Марина Васильева - Костюм надувной женщины

— Эй, вы! — закричал один из них. — Что вы тут делаете?

Марина тут же открыла боковое стекло, быстро надела темные очки и выглянула наружу. С очаровательно улыбкой спросила:

— Поселок «Экономический» здесь?

Увидев хорошенькую девушку, охранники сразу смягчились и опустили автоматы:

— Чего читать не умеете? Это Бердяевка. Экономический с другой стороны через километр. А зачем вам в Экономический?

— На пикник едем. К дяде Ване. — Объяснила Марина.

— Зачем вам к дяде? — заржали охранники. — Заруливайте к нам. Мы тоже можем пикничок организовать.

— Спасибо, как-нибудь в другой раз! — ответила Марина.

Ник развернулся и дал полный газ. Особняк Беркутова остался позади.

— Уф! — выдохнула Марина, снимая очки и поднимая стекло. — Чего это они сегодня такие нервные? Как нас увидели. Я думала сейчас стрелять начнут. Верунчик, ты как? Все посмотрела?

— Посмотрела, посмотрела.

— Что скажешь?

— Понтов много, но система безопасности абсолютно не продумана. Сразу видно над ней трудился двоечник. В дом попасть не сможет только дурак. Перед задней стеной лесополоса прямо вдоль забора идет. И подкрасться незаметно нетрудно, и через забор перелезть с любого дерева можно. Главное сразу нейтрализовать собак.

— Собак усыпим, — тут же ответила Марина. — У Ника есть духовое ружье. Его дядя с ним в Африке охотился на львов.

— Это правда? — Спросила у Ника Вера. Тот кивнул. — А не жалко было твоему дяде львов убивать?

— Он их не убивал, — несколько раздраженно сказала Азарова. — Он их усыплял и ставил на хвост бирки. Чтобы ученые зоологи могли за львами наблюдать и изучать. Ты давай лучше о деле говори. Про львов и дядю Ник тебе потом расскажет, как-нибудь на досуге.

— Потом, так потом, — согласилась Вера. — Далее до дома всего двадцать метров. А там хороший кустарник. Он прямо до двери доведет.

— Отлично!

Когда приехали обратно в город, то отправились на квартиру к Марине, потому что был уже десятый час, и идти в офис не имело смысла. К тому же все трое были сильно голодны.

Квартира у Азаровой была двухкомнатная. Небольшая, но очень уютная. В центре располагался небольшой не особо загруженный мебелью зал с выходом на просторную шестиметровую лоджию, главным украшением зала был домашний кинотеатр со стереосистемой «долби-пролоджик», вдоль стен шли книжные стеллажи, вместо мягкой мебели стояли два небольших дивана — Марина экономила место. Слева от зала была спальня, которую занимал спальный гарнитур Кармен-3. Повсюду по нему были расставлены мягкие игрушки, большие и маленькие, в основном зайцы, а по стенам развешаны портреты самой Азаровой. Портреты очень хорошие, явно сделанные профессиональным фотографом-портретистом. Чувствовался стиль. Дальше за залом, справа по коридору была кухня. Тут все, как обычно: гарнитур, холодильник с микроволновкой, газовая плита итальянской фирмы «Индезит», угловой диванчик и по центру стол. В отличии от зала и спальной, здесь было немного тесновато. Впрочем, для одного человека места было более, чем достаточно. Домашних животных в квартире не было. Цветов почти тоже. Все это Марина показала новой подруге в течении минутной экскурсии по квартире.

Ник остался в зале и сразу зашелестел там газетами, которые купил на автостоянке. Женщины отправились на кухню, чтобы приготовить ужин.

— Так, что тут у нас есть? — спросила себя Азарова, заглядывая в холодильник. — Ага, пельмени «Столичные». Две пачки. Здорово! Это мне мама занесла. Она знает, что если мне холодильник не затарить, я сдохну от голода. Поэтому приносит продукты сначала мне, а уж потом себе. Ник, ты будешь пельмени? — В зале радостно зашуршала газета. — Будет! Ник неприхотлив, также, как и я. А ты, Вера? Хотя чего я спрашиваю? Ты же у нас десантник. Можешь наверно желудями в лесу питаться. Не так ли?

— Если понадобиться, могу и желудями, — рассмеялась в ответ Вера. — Но все же предпочитаю пельмени. Давай мы их не сварим, а затушим.

— Это как это? — удивилась Марина. — Что-то я никогда так не пробовала.

— Это очень просто. Кладем пельмени в высокую сковороду, заливаем маслом, потом густо смазываем майонезом, — надев фартук, Вера сразу стала сопровождать слова делом, — затем обильно обсыпаем сыром. У тебя есть сыр?

— Рокфор! — с гордостью ответила Марина.

— Лучше бы конечно Российский, ну да ладно, пойдет и Рокфор. Так вот, обсыпаем все это протертым сыром и ставим в духовку на двести градусов. Через полчаса у нас роскошное блюдо. Посыпаем его зеленью и подаем на стол.

— Здорово! Великолепно! — Марина пропела эти слова голосом Мумий Тролля и захлопала в ладоши. — Ник ты слышал?

В зале опять радостно зашуршала газета.

— Теперь салат из помидоров и огурцов. Летом лучшего блюда невозможно себе представить, — Вера так ловко стала рубить овощи огромным столовым ножом, которым Марина обычно разделывала мясо, что хозяйка дома даже рот открыла от удивления.

— Нет, ты точно в армии был десантником, а не поваром? — спросила она, с риском потерять пальцы, подворовывая из под ножа кусочки помидоров.

— У меня же целый взвод мужиков был, — улыбнулась Вера. — Целый взвод, представляешь? И все всегда голодные. Так что пришлось вместе с теорией и практикой ведения ближнего и дальнего боя, изучать мне и полевую кулинарию.

По квартире распространился изумительный запах пельменей тушеных в майонезе с сыром. Марина повела носом и блаженно вздохнула. Появился Ник, прошел к холодильнику и вынул из него бутылку «Посольской».

— Пельмени без водки, что без весел лодка, — похвалила Ника Вера. — Виден настоящий мужик.

— Этому настоящему мужику, — скептически заметила Марина, — сегодня всю ночь за рулем придется пробыть.

Вера посмотрела на часы:

— До начала операции осталось четыре часа. Он десять раз успеет протрезветь. Тем более у нас такая роскошная закуска. К тому же, нам всем надо снять нервное напряжение. А лучшего способа, чем сто грамм перед боем, я тоже не знаю. Средство верное и испытанное.

— Ладно, — замахала руками Азарова, — уговорили! Бегу за рюмками.

Через двадцать минут все трое сидели за столом и уплетали за обе щеки приготовленный Верой ужин.

— Вот уж не думала, — с набитым ртом с трудом произнесла Марина, зеленые глаза которой после первой рюмки весело и ярко заблестели, — что магазинные пельмени могут быть такими вкусными. Верунчик, ты чудо!

— Это еще что? — скромно опустила глаза Вера. — Ты еще моих пирогов не ела и тортов. Я даже для нашего комдива Наполеон на Новый год делала.

— Представляю! Ник, ты слышишь? Это какая же Вера молодец! Нет, ну ты подумай. А нам сделаешь?

— А то? Найдем картину, я вам такой торт сварганю, сдохнете от счастья. Ник, ты почему так мало ешь?

Вместо ответа Ник наполнил рюмки во второй раз. Троица чокнулась:

— За успех операции!

Выпили, захрустели салатом и снова набросились на пельмени.

— Да, поистине еда поднимает настроение, — сказала Вера, когда первый голод был утолен. — Говорят, правда, что затуманивает мысли.

— Вот с этим я не согласна категорически! — возразила Марина. — Это кому как. Мой Костик например, действительно после обеда не то что таблицу умножения, порой свое имя вспомнить не мог. И первый муж тоже от еды тупел. Я же наоборот! Если не поем, работать не могу. Еда для меня, как бензин для машины. Вот ты говоришь, что мысли туманятся, так я тебе говорю, что они у меня наоборот яснее некуда.

Вера снисходительно посмотрела на подругу:

— Это тебе так кажется. С водки всегда, кажется, что все задачи решаются просто.

— Нисколько. И водка тут совершенно не при чем. Мне, чтобы опьянеть рюмок десять надо, не меньше. Я в милиции, знаешь, как натренировалась! Так что две рюмки, это ерунда. Вот сейчас мне в голову как раз пришла оригинальная мысль.

— Это какая же?

— Ты не задавалась себе вопросом, что мы будем делать, когда окажемся внутри дома?

— Что значить, что делать? Искать картину.

— Это ежу понятно, что искать картину. Только вот где? Ты видела, какой там огромный дом? Это же эрмитаж! Мы там будем неделю искать картину и можем ее не найти.

— Я как-то об этом не подумала, — призналась Вера. — Меня больше интересовало то, как мы туда попадем, и как мы оттуда уберемся.

— Видишь, тебя больше интересуют средства, а меня цель. И это здорово! Вот он результат совместной деятельности. Вместе мы дополняем друг друга. Итак, что же делать?

— Что?

— Допустим, что картина у Лаврентия. и он ее прячет в самом надежном и тайном месте, как самую дорогую для себя вещь.

— Почему ты думаешь, что она для него столь дорога?

— Если бы это не было так, стал бы он приказывать убить Скворцова?

— Скорее всего нет.

— Вот так-то. Так, это проехали. Теперь дальше. Как нам узнать, где он ее прячет? Времени у нас будет в обрез, к тому же темнота.