Джанет Иванович - Разок за деньги или деньги всему начало

Я понизила голос в унисон с мягким тоном Рамиреза.

- Я пришла сюда, как представитель государственной службы на страже закона. Пришла в поисках информации, которая помогла бы мне вернуть Джо Морелли, и не давала вам повода по-другому истолковать мои намерения. Я руководствуюсь профессиональными интересами и жду, что вы отнесетесь к ним с уважением.

Рамирез притянул меня поближе.

- Кое-что ты должна уяснить относительно этого Чемпа, - заявил он. - Во-первых, ты не указываешь Чемпу насчет уважения. И, во-вторых, заруби себе на носу, Чемп всегда получает, что пожелает.

 Он встряхнул меня. - Ты знаешь, что Чемп хочет прямо сейчас? Чемп желает, чтобы ты с ним была любезна, малышка. По-настоящему мила. Даже не думай ему отказать. Выкажи немного уважения.

 Его взгляд сместился на мою грудь. - Может, продемонстрируешь ему немного страха. Ты боишься меня, сука?

Любая женщина с Ай Кью больше двадцатки боялась бы Бенито Рамиреза.

Он ухмыльнулся, и волосы на руках у меня встали дыбом.

- Ты сейчас напугана, - произнес он своим шепчущим голосом. - Я чую это. Дерьмовый страх. У тебя от него трусики становятся мокрыми. Может, я засуну свою руку в твои трусики и проверю.

У меня в сумке был пистолет, при необходимости я могла пустить его в дело, пока еще не поздно. Хотя десятиминутный инструктаж не сделал из меня первоклассного стрелка. Что ж, прекрасно, сказала я себе. Я не хотела никого убивать. Я только хочу, чтобы все они отступили и дали возможность убраться из этого притона. Я стала шарить рукой в сумке, пока не почувствовала на ладони пистолет, тяжелый и твердый.

Достань оружие, приказала я себе. Прицелься в Рамиреза и смотри уверенней. Могла ли я нажать на курок? Честно признаюсь, я не знала. У меня были на этот счет сомнения. Я только надеялась, что до этого не дойдет.

- Убери руку с моей шеи, - пригрозила я. - Последний раз говорю.

- Никто не указывает Чемпу, что делать. - Взревел он, самообладание покинуло его, лицо перекосилось и стало уродливым. Хватило мгновения, чтобы открылись шлюзы, и я ощутила всплеск внутреннего «я» - всплеск бешенства, адского пламени и ненависти столь сильной, что у меня зашлось дыхание.

Он схватил подол моей юбки, и сквозь собственный визг я услышала треск материи.

В критический момент, когда срабатывает инстинкт, человек хватает, что оказывается под рукой. Я совершила то, что любая американка сделала бы при подобных обстоятельствах. Я наотмашь стукнула Рамиреза по голове своей сумкой. С пистолетом, пейджером и другими разнообразными атрибутами, сумка, должно быть, весила фунтов десять.

Рамирез отшатнулся в сторону, а я стрелой ринулась к лестнице. Я и пяти футов не преодолела, когда он схватил меня за волосы и швырнул через зал как тряпичную куклу. Я потеряла равновесие и шмякнулась на пол вперед лицом, первыми ударились руки, проехав по шершавому дереву, за ними последовало тело, удар вышиб воздух из моих легких.

Рамирез распластал меня своей массой, рукой грубо вцепился в волосы, немилосердно дернув. Я схватилась за сумку, но не смогла достать пистолет.

Вдруг я услышала треск мощного оружия, и переднее окно разлетелось вдребезги. Началась пальба. Кто-то опустошал обойму в клубе. Мужчины бегали и стреляли, ища укрытие. Рамирез присоединился к ним. Я тоже двигалась как краб, по полу, ноги не держали меня. Достигнув лестницы, я встала и рванула к перилам. Я миновала второй этаж, слишком паникуя, чтобы скоординировать свои передвижения, и наполовину проползла покрытый потрескавшимся линолеумом первый этаж, достигнув улицы. С трудом волоча ноги, я пошатывающейся походкой вышла в жару на слепящее солнце. Чулки были порваны, коленки кровоточили. Я повисла на дверной ручке, переводя дыхание, когда чья-то рука легла мне на плечо. Я подпрыгнула и завизжала. Это был Джо Морелли.

- Ради Бога, - воскликнул он, дернув меня вперед. - Только не стой здесь. Двигай задницей!

Я не была уверена, что Рамирез сейчас озабочен тем, чтобы кинуться вниз по лестнице взыскивать с меня долг, но казалось разумным прекратить тут околачиваться и что-то выяснять, поэтому я зацокала на каблуках за Морелли. Легкие горели от недостатка кислорода, юбка задралась выше бедер. Кэтлин Тернер удалось прекрасно воплотить эту картину на большом экране. Я же смотрелась менее эффектно. Из носу текло. Я мычала от боли и всхлипывала от страха, издавая ужасные животные звуки и приговаривая изобретательные обещания Господу.

Мы свернули за угол, пересекли аллею в следующем квартале и побежали по узкой тропинке между дворами. Тропинка петляла между брошенными одиночными деревянными гаражами и переполненными дырявыми мусорными баками.

Сирены завывали в двух кварталах от нас. Явно парочка «круизеров» и «скорая помощь» откликнулись на перестрелку. Прошлые ошибки подсказывали мне, что нужно держаться поближе к клубу и обратиться к копам, чтобы помогли последить за Морелли. Но в следующий момент я вспомнила, что меня почти изнасиловали и побили.

Морелли резко остановился и толкнул меня в пустой гараж. Двойные двери были отогнуты достаточно, чтобы проскользнуть внутрь, но недостаточно широко, чтобы случайные прохожие могли что-нибудь разглядеть снаружи. Пол был покрыт грязью, воздух был сперт, и воняло металлом. Я оценила иронию. После всех этих лет, снова я очутилась в гараже с Морелли. Я могла разглядеть гнев на его лице по ожесточившимся глазам и сжатым уголкам рта. Он схватил меня за жакет и припечатал к необструганной деревянной стене. От толчка с балок посыпалась пыль, и зубы мои клацнули.

В голосе его слышалось еле сдерживаемое бешенство.

- О чем, черт возьми, ты думала, отправляясь на прогулку в гимнастический клуб наподобие этого?

Он подчеркнул конец предложения, еще раз встряхнув меня, чем вызвал еще один шквал грязи, накрывший нас.

- Отвечай! - приказал он.

Боль была сумасшедшей. Я заупрямилась. Теперь вдобавок к оскорблениям и ушибам, мне еще угрожал Морелли. Это было почти также унизительно, как факт, что он меня спас.

- Я искала тебя.

- Мои поздравления, ты меня нашла. Ты также уничтожила мое укрытие, и я не в восторге от этого.

- Ты наблюдал за клубом с третьего этажа из дома напротив.

Морелли никак не прореагировал. В темноте гаража его глаза стали еще темнее. Я мысленно дала себе тумака.

- И сейчас, считаю, остается только одно.

- Не могу дождаться, чтобы услышать.

Я сунула руку в сумку, вытянула пистолет и ткнула Морелли в грудь.

- Ты арестован.

Его глаза распахнулись от изумления.

- У тебя есть оружие! Почему же ты не использовала его против Рамиреза? Боже, ты ударила его сумкой, как девчонка. Почему, черт возьми, ты не воспользовалась своим дерьмовым пистолетом?

Я ощутила, как на щеках выступила краска. Что я могла ответить? Правда была еще неприглядней, чем стыд. Из этого ничего хорошего бы не вышло. Признайся я Морелли, что свой пистолет боюсь больше, чем Рамиреза, положила бы конец своему возможному существованию в качестве агента по ловле сбежавших из-под залога.

Морелли долго не раздумывал. Он издал возглас отвращения, оттолкнул ствол и забрал у меня пистолет.

- Если не готова пустить его в дело, нечего таскать с собой. У тебя есть разрешение на ношение оружия?

- Да.

 И я была почти на десять процентов уверена, что оно законное.

- Откуда ты достала разрешение?

- Его достал Рейнжер.

- Рейнжер Манозо? Боже, он его сделал, наверно, в своем подвале. - Он вытряс пули из пистолета и вернул его мне. - Найди новую работу. И держись подальше от Рамиреза. Он чокнутый. Его раза три привлекали за изнасилование, и каждый раз оправдывали, поскольку жертвы всегда исчезали.

- Я не знала…

- Ты много чего не знаешь.

Его отношение начало доставать меня. Парень просто издевался. Я и без него прекрасно знала, что мне многое еще стоит узнать об арестах.

- Уйди с дороги. Хочешь сделать карьеру в сфере закона? Прекрасно. Дерзай. Только не учись на мне. У меня и без тебя проблем хватает, чтобы еще спасать твою задницу.

- Никто тебя не просил спасать мою задницу. Я сама бы спасла свою задницу, если бы ты не вмешался.

- Милая, да ты не найдешь свою задницу двумя руками в темноте.

Ободранные ладони дьявольски горели. Скальп болел. Колени мои тряслись. Мне хотелось вернуться домой и стаять под горячим душем пять или шесть часов, пока не почувствую себя чистой и не верну силы. Хотелось уйти подальше от Морелли и перегруппироваться.

- Я иду домой.

- Здравая мысль. Где твоя машина?

- На углу Старк Стрит и Тайлер.

Он распластался рядом с дверью и выглянул наружу.

- Все тихо.

Колени приняли устойчивое положение, а кровь высохла и коркой застыла на колготках. Хромота выглядела бы уступкой слабости, которую не хотелось демонстрировать к удовольствию Морелли, поэтому я медленно двинулась вперед, охая про себя многократно, но, не произнося ни слова. Когда мы достигли угла, я осознала, что он прошел со мной весь путь до Старк Стрит.