Кира Медведева - Убийство из тюбика с кремом

Бегом на кухню, что-нибудь перехватить, в спальню, переодеться, вниз, к машине и быстрей-быстрей в издательство… Хоть что-нибудь успеть сделать из того, что я так старательно распланировала еще с вечера!!!

…Да, нельзя сказать, что мне, такой самостоятельной и деловой дамочке, удалось много сделать до того, как мы в обед встретились с моим любимым…

Итак, большая экспедиция по поиску злоумышленников стартовала. Чтобы не привлекать излишнего внимания, отправились на моем «жигуленке». Парочка как парочка.

Для начала мы стали заезжать во все магазины подряд, интересуясь наличием вариантов продукции немецкой фирмы «Милена». И в первую очередь столкнулись с так называемым психологическим фактором. Во-первых, косметические отделы в крупных магазинах были пусты. То есть совсем пусты, напрочь, что для нашей страны на сегодняшний, девяносто пятый год просто неслыханно. (Я имею в виду не отсутствие продукции — это как раз было бы не так удивительно, а просто полное, фатальное даже можно сказать, отсутствие покупателей.) Продавщицы были озлобленными, точно у них за спинами не баночки с кремами стояли, а гремучие змеи вились в клубках и шипели.

Так вот, когда мы этакой влюбленной парочкой подходили к прилавку, нам были весьма рады, но, когда мы спрашивали что-нибудь от «Милены», от нас шарахались как от прокаженных. Вместо того чтобы просто купить что-нибудь, нам, чтобы добиться своего, приходилось говорить, что мы из следственной группы или из отдела экспертизы и нам надо сделать анализ. Это чуть-чуть успокаивало продавцов, но мало кто мог нам помочь. Только в двух крупных универмагах — в «Добрынинском» и «Весне» на Народного Ополчения — мы смогли купить крема «Милены», в остальных товары этой фирмы были изъяты из продажи и опечатаны на складах.

А вот с маленькими магазинчиками, отдаленными от центра города, проблем не было. Они по-прежнему торговали «Миленой». Нас, точнее Ниро (так как я не могла оторваться от мобильного телефона и сидела в машине, решая неотложные рабочие проблемы), не везде встречали с ужасом в глазах и охотно сбывали товар «Милены».

Мы приобретали одинаковый набор — весь ассортимент по одному экземпляру — и складывали в пакет с названием и адресом магазина. К концу вояжа мой «жигуленок» был погребен под ворохом свертков, а мой любимый ворчал, что он скоро утонет в этом море кремиков.

Решив, что нам достаточно, мое ненаглядное чудовище зарычало, что не может больше оставаться без обеда, даже если начнется землетрясение, потоп и пожар одновременно, и мы спешно отправились домой сортировать добычу.

Понятно, что такой адский труд, как разбирать свертки с косметикой, нельзя было делать на голодный желудок, поэтому мы разделились.

Ниро пошел шуровать на кухню. Я же скинула туфли на высоком каблуке вы бы их видели — точно, лопнули бы от зависти, но ноги болят! — и босиком пошлепала в кабинет, где захватила большой стол, на котором можно было разместить нашу добычу. (Однако и у меня в животе уже булькает!) На столе я разложила большие листы бумаги, написала на каждом название магазина и его адрес, а на сами листы поместила то, что мы набрали в магазинах. Особое внимание уделила образцам, в которых попадались ароматические салфетки. Я достала также образцы продукции, которые мы получили в представительстве.

Стараясь не обращать внимания на вопли моего желудка и не принюхиваться к соблазнительным запахам с кухни, я стала внимательно их сравнивать.

Думая, не мерещится ли мне это с голодухи, я вскоре заметила две особенности. Первая — ассортимент товаров «Милены» из крупных магазинов, которые были перечислены в справке из представительства, полностью соответствовал тому ассортименту, который был и на выставке в самом представительстве. Во всех же остальных ассортимент был гораздо беднее.

Преобладали салфетки и тюбики с кремом. Причем, если приглядеться внимательнее, мне казалось, что упаковка тюбиков немножко отличается от аналогичной упаковки, полученной от представительства.

Прерванная громким воплем голодного тигра, что пора идти обедать, я с радостью оставила свои размышления и целиком погрузилась в мир кулинарного блаженства.

…Конечно, кулинария — это искусство, да еще какое!

А мой бегемотище время от времени превосходит самого себя. (Я так думаю, особенно когда он очень голоден!) Но как же тяжело думать после такого обеда! Ощущение, что все мозги куда-то подевались и остался только желудок.

Для того чтобы хоть немного прийти в рабочее состояние, мы взяли обиженного на нас Ролланда, который считал, что ему давно не уделяют положенного внимания, и отправились с ним в лес. Лес — это чудо, к которому лично я никогда не привыкну. Так и тянет прилечь на лужаечке… и вздремнуть немного…

Нет, он сумасшедший! После такого обеда наклоняться за какими-то грибами! Ну и что, что они белые? Я тоже красивая!

Часа через два, помимо пришедших в порядок мыслей, мы имели дополнительный багаж в виде корзинки отборных белых грибов, из которых Ниро собирался соорудить прекрасный ужин.

Когда мы вернулись, Ниро завернул на кухню, чтобы почистить грибы. Я отчаянно запротестовала:

— Если мы сейчас еще поедим, то мои мозги отключатся окончательно и останется пойти спать. Так что изволь отставить грибы в сторону, они у тебя прикрыты листьями и спокойно подождут пару часов. Посмотри на то, что я уже тут сделала. Зря мы, что ли, полдня таскались по этим магазинам?

И я поволокла его в кабинет, к столу, на котором были разложены образцы. Ниро долго сопел, разглядывая то, что я ему показывала. В конце концов он согласился со мной и нашел еще несколько отличий, которые я не заметила.

Создавалось впечатление, что товар в крупные магазины и в мелкие поставлялся различными фирмами. Хотя и на тех и на других было написано «Милена». Косметика, поставленная в маленькие магазины, была похожа между собой, так же как и косметика, поставленная в крупные магазины. То есть создавалось впечатление, что мы имеем дело как бы с двумя «Миленами». С одной, которая поставляла товары, известные всему миру, проверенные временем, и с другой, продукция которой создавала, мягко говоря, определенные проблемы.

— Ну, Рыжик, мы-то собрали ведь не рыжики, это те могут подождать несколько часов, а белые надо готовить сразу!

— Ну конечно, дорогой, какое уж тут расследование, когда грибы портятся!

— Так у нас же вроде, помимо всего, еще и медовый месяц. — Мой любимый обиженно почесал ухо. Я разволновалась от такой фразы и с трепетом ждала следующую… — Так что кормить меня надо хорошо.

— И впрямь? — Теперь обижена была я.

— Да ну тебя, — он шлепнул меня и начал стремительно удаляться, подумай, с каким вином ты их будешь есть? — донеслось до меня из кухни.

Итак, мой любимый так рванул на кухню, говоря, что грибы потеряют весь свой вкус, что, стало быть, на сегодня сделано вполне достаточно и можно закончить свои исследования.

Не буду же я перечить такому мужчине? Да еще на ночь глядя?

Утром мы опять разделились. Ниро поехал с рассортированными образцами к своему химику. А я, выкроив время от своей основной работы — забавно, не правда ли? — должна была отправиться по маленьким магазинчикам, где мы обнаружили «Милену».

В семь вечера, к обеду, был назначен общий сбор опять у Ниро дома. (Или теперь я могу говорить уже «у нас»? Я не помню, когда была последний раз у себя на старой квартире.)

Не знаю, уж чем там занимался Ниро со своим химиком, а мне в магазинах досталось крепко, я бы даже сказала, чересчур. Я сильно подозреваю, что мой ненаглядный и обожаемый человечище предчувствовал это и поэтому не поехал со мной. В трех магазинах меня ругательски обозвали за товары «Милены». В четвертом продавщица, на лице которой явно были видны следы воздействия продукции «Милены», сказала мне такое, чего я никогда не слышала. А я в своей жизни слышала довольно-таки много всякого! Еще в нескольких у меня потребовали забрать товар и вернуть деньги. И только в одном попросили привезти товар еще.

Беда моя заключалась в том, что я действовала от лица «Милены», показывая ее официальные представительские документы, которые Ниро для нас обоих получил от Ханса. Таким образом, меня принимали за сотрудницу фирмы «Милена». И досталось мне именно за это.

Однако, если отбросить в сторону мою пострадавшую чувствительность и репутацию, я заметила закономерность того, как товар поступал в магазины. Сама «Милена» производила продукцию и отпускала ее большими коробками, которые вмещали от ста до двухсот пятидесяти тюбиков крема или другой продукции. Это были большие картонные коробки с надписью «Милена», с почтовым адресом и прочими реквизитами.

В магазинчики же за Садовым кольцом товар поступал в тех же коробках, но маленькими партиями. Ни в один из этих магазинов товар не поступал дважды. Каждый раз коробки привозил молодой человек в сером костюме. Он не заключал какого-то договора с магазином, а либо предлагал заплатить наличными, либо оставлял, если магазин не соглашался, договор, проштемпелеванный уже со стороны «Милены» и подписанный. По этому договору магазин и должен был перевести деньги после реализации товара на расчетный счет представительства «Милены» в Москве. Оригинал договора ни в одном случае я получить не смогла, но в двух местах мне позволили снять с него ксерокс.