куда он деньги подевал? — сыщик потыкал пальцем в пачку «зеленых».

— Толком объясняй! — взвилась Ирка.

И Серый объяснил.

Оказывается, «зелень» сунул в мою сумку Жора, когда оказался заперт мною в Иркиной «шестерке». Оставить деньги в кармане джинсов он не мог, потому что пачка оттуда предательски выпирала, и кто-нибудь из прихлебателей шефа мог обратить на это внимание. Афишировать же источник появления денег Жора не хотел, потому что получил их за киллерскую «шабашку»: старый, еще школьных лет, приятель, неведомо как узнавший о Жориной криминальной специальности, угрожая разоблачением, уговорил Клюшкина убить осточертевшую родственницу.

— Тещу? — само собой вырвалось у меня.

— Догадалась? — ухмыльнулся сыщик. — Именно тещу!

— Приятно, что ты считаешь меня такой смышленой, но я ни о чем не догадалась, ляпнула первое, что пришло в голову, — неохотно призналась я. — Общеизвестно, что самая неприятная большинству мужчин родственница — это теща, я лично знаю нескольких вполне нормальных парней, которые с дорогой душой наняли бы киллера для мамаши жены.

— Точно, — кивнул Серый. — Школьный дружок «заказал» Клюшкину ненавистную тещу, а Жора запросил за работу десять тысяч долларов. Такой суммы у заказчика не было, парень не миллионер, наскреб всего двести баксов, зато — сотенными бумажками.

— А какая разница? — встряла Ирка.

— Большая. Он эти две сотни отсканировал, обработал на компьютере с помощью специальной программы, распечатал на цветном струйном принтере и сделал превосходную «куклу»: с двух сторон настоящие «сотни», а внутри девяносто восемь отличных фальшивок. Жора заметить обман не успел, сунул «куклу» в твою сумку, оставив себе только пару бумажек, одна из которых была настоящая, а другая фальшивая.

Я слушала сыщика, разинув рот. Надо же, я даже не подозревала о наличии в моем детективе второй сюжетной линии! Оказывается, потратить «левые» баксы незадачливый киллер не успел, потому что был ужасно занят организацией покушений на меня, а потом его самого прихлопнули удалые братья Милосские. Они-то и поделили по-братски обнаруженные в Жорином кармане двести баксов: настоящая купюра досталась Мелюзгаврику, а фальшивая Бармалютке.

Большой любитель увеселений, Бармалютка не преминул бы спустить «халявную» сотню в каком-нибудь злачном местечке, но вынужден был скоротать вечер с лопатой в руках у подножия назначенного к падению тополя, а потом его пришибло моим балконом, и фальшивую денежку обнаружили в кармане несчастного уже в приемном отделении городской клинической больницы.

— Она была настолько явно фальшивой? — поинтересовалась Ирка.

— Посмотри внимательно, — вместо ответа Серый подал ей купюру.

Едва не столкнувшись лбами, мы с Иркой склонились над зеленой денежкой:

— Баксы как баксы!

— Пардон, это я вам верхнюю дал, она настоящая, — Серый протянул нам другую купюру. — Найдите десять отличий!

С тыльной стороны фальшивые доллары выглядели вполне убедительно, разве что бумага явно отличалась. Не разглядев более ничего подозрительного, я перевернула купюру лицом вверх, и взгляд мой сразу зацепился за портрет Франклина. На лице вечнозеленого президента играла загадочная, как у Джоконды, улыбка.

— Я знаю, как это сделано! — воскликнула я. — Есть такие «примочки» в специальных программах для обработки фото— и видеоизображения, «плагины» так называемые. Берешь, скажем, снимок угрюмого полярного мишки, цепляешь мышкой уголки медвежьего рта и растягиваешь его в улыбке неограниченной ширины! Наши парни как-то первого апреля пошутили и таким образом перекорежили фотографии в компьютерном архиве. Представляете, открывает секретарь личное дело нашего главного редактора, а с фотографии скалится на нее монстроподобное существо, похожее на Дмитрия Палыча, как близнец-мутант!