Дарья Донцова - Горячая любовь снеговика

– Это Фира Эйсман, бренд-менеджер из «Элефанта», она в отпуске, – пояснила я.

– Уважаемая госпожа Тараканова, очень просим соединиться с нами, извините за беспокойство, ваша карточка готова.

– Звонок из банка, – предвосхитила я вопрос Куприна, – это Лида, начальница отдела по обслуживанию вип-клиентов. Я потеряла свою кредитку.

– Вот балда! – не замедлил оценить меня Рома.

– Тише, – шикнул Олег.

Я изо всех сил сжала телефон. Ну же, говори! И мы услышали:

«– Помоги… он… ударил… он… ма-ма-ма… Женя… Женя… бил… он…»

Повисла тишина, затем раздался механический равнодушный голос:

– У вас больше нет сообщений.

– Значит, догадка насчет Растова верна, – заявил Роман, – пострадавшая четко повторила «он» и имя «Женя».

– Она еще бормотала «ма-ма-ма», – напомнил Олег.

– Наверное, звала маму, – предположил Плотников.

– Оставь свою трубку, – потребовал Куприн, – я отнесу ее в лабораторию, вдруг что-то еще выжмем.

– Можно вечером? – попросила я. – Мне без телефона никак.

– Купи себе самый дешевый аппарат, – не согласился Олег, – тут неподалеку есть салон. Впрочем, нет. Юля!

– Слушаю, – сказала стройная девушка, войдя на кухню.

– Сбегай в магазин, возьми простую мобилу без наворотов и попроси, чтобы симку скопировали. Вилка, давай деньги, – велел Олег.

Когда Юля ушла, я с горечью сказала:

– Мне следовало ответить на звонок.

– Ты бы ей ничем не помогла, – попытался успокоить меня Куприн, – вызов был в четыре сорок пять, а смерть наступила предположительно минут через пятнадцать.

– Может, она бы назвала убийцу, – прошептала я.

– Думаю, его имя уже известно, – буркнул Роман.

Из кармана Олега понеслись звонкие трели, он вытащил сотовый, ответил:

– Да, да, да, ясно! Скоро буду. Нет, не надо, пусть пока подергается.

Куприн вернул мобильный на место и без всякой радости сказал:

– Евгения взяли дома. В бачке для грязного белья нашли окровавленную одежду, на коже задержанного есть царапины. Растов признался в совершении убийства. Похоже, он вчера здорово перебрал – ему сейчас очень плохо, еле на ногах стоит.

Я отшатнулась.

– Не может быть!

– Очень даже может, – заявил Куприн. – Говорит, был пьян, плохо все помнит. Кстати, на него есть материал – он сидел.

– Кто? – поразилась я.

– Евгений.

– За что?

– За убийство жены, – отрезал Олег. – Удивительно простая история. Милейший Евгений пришел домой, повздорил с супругой и избил ее до смерти.

– Приятный мужчина, – хмыкнул Роман, – предпочитает бороться с трудностями конкретно. Нет бабы – нет проблемы. Чего зря языком трясти, уговаривать, упрашивать? Убил, и точка.

Ехать домой мне категорически не хотелось. Я спустилась на первый этаж, вышла во двор и увидела, что толпа соседей рассосалась. Людей, похожих на журналистов, поблизости тоже не наблюдалось. Скорей всего любопытные дождались, когда из подъезда вынесли труп, а потом разошлись. Вот народ! Мне непонятно желание людей собственными глазами полюбоваться на место трагедии и покойника.

Сесть за руль я побоялась – у меня сильно тряслись ноги. Поэтому я устроилась на скамейке на детской площадке и вынула новый мобильный. Аппарат был примитивным, приспособленным лишь для звонков, в нем не было камеры. Такие обычно покупают первоклассникам. Оно и понятно – если ребенок потеряет трубку, никто переживать не станет.

У Риты был тихий мелодичный голос.

– Слушаю, – сказала она.

– Вы Маргарита? – спросила я.

– Слушаю, – повторила женщина.

– Вас беспокоит Виола Тараканова.

– Ой? – с явным удивлением воскликнула Рита. – Ты заболела?

Я откашлялась.

– Понимаете… я тоже Виола Тараканова, как и ваша подруга Оля, мы тёзки. Я пишу книги под псевдонимом Арина Виолова…

Слова застряли в горле. Ну зачем я вызвалась сообщать Рите про смерть ее лучшей подруги? Это же служебная обязанность Куприна. Правда, Олег не любит быть черным вестником, он всегда посылает к родственникам своих сотрудников. Как правило, роль глашатая беды достается кому-нибудь из практикантов.

– Ой, не может быть, – засмеялась Рита. – Вы меня разыгрываете! Откуда узнали мой телефон?

– Можно я приеду? Все объясню при встрече, – сказала я.

Собралась с силами, села в машину и поехала в больницу, где лежала Маргарита.

Узнав о смерти Ольги, Рита не изменилась в лице, она только схватила бутылку с водой, сделала несколько глотков и пробормотала:

– Так я и знала! Ведь предупреждала ее, а толку…

– Вы предвидели смерть подруги? – изумилась я, вешая сумку на вешалку рядом с плащом Риты.

Она кивнула.

– Странно, что этого не произошло раньше! Ее образ жизни…

Повисло тягостное молчание.

– Она делала что-то опасное? – спросила я.

Рита встала и начала медленно расхаживать по крохотной палате.

– На мой взгляд, да. Понимаете, есть женщины, которые легко переносят одиночество, но встречаются такие, которым постоянно необходим партнер. Оля принадлежала к последней категории. Мы дружили несколько лет, познакомились на море во время отпуска. Олечка была там с приятным парнем, его звали Гена. Назад мы возвращались в одном вагоне, Геннадий сошел в Туле. Олечка его обнимала-целовала, рукой ему из окна махала, ну я и сказала: «Хоть Тула и близко от Москвы, да неудобно – запросто не встретишься!» Оля улыбнулась.

– Гена мне никто. Это курортный роман – я увиделась с ним впервые за два часа до знакомства с тобой, и надеюсь, мы больше не встретимся.

Я удивилась.

– Вроде он милый мужчина.

– Не понравился в постели, – откровенно заявила Оля. – Сопит, кряхтит, потеет… Впрочем, на две недели сгодился, а связывать с ним жизнь мне не хочется…

Маргарита остановилась у окна, повернулась и спросила:

– Понимаете? Она с ним утром познакомилась, а вечером спокойно в койку легла, ничего о нем не зная.

– Юг, море, солнце, вино… – пожала я плечами. – Большинство отдыхающих заводит романы, завязывает ни к чему не обязывающие отношения и обрывает их на вокзале, поклявшись друг другу в вечной любви.

– Согласна, – кивнула Рита. – Но Оля вела себя точно так же и в Москве! Она сама знакомилась с мужчинами!

– Подходила и говорила: «Дайте мне свой телефон»? – удивилась я.

– Нет, она действовала иначе, – усмехнулась Рита. – Шла в хороший ресторан, заказывала ужин, сразу расплачивалась, внимательно изучала посетителей и выбирала себе мужчину. Дальше начиналась охота. Оля ждала, пока отобранный экземпляр завершит свою трапезу и захочет уйти. Едва «дичь» вставала, как она тоже поднималась и шла по направлению к парню. Что делает человек, покидая ресторан?

– Ну… не знаю, – растерялась я, – оплачивает счет.

– А потом?

– Отодвигает стул.

– Дальше?

– Делает шаг в сторону.

– Вот! А тут по проходу идет девушка, и посетитель ее случайно толкает. На беду у незнакомки в руках оказывается мобильный, она спотыкается и его роняет… Как поступит неуклюжий тип?

– Возможны варианты, – ответила я, – один поднимет сотовый и вручит его хозяйке, извинившись. Второй – молча уйдет, не обратив внимания на происшествие. Или обозлится и начнет орать: «Куда, дура, лезешь? Тебе места мало?»

Рита отошла от подоконника и села на кровать.

– Ольге везло: как правило, намеченная жертва начинала расшаркиваться, предлагала чашечку кофе. И завязывался роман. Правда, отношения длились недолго.

– Почему?

Маргарита взяла бутылку с водой.

– Оля мечтала выйти замуж. Если кавалер ей нравился, она уже на втором свидании заводила речь о загсе и совместных детях. Большинство кандидатов в женихи сразу убегало. А еще она хотела, чтобы у мужа были собственный дом, машина, дача, счет в банке.

– Насколько я поняла, ваша подруга имела свою жилплощадь, – отметила я.

– Это квартира ее отца. Олег Ефремович был очень суровый человек. Да что вы хотите от полковника в отставке? Он дочь один воспитывал, мать Оли рано умерла, она ее совсем не помнила.

– Мне она что-то говорила про город Клязино и тетю Нину.

Маргарита кивнула.

– Да, Олега Ефремовича отправили служить на Север, он там несколько лет провел, жил за Полярным кругом. Маленькому ребенку в том регионе не место, морозы дикие, условия жизни не самые лучшие. Вот отец и отправил Олю к своей младшей сестре на воспитание. Олечка с огромной теплотой вспоминала Клязино, она всегда говорила, что ее детство, пока не вернулся папа, было замечательным.

– Отец ненавидел дочь? – удивленно спросила я.

Рита откинулась на подушки.

– Наоборот! Думаю, Олег Ефремович обожал Олю, но он, повторяюсь, был кадровый военный, поэтому обращался с девочкой, как с солдатом. Тетя Нина не думала о режиме: когда девочка пришла, тогда и пообедала. Бегает ребенок весь день по улицам, к подругам заходит. В одном доме чаем угостят, в другом каши дадут. Клязино большая деревня. А отец моментально гайки завинтил, повесил на стену расписание: в семь подъем, зарядка, ледяной душ и в школу. Он купил Оле часы и за малейшее опоздание ее ругал. Дома ей следовало быть не позднее восьми вечера, в десять спать и никаких там походов в кино или на дни рождения к подружкам.