Фаина Раевская - Фонарь под третий глаз

Кабинет начальника я покинула в сильнейшем замешательстве. Никак не получалось сообразить — это хорошо, что Шурка пойдет с нами, или, наоборот, не очень? Если честно, я подозревала шефа в неуемном любопытстве, хотя, может, он и говорил правду. Кто их знает, этих антикваров? Имея дома несметные сокровища, поневоле станешь даже самого себя подозревать в коварных намерениях.

Мысли о предстоящей встрече с Серафимом Карловичем несколько развлекли меня, поэтому я напрочь забыла позвонить Маруське. Когда я въезжала во двор, подруга с нетерпением вышагивала возле подъезда, пугая местных старушек и котов громкими возгласами.

— Славка! — бросилась ко мне Манька, заламывая руки. — Ты меня в могилу сведешь! Почему не позвонила? Мобильник не отвечает, я уж и не знаю, что думать!

Мобильник я выключила, когда Маруська достала меня своими звонками, да так и не включила. Впрочем, я об этом ничуть не жалею.

— Ну, как? Антиквар согласился? — заглядывая мне в глаза, спросила Манька.

— Согласился, — кивнула я. — Завтра в семнадцать ноль-ноль. Только…

— Чего?

— Шурка с нами пойдет, без него никак. Подруга в досаде хлопнула себя по ногам:

— Я так и знала! К чему нам лишние свидетели? Твой начальник, Ярослава, слишком любопытен для мужчины. И где только ты его взяла?

— Начальников, как и родину, не выбирают! — расправив плечи, пафосно заявила я. — Ты лучше послушай, что я придумала, чтоб в случае чего разногласий не было…

Коротко пересказав историю, придуманную для Шурки, я собралась проследовать домой, но была остановлена возмущенным Манькиным воплем:

— Славка, ты куда?!

Немного растерявшись, я внимательно осмотрела дом (мало ли, в волнении могла и перепутать), пришла к выводу, что доставила себя точно по адресу, и смущенно ответила:

— В принципе домой…

— Как — домой?! Как — домой? — взвилась подруга. — А кто же будет дело делать?

Мне очень хотелось есть, поэтому я не сразу сообразила, что именно имеет в виду Маруська:

— Какое, Мань?

— Мы же решили поискать объявления на «Авиамоторной»!

— А-а… Поищем, чего ж, раз собирались, только я сперва домой заскочу, кушать хочется!

— Не делай из еды культа! — наставительно изрекла Маруська, загружаясь в салон «Фиата». — Я куплю тебе мороженое. Поехали, Славик, что-то мне неймется!

С Маруськой спорить бесполезно, особенно ежели ей неймется. Вздохнув, я уселась за руль и покатила в сторону «Авиамоторной».

— Это ж надо, сколько столбов понаставили, — ворчала Манька.

Вот уже полчаса мы с подругой, подобно собакам, внимательно изучали фонарные столбы, остановки общественного транспорта, стены домов и доски объявлений. В голове у меня образовалась жуткая каша из бесполезной информации: окна, двери, куплю — продам, сдам — сниму, курсы английского, испанского и прочая, прочая, прочая чепуха. Однако нужное нам объявление пока не обнаружилось. Я уже теряла терпение, к тому же есть хотелось все сильнее. Маруська, как водится, забыла о своем обещании купить мне мороженое. На данный момент у подружки было более неотложное дело. Сама я, конечно, могла купить чего-нибудь съедобное, но не делала этого из принципа, надеясь, что в Маруське проснется-таки гражданская совесть. Еще через какое-то время я пришла к выводу, что затея отыскать похожее объявление с треском провалилась.

— Мань, поехали домой, а? — принялась канючить я.

Не обращая внимания на мое нытье, Манька прилипла к очередному столбу. Я предприняла еще одну попытку воззвать к разуму подруги:

— Может, парень вовсе не здесь отрывал листочек от объявления. Он мог к другу зайти или с девушкой встретиться… А когда возвращался домой, купил в метро билет…

— Угу. А в вагоне неожиданно наткнулся на тех бандюгов, испугался и решил от них убежать. Так, на всякий случай. И уж совсем неожиданно в кармане у парня оказалась загадочная железка, от которой он поспешил избавиться, как только понял, что нехорошие дяди хотят его зачем-то догнать. Ты сама-то понимаешь, что говоришь? — усмехнулась Манька, приступая к обследованию следующего столба.

Вообще-то высказанное мною предположение отнюдь не казалось мне самой лишенным смысла. Стоило попробовать убедить в этом Маруську:

— Мань, ты ведь не собираешься изучать все московские столбы и остановки?

— Если потребуется, я готова на этот подвиг, — упрямо сдвинула брови подруга.

— А вот я, пожалуй, еще не готова пойти на такие жертвы. Ты продолжай, Мань, глядишь, годика через три управишься, хотя… Строят сейчас много и быстро…

— Ладно, — сморщилась Манька, — поехали. Три года жизни тратить на подобное занятие действительно жалко.

Уже в машине подруга горестно вздохнула:

— И все-таки где-то же оно должно быть! Слушай, Славик, притормози возле подземного перехода. Там полно объявлений на стенах. Это последний раз, честное слово, — заметив мое недовольство, торопливо пообещала Манька.

Верить ее обещаниям — все равно, что верить в коммунизм. Я уже хотела ответить категорическим отказом, но Маруська смотрела так жалобно, что пришлось все-таки остановиться.

— Ты со мной? — заискивающе заглянула мне в глаза Манька.

— Вот еще, — фыркнула я и, заметив неподалеку небольшое симпатичное кафе, кивнула: — Туда приходи, я пойду с голодом бороться.

Маруська согласно пискнула и испарилась, а я отправилась в кафе. Свободный столик нашелся быстро. Миловидная официантка приняла заказ, мне оставалось запастись терпением в предвкушении сокрушительной победы над голодом. В глубине души теплилась надежда, что вкусный ужин заодно и поднимет мне настроение. Причиной скверного расположения духа, помимо голодных спазмов в животе, стал провал операции под кодовым названием «Объявление».

«Глупо было надеяться на удачу, — нещадно бичевала я сама себя. — Глупее вообще придумать что-либо невозможно: среди тысяч объявлений искать одно-единственное! И потом, допустим, нам повезло, и мы его отыскали. Что дальше?»

Вопрос поставил меня в тупик, я огорчилась, потом разозлилась и залпом осушила стакан минералки.

Повар в кафе оказался на редкость расторопным и умелым. Я получила ни с чем не сравнимое удовольствие от ужина и уже приступала к десерту, когда в помещение ворвалась Манька. Не обращая внимания на посетителей кафе, она завопила во всю силу легких:

— Славка, я его нашла! Тут такое!..

Я втянула голову в плечи и сделала вид, что эта ненормальная девица вовсе не входит в число моих знакомых.

Маруська ринулась ко мне. По ходу она налетала на столы, стулья и на отдельных граждан, но извинениями себя не утруждала. Преодолев все препятствия, подруга шлепнулась на стул. Я глазом не успела моргнуть, как мой десерт и кофе обрели свой последний приют в желудке у Маньки.

— Вот, полюбуйся! — Маруська положила на стол какую-то бумажку.

На ней я прочитала довольно интересное объявление:

«Настоящий индийский брамин Сандхан сделает вашу жизнь по-настоящему счастливой: почистит чакры; настроит свадхистану; откроет третий глаз. Стопроцентная гарантия! Результат вы почувствуете сразу. Запись по тел.: 360-20-81. Нинель Викентьевна».

Низ бумажки был порезан на полоски, на каждой из которых красовался тот же телефонный номер и имя этой Нинели. Одной полосочки не хватало. Эту хитрость я знаю: обычно расклейщики объявлений лично отрывают один-два лепестка, чтобы привлечь внимание потенциальных клиентов. Впрочем, возможно, что кому-то и в самом деле захотелось почистить чакры или поморгать третьим глазом. Что такое свадхистана, где она находится и почему ее надо настраивать, чтобы стать по-настоящему счастливым, было загадкой.

Пока я с интересом разглядывала листок, Манька сделала заказ, не слишком скромничая. Оно и понятно, платить-то мне придется.

— Что скажешь? — с аппетитом уплетая запеченную семгу, пробубнила Маруська.

— Ты о рыбе?

— Нет, об объявлении.

— Занятное объявление.

— Я тоже так думаю. Надо позвонить этому бармену.

— Брамину, Мань!

— Одна фигня, — отмахнулась подруга. — Думаю, у него не так уж много клиентов, потому что редкий дурак купится на такую чушь. Этот быр-быр наверняка помнит каждого посетителя в лицо — и нашего покойничка с помойки тоже. М-м… семга великолепная! Ты поела, Славик?

— Брамин-то, может, и помнит, — усмехнулась я, игнорируя вопрос, — а ты? Ты сможешь описать парня?

— Приблизительно, — призналась подруга. — Темно же было…

— Вот-вот.

— Ну и что? Все равно надо туда позвонить! — упрямо насупилась Манька.

— Хочешь генеральную уборку в своих чакрах провести? — не смогла я удержаться от того, чтобы не съязвить.

— Можно, конечно: что-то, мне кажется, в них страшный бардак. Вдруг этот бармен и впрямь меня осчастливит. Может, и тебе поможет счастье обрести. Я имею в виду семейное…