Дарья Донцова - Рыбка по имени Зайка

Я приосанился и выпятил грудь. Конечно, я не обладаю большой физической силой и не умею драться, но, если понадобится, сумею защитить свою даму.

В прихожую, громко топая, ввалилась колоритная троица. Тетка, размера этак восемьдесят восьмого, не знаю, есть ли такой в природе и где она добывает для себя одеяние. Ну в каком магазине она отрыла сей халат наимерзейшего, зелено-фиолетового цвета? Два сопровождавших ее мужика были под стать тетке. Взлохмаченные, грязные волосы, мятые джинсы и рубашки, запах перегара. На ногах у небесных созданий, несмотря на жаркий август, красовались сапоги.

– Ой, ну спасибо, – выдохнула тетка.

– Слышь, хозяйка, – прогудел один слесарь, – покажь вентиль.

– Идите за мной, – велела Лиза.

Работяги, шмурыгая носами, двинулись за девушкой. Толстуха осталась со мной.

– Вы Иван Павлович? – вдруг очень тихо спросила она.

Я удивился безмерно:

– Да.

– Скорей ступайте вниз!

– Я?

– Вы.

– Но почему? То есть зачем?

Внезапно толстуха крепкой рукой ухватила меня за плечо и, быстро вытолкав за порог, прошипела:

– Живо к подъезду, там микроавтобусик стоит с надписью «Мосгаз. Аварийная». Лезь внутрь. Шевелись. Послушай, ты по утрам вместо кофе тормозную жидкость пьешь?

Сам не понимая почему, я, находясь в состоянии глубочайшего удивления, выполнил приказ непонятной дамы. Неподалеку от входа в дом и впрямь нашелся нужный «рафик». Я заглянул в окно к водителю и сказал:

– Понимаю странность заданного сейчас вопроса, но не меня ли вы поджидаете?

Парень, сидевший за баранкой, отрывисто приказал:

– В салон.

Я снова повиновался, обошел минивен, рванул неподатливую дверь, потом, сильно согнувшись (двухметровый рост приучил меня входить в низкие помещения, сложившись почти пополам), втиснулся в салон, поднял глаза и увидел возле окошка, по-деревенски занавешенного белыми, сосборенными драпировками, двух мрачных мужчин: абсолютно незнакомого мне темноволосого парня и… Макса.

– Садись, Ваня, – спокойно приказал приятель, – едем ко мне.

– Куда? – оторопел я. – Макс! Где ты был? Я просто обзвонился! Решил, что тебя в командировку отправили.

– Делом занимался, – усмехнулся Макс, – очень важным, так сказать, категории А. Знаешь, как я его для себя назвал?

– Нет, – осторожно ответил я, – откуда бы?

– «Спасение Ивана Павловича из ливневой канализации», – вдруг заорал Макс, – садись и не шевелись, все дело нам почти порушил, сыщик хренов. Гони, чего стоишь!

Последняя фраза относилась к водителю. Шофер стартовал, как болид на гонках «Монте-Карло», меня швырнуло на спинку сиденья. «Рафик» летел по улицам ястребом. Под неказистым капотом скрывался очень мощный, современный мотор.

Я просидел в кабинете у Макса почти сутки. Сначала выкладывал добытые сведения приятелю, потом группе хмурых людей в костюмах, затем рассказ пришлось повторить еще раз для маленького, лысого, суетливого толстячка, похоже, самого главного начальника, потому что, несмотря на его карикатурную внешность, все окружающие обращались к нему почтительней некуда. Наконец, уже под утро я очутился снова у Макса. Приятель вытащил из сейфа банку кофе и, налив нам по кружке, вдруг сказал:

– Ваня, ты молоток! Впору тебя на работу к нам брать, только ведь не пойдешь: оклад невелик, а геморрой размером со слона. Надо же – нарыл столько информации за короткий срок!

– Мне просто повезло с Усовой, – честно признался я, – это она практически все знала. К ней же прибежала Ира и рассказала про беседу с Надей, про «улучшитель» и смерть старших Лаптевых и Кисовых. Слушай, неужели эта дрянь работает?

Макс пожал плечами:

– Похоже, да.

– Но как?

Приятель развел руками:

– Это не ко мне. Петр сделал нечто, о чем я, не обладающий специальным образованием, не могу сказать ни слова. Внешне эта фигня похожа на пуговицу, чтобы она заработала, следует надавить на крохотную выпуклость, ну и понеслось. Никакого запаха или звука «улучшитель» не издает, обнаружить его очень трудно. Сейчас спецы разбираться будут.

– Но как же Петру разрешили в больнице работать?

Макс побарабанил пальцами по столу.

– Бывают плохие врачи?

– Сколько угодно, – ответил я.

– А хорошие толковые специалисты, готовые все сделать для своего пациента?

– Думаю, тоже встречаются.

– Вот Петру и повезло, он попал именно к таким. Психиатры ни на минуту не верили в какой-то там «улучшитель», но, понимая, что больной, лишенный своего занятия, впадет в буйное состояние, переделали крохотную кладовую в палату и поместили туда бедолагу, дав ему инструменты. Более того, они снабжали Победоносцева необходимыми материалами. Надеялись привести мужчину в относительно стабильное состояние, его изобретательству потакая.

– Я так и не узнал, кто убил Римму!

Макс потер рукой затылок.

– Римма! Да! Вот уж кого жаль. Глупенькая, наивная девушка, обожающая Лолу и Машу Лаптеву. Она так ничего и не поняла. Их с сестрой поселили в квартире Лаптевой, новой, которую она себе купила.

– Обманули? Зачем?

– Чтобы Римма была всегда под рукой и прониклась к Лолите еще большей любовью. Победоносцева должна была сопровождать Лолу к отцу, Кисову одну никто бы не пустил в клинику, там очень строго. Была, правда, одна нестыковка. Луис, никогда ранее не видевший Победоносцеву, на одной из тусовок принял ее за дочь олигарха, ну и закрутил с ней роман. У Луиса мечта всей жизни жениться на очень богатой женщине и свалить отсюда.

– И как только человек, намеревавшийся стать депутатом, не побоялся устроить спектакль с подставными дочерьми?

Макс пожал плечами:

– Ничего удивительного. Его падчерицы очень далеко отсюда, они давно в Америке, «добрый» отчим никогда не знакомил их с друзьями, девушек никто как следует и не знал. Впрочем, и прежних приятелей у «нового русского» не осталось, а для журналистов Римма вполне годилась. Надю только на фото сняли.

– Но почему Римма не призналась Луису, что ее отец жив? С какой стати она выдала ему историю про сироту и отчима?

Макс тяжело вздохнул:

– Очевидно, Римма побоялась признаться, что у нее есть сумасшедший отец. Она ведь собиралась за Луиса замуж, а псих тесть мог отпугнуть жениха! Только на самом деле Луис очень короткое время оставался в неведении.

Когда он начал снимать Римму на порнофото, одно из них попалось на глаза Маше Лаптевой, и та мигом бросилась к Луису с воплем:

– С ума сошел! Это же наш проводник к «улучшителю». Тебе нужно от нее держаться подальше!

Луис испугался и мигом сдал Римму своему приятелю-сутенеру. Глупой, верящей всем и всему девушке он рассказал малоправдоподобную историю о долге, который висит на нем. Дескать, Луис под прицелом бандитов, если не вернет деньги, его прирежут, только Римма может ему помочь. Когда она отработает долг, Луис на ней женится, и они уплывут на шхуне с алыми парусами навстречу солнцу.

– Бред! – воскликнул я.

– Это на твой взгляд, – ответил Макс, – а Римма бросилась спасать любимого. Он сумел задурить девушке голову по полной программе. Порносъемки называл «новым словом в фотоискусстве», и Римма верила, она вообще верила всем, а уж Луису в особенности.

– Все равно мне многое непонятно!

– Что именно?

– Римма же не открылась Луису до конца, врала про отчима-бизнесмена.

– Ваня, ты беседовал с Победоносцевой на эту тему?

– Нет, мне она выдала совсем другую версию, о муже Игоре. Кстати, зачем?

– Об этом потом, – отмахнулся Макс, – от кого ты узнал про отношения Риммы и Луиса?

– От фотомодели Элис! Я же только что тебе все рассказал! Я был у Луиса, пытался прощупать почву, представился помощником богатого человека по фамилии Скрябин, чья дочь Таня желает сделать портфолио. Элис догнала меня на улице, ну и…

– Следовательно, ситуация тебе известна со слов Элис?

– Да.

– Тогда почему ты решил, что Римма не рассказала про себя правду Луису?

– Но Элис говорила…

– Ваня, – вздохнул Макс, – Римма обманула Элис, ей было велено молчать про Петра. Лола ее запугала, сказала, что всех манекенщиц обязательно тайно проверяют в психдиспансере. Обнаружат, что у нее папа псих, и не возьмут на работу. Вот Римма и врала всем. С Луисом она и впрямь встретилась на тусовке, где изображала дочь банкира, но очень скоро рассказала ему о себе правду. Луис-то мигом предложил «богачке» руку и сердце, боялся упустить удачный вариант. А Элис Римма правды про отца не сказала, но в остальном не солгала. Она и впрямь полагала, что отрабатывает долг и что Луис на ней потом непременно женится.

– Но почему она отдали Римму в проститутки? – удивился я.

Макс тяжело вздохнул:

– А куда им было ее девать? Девушка-то совсем даже не красавица. В модельное агентство бы ее никогда не взяли. Лола просто соврала Римме. Она сначала пристроила ее на роль «дочери», кстати, Победоносцевой за спектакль досталось мало денег. По сравнению с тем, что огребла сама Лола, показав Победоносцеву пиарщикам. Лолита ни копейки не упустит. Весьма алчная девица. И куда было потом деть Римму. Глупышка могла начать преследовать Луиса, бегать за ним по разным местам, плакать, привлекать внимание…