Иоанна Хмелевская - Корова царя небесного

– Ну, погоди же, и хорошо запомни, жвачка безмозглая, ты у меня еще наплачешься, увидишь, выдою свое, слышишь, корова... царя небесного!!! Все!!!

И он швырнул трубку. Элюне очень понравилось последнее, завершающее выражение, и она даже записала его, чтобы не забыть. Корова царя небесного совершенно заслонила угрозы, они просто не дошли до сознания девушки, хотя в памяти и всплыли опасения Казика.

А во вторник, в семь утра, Элюню разбудил звонок в дверь. Зевая во весь рот, девушка поплелась открывать, вовремя вспомнила обещание, данное Казику, и заглянула в глазок. На площадке стояли двое – один в обычной одежде, другой в мундире полицейского. Из-за мундира Элюня приоткрыла дверь на длину цепочки.

– Полиция, – сказал мужчина в гражданском. – Извольте впустить нас.

Не совсем проснувшаяся Элюня с трудом сдержала очередной душераздирающий зевок и произнесла:

– Может, и соизволю, тем более что ваше прибытие мне уже пообещали. Но сначала разрешите ознакомиться с вашими удостоверениями, нет, не машите у меня перед носом, дайте прочту, я грамотная.

Пока читала, совсем проснулась и прочла еще раз, уже внимательнее. Вроде бы оба документа в порядке. Распахнула двери, ни один из прибывших не бросился на нее, не рванулся в квартиру. Видно, и впрямь настоящие полицейские.

– Комиссар Эдвард Бежан, – представился первый. – А вы пани Бурская?

– Да, я Элеонора Бурская, – подтвердила Элюня и беспомощно огляделась. – Извините, но двоих мне уж действительно не на что посадить.

– Не беспокойтесь. Мы бы хотели взглянуть на ваш паспорт.

– Пожалуйста.

Сняв со спинки чертежного стула свою большую сумку, Элюня достала из ее недр косметичку, в которой держала обычно все документы. Заглянула внутрь, покопалась, потом вытряхнула на стол все содержимое.

Паспорта там не оказалось.

Удивленная и обеспокоенная, Элюня опять перебрала все документы, все пересмотрела, перещупала – паспорт как провалился.

– Ну вот, – беспомощно сказала девушка, – паспорта нет, а ведь был здесь. Куда же он подевался?

Полицейский Бежан беззлобно заметил:

– Это, видимо, мне следовало спросить у вас. А вы не могли положить его в другое место?

В ответ Элюня молча подняла с пола большой картонный ящик и так же молча высыпала на стол все находящиеся в нем бумаги: счета, договоры с заказчиками, квитанции и прочую макулатуру, которая как-то незаметно скапливается у всякого нормального человека. Только у нормальных людей подобные бумаги хранятся обычно в ящиках столов, у Элюни же, за неимением мебели, хранились в картонной коробке.

Устроив на чертежной доске мусорную кучу, девушка принялась разгребать ее, по одной бросая бумажки обратно в картонку.

Полиция терпеливо ждала. Паспорта не было.

Теперь уж Элюня встревожилась не на шутку. Правда, в случае необходимости она могла воспользоваться загранпаспортом, который оказался в мусорной куче, но все-таки интересно, куда подевался обычный.

Не пользовалась она им уже довольно давно и никак не могла вспомнить, когда видела документ в последний раз.

– Ну так как? – поинтересовался комиссар Бежан, позволив себе подпустить в вопрос немного иронии.

– Минутку...

Элюня распахнула дверцу стенного шкафа. Наряду с предметами одежды там висели сумки – летние и к вечерним туалетам. Девушка пошарила во всех, потом отправилась на кухню и, уже потеряв надежду, порылась в больших полиэтиленовых сумках. Безрезультатно. Элюня совсем пала духом. Выходит, потеряла паспорт и теперь набегаешься с получением нового.

– Нет у меня паспорта, – жалобно заявила полиции Элюня. – И я не представляю, куда он мог деваться. И когда пропал. Я им целый век не пользовалась.

– Припомните, когда вы видели паспорт в последний раз?

– Точно не скажу, но еще летом, значит, несколько месяцев назад. Да нет, что я говорю! В суде, когда меня разводили с мужем, значит, три месяца назад. А потом я его сунула в косметичку, как всегда. Почему его там нет?

Комиссар Бежан задумчиво глядел на молодую хозяйку квартиры. Похоже, она была искренне огорчена, искренне недоумевала, не притворялась. Возможно, паспорт и в самом деле потерялся? Однако занимаемая должность обязывала комиссара не верить людям на слово и проявлять подозрительность.

– Когда вы в последний раз получали деньги в банке? – сухо поинтересовался он.

– Очень давно, но мне в банке паспорт не требуется. То есть я хотела сказать – нет у меня в банке никаких денег, все, что было, я потратила вот на эту квартиру, но теперь я ожидаю деньги и куплю кое-какую мебель, когда поступят...

– А в среду?

– В какую среду?

– В прошлую среду. На той неделе.

– А что в прошлую среду? – заинтересовалась Элюня.

– Я спрашиваю – снимали вы со счета деньги в прошлую среду?

– Да нет же, откуда у меня деньги? Я ведь только что вам сказала, на моем счету нет денег.

– Вы могли снимать деньги не со своего счета.

Элюня вдруг рассердилась.

– Я пана вообще не понимаю. Нет у меня другого счета, а в банке я уже не была целую вечность, и паспорт, даже если бы я и пришла снимать деньги, мне совсем не требуется. Не по паспорту выдают деньги! А теперь мне придется хлопотать о получении нового, а я понятия не имею, как это делается, и вообще, кажется, надо давать объявление...

– Так вы утверждаете, что в прошлую среду не заходили ни в один банк? – настырно интересовался полицейский.

– Ну да, сколько можно повторять! Зачем мне банк, если у меня нет в нем денег? И при чем здесь среда на прошлой неделе? У меня такие неприятности, паспорт потерялся, а вы знай твердите – среда да среда! Если вам желательно установить мою личность, вот, пожалуйста, заграничный паспорт, вот права, вот несколько удостоверений, причем с фотографиями, видите же – это я собственной персоной, что же вы к паспорту привязались? Случилось что?

– В таком случае, что вы делали в прошлую среду?

– О боже, да ничего сверхъестественного не делала! – вспыхнула Элюня, хотя по природе своей была девушкой выдержанной и скорее уж несколько флегматичной. – Как всегда, утром поработала дома, а потом поехала на ипподром. Это, надеюсь, неподсудно?

Услышав про ипподром, комиссар явно оживился.

– О, на скачки! Во сколько вы прибыли на ипподром и сколько времени там пробыли?

– Прибыли часов в двенадцать и пробыли... минутку, вспомню... до четырех. А что?

– Видел ли вас там кто-нибудь?

Ну можно ли задавать такой идиотский вопрос!

– Да тысяча человек! Там ведь прорва народу. К тому же я была там со знакомым... А, понимаю! Дошло! В прошлую среду что-то произошло в каком-то банке, и вы подозреваете меня? Да нет же, уверяю вас, пан комиссар, это не я, в среду ни в каком банке я не была. На ипподроме была, факт. А после скачек мы со знакомым пошли пообедать в ресторан, потому что на ипподроме, не знаю уж почему, человек делается таким голодным, так всегда хочется есть, удивительное дело! Вот мы и отправились в небольшой ресторанчик в Константине. Ели отбивные с капустой, пальчики оближешь. И, знаете, совсем недорого. А оттуда я отправилась прямо домой, часов в шесть вечера вернулась и повисла на телефоне, потому как мне все звонили и звонили...

Комиссар Бежан не очень вежливо перебил девушку:

– Можете сообщить фамилии лиц, видевших вас на скачках?

Окончательно проснувшаяся к этому времени Элюня наконец увязала одно событие с другим и сумела сделать вывод.

– О господи, так вот в чем дело! Звонок... и паспорт! Он по телефону назвал мне номер моего паспорта! Но не станете же вы, пан комиссар, уверять меня, что директор банка выражается нехорошими словами и обзывает меня коровой царя небесного?!

Комиссар Бежан не первый год работал в полиции, всякого наслушался, однако корова царя небесного его несколько ошарашила. И вообще беседа с подозреваемой шла в каком-то нетипичном ключе, осложняясь на каждом шагу. Опять же, беседовать было тоже непривычно, все трое стояли, не решаясь занять единственное сидячее место. Элюня опиралась на чертежную доску, свое рабочее место, сержант в мундире изредка незаметно присаживался на подоконник, рядом с которым предусмотрительно обосновался и даже передвинул горшки с цветами. А вот комиссару Бежану облокотиться было не на что, и он время от времени прохаживался по комнате, бросая тоскливые взгляды на дверной косяк – так славно было бы на него опереться! Проводить допрос стоя оказалось очень утомительно.

Однако усталость не притупила полицейской бдительности.

– Вы о чем? – живо отозвался комиссар на последние слова подозреваемой. – И еще, в самом начале вы сказали что-то насчет того, что наш приход для вас не является неожиданным. Так ведь?

– Ну да! – подтвердила Элюня и опять упрекнула комиссара:

– А я читала, что такие представители власти, как пан, не перебивают, а, наоборот, охотно слушают болтовню свидетелей и прочих преступников, потому как в болтовне может вырваться какое-нибудь словечко, которое сразу прольет свет на преступление, а вы без конца перебиваете! Нетипичный вы полицейский, вот что я вам скажу! Ведь толкую же вам – тот кретин по телефону пообещал мне, что нашлет на меня полицию, ну и наслал, хотя я все равно предпочитаю иметь дело с вами, чем с тем щетинистым идиотом, пусть даже ничегошеньки не понимаю. Но начинаю уже немного соображать, и сдается мне, именно у него мой паспорт, раз он мне сообщил его номер, хотя и не уверена, что правильный, ведь я никогда не могу запомнить столько цифр подряд... И вообще мне жутко неудобно говорить с вами стоя, я бы охотно присела, может, в кухне? Не хочется убирать постель и складывать тахту, а в кухне есть табуретки, и можно прихватить отсюда мой рабочий стул, хотя он жутко тяжелый, видите, специальное рабочее кресло? Вы не думайте, вообще-то я не такая болтушка, это сейчас трещу, потому как волнуюсь и с меня достаточно. Что скажете?