Полина Дельвиг - Рыбалка у медной горы

Взрослые посмотрели на нее с непониманием.

— Какой еще ребенок?

Девочка оживилась, ей надоело слушать, хотелось и самой что-нибудь рассказать.

— Ну вот в сериалах и мелодрамах всегда так бывает — раз какая-нибудь непонятная тайна, значит, обязательно где-то есть тайный ребенок.

Детективы посмотрели сначала друг на друга, потом опять на Ксюшку, затем пожали плечами и отвернулись.

— Вам не нравится моя версия? — жалобно протянула девочка.

Старшая сестра отмахнулась.

— Может, она нам и нравится, да только толку с нее. Какая разница, чем Ирина держит Петровского — шантажом, сексом или ребенком… Вопрос, как ее изобличить.

Полетаев отложил так и не зажженную сигарету.

— А никак. — Он подошел к окну и осторожно заглянул за штору. — Проклятье, все еще сидят. Сигнал потеряли, теперь будут нас высиживать.

— Что значит «никак»? — Даша поднялась, встала рядом. — Что ты этим хочешь сказать?

— То, что мы ничего не сможем доказать. Ирина, лично, никак не связана ни с одним из этих преступлений.

— Как это не связана? Она же там была. Я имею в виду, на горе на этой была. В смысле под горой.

Полетаев невесело рассмеялся.

— Да хоть над горой. Если мы, люди, в общем то наблюдательные, общались с Редель несколько дней а затем, встретившись через неделю, даже не знали! — тут полковник сжал кулаки и кому-то погрозил, возможно, отказавшей ему наблюдательности, — то что говорить об остальных? Кто ее будет опознавать? Официантки? Прокатчики горнолыжного снаряжения?

— Так что же, простить ей убийство нескольких человек? — Даша растерянно хлопала глазами. — Да, ладно, бог с ними, с этими рыбаками, они были не слишком хорошими людьми и связались с ней по доброй воле. Но теперь-то она хочет прихлопнуть и нас. Сколько, по-твоему, мы будем здесь отсиживаться?

Полковник развел руками.

— Понятия не имею! Хочешь режь меня, хочешь ешь — но вот не знаю, и все.

— Тогда, может, тебе все-таки сообщить своим? Полковник моментально замкнулся.

— Нет.

— Но почему? — Даша искренне недоумевала. Почему ты не хочешь попросить помощи? Расстреляют тебя за это, что ли?

— Не приставай.

— Но…

— Я сказал — эта тема закрыта.

— Хорошо, и что же нам делать? — растерялась Даша.

— Думать.

— О чем?!

— У Редель должно быть слабое место. Ты понимаешь, — полковник принялся взволнованно прохаживаться мимо приунывших сестер, — у меня в этом деле кое-что не срастается.

Даша вяло шмыгнула носом. Больше всего в этой ситуации ее волновало отсутствие профессиональной помощи. И она действительно не понимала, почему Полетаев так категорично от нее отказывается. Полковник тем временем продолжал рассуждать вслух:

— …Если Петровский получил наследство своего отца, то сейчас он должен быть очень богатым человеком. Тогда возникает вопрос: почему он просто не дал Ирине денег на покупку курорта? Зачем ему было так рисковать?

— Я полагаю, что он не хотел обнаруживать существующую между ними связь, — ответила Даша и поспешила добавить: — Не важно, какую. Просто не хотел, что бы их имена стояли рядом.

— Да глупость ты говоришь! Есть миллион способов перечислить деньги куда угодно, кому угодно и не засветиться. В любом случае это потребует гораздо меньше усилий, а главное, никакого криминала. Здесь же просто какое-то безумие — половина статей уголовного кодекса!

— Значит, у него просто нет денег.

— А где они?

— Откуда же я знаю!

Полковник снова задумался. Внезапно его лицо посветлело.

— Детка, а ведь ты гений!

Оживились обе детки. Но старшая больше:

— Я знаю, — закивала она, — а… а в чем именно?

— Вот сейчас мы это и проверим. Для начала, посмотри, пожалуйста, в Интернете, нет ли чего интересного о первой жене Ределя. Только учти — ее фамилия Петровская.

Без лишних слов Даша подсела к компьютеру. Прошло минут пять. Все это время Полетаев нервно расхаживал по комнате, пощипывая подбородок.

— Нашла! — Даша наклонилась к монитору, рядом тут же притулилась младшая сестра.

— Читай, — попросил полковник.

— Здесь несколько статей… — Даша быстро пробегала мерцающие строчки глазами. — Подожди секунду. Так, так, так…

— Ну что? Что?

— Пишут, что развод с мужем был для нее сильным ударом… Она очень сильно заболела, болеет до сих пор… Последние три года находится в одной из германских клиник. Кстати, здесь пишут, что она числится среди самых обеспеченных женщин Европы.

— А ее сын?

— Сын, сын, сын… Подожди минуточку, сейчас дочитаю… Черт побери!

— Что? Да говори же ты! Не томи!

Даша торжествующе обернулась.

— А сынок-то у нас в ожидании наследства, называется, мама выделяет на его содержание сумму, которой, по его словам, ему не хватает даже на сигареты.

— Курить вредно, — радостно потер ладони полковник — Значит, ты оказалась права — у него действительно нет денег. Вот вам и ответ…

Даша вернулась к статье.

— Здесь пишут, что мадам Петровская несколько раз прилюдно угрожала передать все свои деньги фонду, который курирует, если сын не возьмется за ум и не образумится.

— Фонду… — эхом повторил полковник. — А что за фонд?

— Что-то связанное с экологией и научными исследованиями.

— Понятно. Кстати, как сейчас ее здоровье?

— В последнее время совсем плохо. И даже очень, — в голосе зазвучала обеспокоенность. — «…Галина Петровская, профессор, известный биолог, яркая фигура в рядах защитников окружающей среды, недавно перенесла очередной инсульт и сейчас находится в состоянии комы. Врачи, к сожалению, уже не надеются на благополучный исход…»

Синие глаза прищурились.

— Когда дано сообщение?

— Три дня назад.

Полковник внезапно остановился посередине комнаты.

— А вы знаете, что это означает? Сестры отрицательно покачали головами.

— Это означает, что Константин Петровский тоже очень скоро умрет. — В комнате повисла тишина.

— Почему ты так думаешь? — робко спросила Даша.

— По двум причинам. Во-первых, после того что произошло ради покупки этой горы, он очень опасный свидетель. На него могут выйти в любую минуту: оставленный отпечаток пальца, образец почерка, фотография с камеры слежения в банке— и все, выстроенная схема рухнет, потянув за собой и Ирину. А во-вторых, и самое главное, с деньгами, которые ему достанутся от матери, ему недолго ходить в холостяках. Ирина должна это понимать.

— Так она сама может выйти за него замуж.

— Сомневаюсь. И знаешь почему?

Сестры снова отрицательно покачала головами.

— Не потому, что их связывает темное прошлое. Она просто не захочет от кого-то зависеть. Кроме того, как ты справедливо заметила, Петровский явно не ее тип. Ей нужен другой мужчина. Поэтому Ирина в любом случае попытается его устранить. Она избавится от него сразу, как только он вступит в наследство, — я почти не сомневаюсь, что Петровский уже составил свое завещание в ее пользу. И в этом наш шанс. Мы должны сделать так, чтобы он нам поверил.

Слушавшая очень внимательно Даша горько рассмеялась.

— Даже если я проявлю все свое красноречие и приведу Петровскому миллион доказательств, есть одно существенное «но».

— Какое?

— Да такое. Мы не можем выйти из этой квартиры, а он ни за что не придет сюда, не предупредив Ирину. Таким образом, круг замкнулся.

Полетаев вдруг посмотрел на Ксюшку.

— Кажется, у меня есть кое-какая идея…

Даша проследила за его взглядом, лицо ее изменилось

— Надеюсь, ты не о гипотетическом ребенке?

— Именно о нем. Даша закатила глаза.

— Нет… — простонала она.

— Почему нет?

— Да потому что это чистейшее безумие. Моя сестра смотрит слишком много сериалов, ты же не думаешь всерьез, что…

— Именно так я и думаю. И мне ее версия представляется более чем логичной. Кроме того, чем мы, собственно, рискуем?

— Как «чем»? — Даша закрутила руками в воздухе. — Ну…

— Ну чем? Чем?

Ксюша, навострив ушки, переводила взгляд с одного спорщика на другого.

— Что такое гипопипический?

— Гипотетический. Он хочет позвонить Петровскому и сказать, что мы знаем о его ребенке.

— А у него есть ребенок? — удивилась Ксюшка. — Кипонемический?

— Что я тебе говорила? — торжествующе воскликнула Даша. — Она даже не помнит, о чем сама говорила.

— От того, что Ксюша высказала свою идею бессознательно, суть дела не меняется.

— Когда это я говорила бессознательно? — рассердилась девочка.

— По мне, так всегда, — отмахнулась Даша.

— Она просто тебе завидует. — Полковник погладил белокурые лохмушки. — Что же касается моего мнения, то процент верных версий, выдвинутых Ксенией, гораздо выше, чем у среднестатистического человека. — Он весьма выразительно посмотрел на старшую сестру. Та немедленно вспыхнула.