Наталья Александрова - Приманка для компьютерной мыши

Надежда сочувственно погладила Женю по руке.

– На том все и закончилось?

– Да нет, много лет так тянулось. Наверно, он меня все же любил, раз не бросал. – Женя снова отвернулась к окну. – Ну, потом как-то все закрутилось, у меня дочка сначала в институт поступала, потом замуж выходила, у него жена заболела, мы совсем редко видеться стали… Потом я бабушкой стала… – Женя впервые за весь разговор светло улыбнулась и показала на фотографию светловолосого кудрявого мальчишки, стоящую на столе, – и тут, года два назад, вдруг звонит он – надо, мол, встретиться. В ресторан меня пригласил – впервые за семнадцать лет знакомства, представляешь! Ну, посидели, выпили. Так и так, он говорит, жена умерла год назад, у детей свои семьи, своя жизнь, я один как перст, может, примешь меня жить?

– То есть как это? – оторопела Надежда. – Он еще и к тебе жить намылился?

– Ну это потом выяснилось, – Женя постучала ложечкой по столу, – он, конечно, не такой человек, чтобы жене на шею сесть, я, говорит, работать еще буду, несмотря на то что возраст пенсионный. Есть у меня накопления – то да се… Да дело же не в этом!

– Точно! – оживилась Надежда. – Что он сразу про деньги-то?

– Он и про любовь тоже говорил. Ты, говорит, моя последняя, больше, говорит, уже никого не будет.

– Да куда уж больше-то, в таком возрасте о душе подумать следует! – брякнула Надежда.

– Ты, говорит, не торопись с ответом, подумай, а потом реши. Да что тут думать, говорю, я тебе сразу отвечу. Спасибо, конечно, за предложение, а только принять его не могу. Ты мне раньше говорил, что семью никак бросить не можешь, а теперь у меня перед семьей долг. Я тебя не упрекаю, но в свое время дочку отца лишила из-за любви своей неземной, так теперь не хочу, чтобы и с внуком так же получилось. А какая у них может быть семейная жизнь, когда они втроем в одной комнате живут? Нужно вопрос с квартирой решать. С внуком я много занимаюсь, дочке помогаю, работа опять же. Так что давай все как есть оставим, так будет лучше.

– А он что? – спросила Надежда.

– Обиделся, конечно, но вида не подал, – усмехнулась Женя, – и с тех пор мы больше не виделись. Но я ни о чем не жалею.

– Ну и правильно! – одобрила Надежда.

После такого доверительного разговора было не к месту и далее перемывать кости бывшим сослуживцам. Надежда Николаевна вспомнила, для чего она пришла в фирму «Тетрис», и осторожно повернула разговор в нужное русло.

– Как тебе – нетрудно работать в чисто мужском коллективе? Эти компьютерщики, по-моему, вообще все не от мира сего…

– Да нет, они нормальные ребята. Кое-кто, конечно, со странностями, но у кого их нет? А вообще, у нас в фирме и женщины есть, я тут не одна. Секретарша директора Даша, Юля, которая принимает заказы, уборщица Марья Степановна, а еще есть Вероника…

– Вероника? – переспросила Надежда Николаевна.

– Ну да… она отлично разбирается в компьютерах, не хуже парней, а при этом внешне очень даже ничего, так что директор ее посылает к особо важным клиентам, к которым не пошлешь длинноволосого обалдуя. Ну ты ее видела в соседней комнате…

– Ага, такая высокая брюнетка с короткой стрижкой… – пробормотала Надежда.

Выходило, что Вероника тоже жива и здорова, кроме того, она тоже не подходила по внешним данным.

Надежда Николаевна перебрала в уме всех перечисленных женщин.

Уборщицу Марью Степановну можно было сразу отбросить по причине возраста, Вероника и сама Женя тоже отпадали, значит, оставались Даша и Юля. Как бы так ненавязчиво выяснить, пришли ли они сегодня на работу?

Не успела Надежда придумать благовидный предлог для расспросов, как в дверь заглянула крепенькая, как огурчик, девушка и сказала:

– Евгения Павловна, зайдите к Михаилу Борисовичу с накладными по «Вектору»!

– Хорошо, Даша, я сейчас приду! – ответила Женя и повернулась к Надежде: – Надя, подожди меня, я ненадолго!

Надежда Николаевна кивнула, проводила Женю взглядом и отошла к окну.

Секретарша директора Даша бросила на нее равнодушный взгляд и отвернулась. Надежду она, естественно, не узнала. Стало быть, секретарша тоже жива и здорова.

Остается последняя кандидатка на роль жертвы вчерашнего убийцы – Юля…

Надежда Николаевна подошла к самому окну и выглянула на улицу.

Отсюда отлично была видна ее собственная лоджия, вон виднеется фикус и алые цветы герани. Точно так же вчера вечером Надежда из своего окна видела это окно, два силуэта на фоне занавески…

Она отступила чуть в сторону, туда, где стояла женщина с длинными волосами, пока ее не задушили.

На этом месте лежал симпатичный светло-серый коврик. Надежда Николаевна видела точно такой же в магазине «ИКЕА» и даже подумывала его купить, но потом представила, как на этом коврике будет смотреться рыжая шерсть Бейсика, и прошла мимо.

Коврик лежал неровно, под углом к окну.

– Ага! – проговорила Надежда, наклонилась и подняла край коврика. С первого взгляда она ничего не заметила, но, опустившись на колени и осмотрев пол в боковом освещении, увидела на полу несколько длинных каштановых волосков. Ни по длине, ни по цвету эти волоски не подходили хозяйке кабинета. Значит…

Значит, эти волосы могли остаться от той женщины, которую вчера вечером душили возле этого окна.

А это, в свою очередь, значит, что Надежде ничего не померещилось, у нее не было никаких зрительных галлюцинаций, она еще не выжила из ума, на что прозрачно намекали вчерашние полицейские.

Надежда Николаевна затаила на тех двоих полицейских обиду. Мало того, что они чуть не прямо обозвали ее дурой, так еще и слопали почти всю ватрушку, которую она испекла для собственного мужа.

Надежда подняла найденные волоски, поднесла их к свету.

– Тон пятый… – проговорила она задумчиво. – Или нет, скорее шестой. Оттенок «майский жук»…

Спрятав волосы в карман костюма, она снова наклонилась над ковриком и отодвинула его дальше от окна.

На этот раз ее ждала более существенная находка.

Под дальним краем коврика лежала прямоугольная пластиковая карточка, вроде банковской кредитки или дисконтной карты. Но на этой карточке не было ни названия магазина или ресторана, ни процента скидки. На ней было напечатано единственное слово – «Гигея». Странное, надо сказать, слово. И еще трехзначное число – «307».

Надежда Николаевна поправила коврик и подошла к окну, чтобы внимательно разглядеть карточку. В это время дверь открылась и в кабинет вошла Женя.

– Надь, ты что там делаешь? – спросила она, подходя к столу.

– Да вот толстянку твою рассматриваю, – ответила Надежда, быстро убрав карточку в карман. – Она у тебя в отличном состоянии! Судя по ней, в вашей фирме дела идут просто отлично.

– Не сказала бы, – фыркнула Женя. – Заказов мало, еле концы с концами сводим. А при чем здесь толстянка?

– Разве ты не знаешь? – Надежда погладила толстые глянцевые листья. – Есть такая примета – если листья у толстянки пухлые, значит, в доме хорошо с деньгами, если листья «худеют» – значит, финансы поют романсы. Ее еще называют денежным деревом… А у твоей толстянки листья в полном порядке! Кроме того, ваша фирма только что выезжала на корпоратив, значит, дела у нее не так плохи.

– Корпоратив? – переспросила Женя, перелистывая бумаги. – О чем ты?

– Да я буквально на прошлых выходных столкнулась с вашими сотрудниками на лесном озере. Там, кстати, такая история произошла – одна девушка утонула… Неужели ты не в курсе?

– А, ты об этом! – Женя помрачнела. – Сама-то я поехать не смогла – с внуком побыть надо было. А про ту историю слышала, конечно. Эта девушка была не из наших, ее Вася Кротов привел.

– А ты ее не знала?

– Не знала, – проговорила Женя довольно равнодушно и открыла очередную картонную папку.

Надежда Николаевна уловила намек на то, что хозяйка кабинета мечтает избавиться от старой знакомой, потому что ей надо работать. Нужно было уходить, но ведь она еще не выяснила все, что хотела.

– Много у тебя работы? – спросила она. – Наверное, часто задерживаешься допоздна.

– Да нет… – Женя помедлила, – у меня с начальником договор, в шесть часов ухожу, потому что внука из садика забирать надо. Дочка сейчас на курсах вечерних учится, зять часто в командировки ездит…

Тут Женя поглядела на Надежду с легким удивлением – вроде бы раньше такой непонятливостью ее сослуживица не отличалась. Ну, люди меняются, ей-то теперь спешить некуда, вот и болтает попусту.

– Извини, Надя, – решительно сказала Женя, – меня директор озадачил, очень срочная работа…

– Конечно, это ты меня извини! – Надежда устремилась к двери. – Я тебя отвлекла…

– Все равно, очень приятно было повидаться! – бросила Женя ей вслед. – Надо непременно встретиться, посидеть в каком-нибудь ресторанчике или кафе, вспомнить прежние времена…

Надежда вернулась в большую комнату.

Здесь все было по-прежнему – длинноволосый парень крутил в руках деталь компьютера, Вероника вполголоса разговаривала по телефону.