Наталья Александрова - Укрощение свекрови

– Но это же твоя работа… – робко заикнулась я. – Ведь с моим характером…

– Я жду Семибоярова! – выпалил он с таким чувством, как будто его обещал посетить сам Господь Бог. – И вообще, кто из нас начальник? Это – приказ, а приказы не обсуждаются!

– Интересно, а кто за меня будет заканчивать отчет? Ты же сам вчера сказал, что…

– Вчера было вчера, а сегодня – сегодня, – глубокомысленно ответил шеф.

С этим заявлением трудно было поспорить. Кроме того, он – начальник, значит, он всегда прав.

– Только с твоим золотым характером можно разрулить эту проблему! – решил он напоследок подсластить пилюлю.

– Кто-то говорил, что с моим характером… – начала я, но он замахал руками:

– Иди, иди, Березкина, некогда с тобой препираться, Василий Антонович тебя отвезет…

Василий Антонович – наш водитель.

Это мрачный дядька пенсионного возраста, который очень любит вспоминать, как возил большого начальника в советские времена. Это неприятное качество ему прощали за то, что водителем он был в самом деле виртуозным и каким-то чудом умудрялся объезжать все пробки. Буквально чудом.

Я плюхнулась на заднее сиденье и прикрыла глаза, надеясь хоть немного отдохнуть. Но не тут-то было. Василий Антонович тронулся с места и завел свою обычную шарманку.

– Вот ты знаешь, Дарья, кто в советские времена был главным человеком в любом городе?

– Первый секретарь горкома, – привычно ответила я, потому что уже выучила этот текст.

– Правильно! – одобрил водитель, уважительно покосившись на меня в зеркало заднего вида. – А ты знаешь, Дарья, кто был вторым после него человеком?

– Второй секретарь… – пробормотала я, безуспешно пытаясь отключиться.

– А вот и неправильно! – радостно воскликнул Василий Антонович. – Вторым человеком в городе был водитель первого секретаря! Потому что мог обо всем переговорить со своим шефом, пока его везет. Включая даже разные вопросы. Ты, Дарья, не представляешь, какие люди стояли ко мне в очередь!

Он оседлал своего любимого конька и всю дорогу рассказывал о своем былом величии.

К счастью, доехали мы очень быстро.

Я выскочила из машины, сказала Василию Антоновичу, чтобы заехал за мной через полтора часа, и нырнула в стеклянные двери страховой компании.

Перед этим я бросила взгляд через плечо на соседний дом.

Ко всем радостям моей сегодняшней поездки добавилось еще то, что офис компании «Барокко» располагался рядом с домом моей бывшей свекрови Шурочки.

Я поздоровалась со знакомой девицей, которая кормила рыбок около входа, прошла через приемную, сделала козу секретарше управляющего и ворвалась в его кабинет.

Управляющий «Барокко», толстый, вечно потеющий мужик лет сорока, уставился на меня волком.

– Не надо меня уговаривать! – рявкнул он, положив на стол пудовые кулаки. – Я принял решение, и баста! Нам этот геморрой ни к чему! Никакой прибыли, одни неприятности!

– Я не собираюсь вас уговаривать, Андрей Сергеевич, – ответила я совершенно спокойно. – Я только хотела напомнить вам кое-какие пункты договора.

Все-таки спокойная интонация иногда делает чудеса, как утверждал доктор Леденцов.

Страховщик шумно выдохнул, убрал кулаки и пропыхтел:

– Какие еще пункты?

– Двенадцатый, подпункт «Е», и четырнадцатый… – Я положила перед ним копию договора, без приглашения уселась в гостевое кресло и откинулась на спинку.

Андрей Сергеевич принялся читать текст, шевеля губами, а я повернулась к окну.

Это окно выходило прямо на подъезд моей бывшей свекрови.

И в этот самый момент к подъезду подошла Карина.

Впрочем, сказать, что она подошла, было бы неправильно.

Она мчалась к подъезду, ничего перед собой не видя и не разбирая дороги. Если бы у нее на пути оказалось какое-нибудь незначительное препятствие, вроде бездомной кошки или зазевавшейся старухи, Карина просто затоптала бы несчастную и не заметила. Ее густая черная грива стояла дыбом, лицо пылало пятнами нервного румянца, глаза полыхали, как два бортовых огня сторожевого катера.

В общем, она выглядела самой настоящей ведьмой. Если ей чего и не хватало – так это метлы в качестве индивидуального средства передвижения.

Я вспомнила наш вчерашний разговор и решила, что Карина от слов перешла к делу. Впрочем, мне это было совершенно безразлично. Мне хватало собственных проблем.

Тем более что Андрей Сергеевич поднял голову и пробурчал с плохо скрытым сарказмом:

– Ну и что? Санкции, предусмотренные двенадцатым пунктом, не могут быть применены по закону от четвертого ноября…

– Совершенно верно, – кивнула я. – Так бы оно и было, но подпункт «Е» относится как раз к нашему случаю…

Я какое-то время растолковывала ему нашу позицию, как тупому третьекласснику. Выслушав меня, он наморщил лоб и снова углубился в чтение договора.

Я опять взглянула в окно.

И снова увидела нечто интересное.

Из подъезда вышла Шурочка… то есть, извините, Сандра, ведя под руку Карину.

Но на этот раз я с трудом узнала жену моего бывшего мужа.

Ее как будто подменили.

Вместо ведьмы с пылающим взором и всклокоченной черной гривой шла растерянная, ссутулившаяся, резко и неожиданно постаревшая женщина. В довершение ко всему ее голова и даже часть лица, как у свободной женщины Востока, была обмотана каким-то пестрым шелковым платком.

Карина шла неуверенно, без определенной цели, и, если бы Шурочка ее не подталкивала, наверное, просто остановилась бы, как механический зайчик из рекламы, у которого кончилась батарейка.

Они подошли к краю тротуара, Шурочка призывно замахала рукой, остановила проезжающую мимо маршрутку и впихнула в нее свою невестку.

После этого Шурочка постояла немного, дождалась, когда маршрутка свернет за угол, потом оглянулась на свои окна на четвертом этаже. Задрав голову, она улыбнулась кому-то и помахала рукой. Мне показалось даже, что в окне мелькнул чей-то силуэт. Ясно чей – моего бывшего муженька – только своему ненаглядному сыночку мамочка может улыбаться так нежно и приветливо. После этого Шурочка прихорошилась, поправила свои завитые кудряшки и пошла мелкими шажками в сторону проспекта, аккуратно обходя лужи.

Я пожала плечами: вся сцена была довольно странной.

Однако думать о ней было некогда, тем более что страховщик, наконец, дочитал договор и поднял на меня взгляд:

– Ну ладно, так и быть… мы не будем настаивать на аннулировании этого договора…

Еще бы он настаивал! Штрафные санкции его просто разорят!

Но я, разумеется, ничего подобного не сказала, давая ему возможность сохранить лицо, и поднялась, проговорив:

– Я рада, что мы смогли найти общий язык!

– Кофе выпьешь? – спохватился хозяин кабинета, вспомнив о правилах гостеприимства.

– Некогда! – Я замахала руками.

Машина уже ждала меня возле дверей офиса.

Вернувшись в родную фирму, я заглянула к Гене, чтобы сообщить о своем успехе.

И он, разумеется, взглянул на меня с раздражением и осведомился, когда я, наконец, закончу годовой отчет.

Надежда Николаевна вздохнула и поплелась на кухню.

Там она съела яйцо с тостом, выпила большую чашку кофе, хотела сделать себе вкусный бутерброд с копченой колбасой, но вспомнила о весах, которые в сердцах затолкала под шкаф, и передумала.

Весы были ее личным врагом: они каждую неделю показывали все большие и большие цифры, наверняка только для того, чтобы испортить Надежде настроение.

Покончив с обязательными утренними делами, Надежда Николаевна уселась за компьютер.

Этим утром душа ее совершенно не лежала к работе, она не могла забыть вчерашнюю ужасную историю, лицо мертвого человека в маршрутке, но у нее имелись насущные дела, которые требовали к себе пристального внимания.

Ей действительно нужно было через два дня сдать в издательство редактуру очередной брошюры.

Брошюра была предназначена для рачительных домохозяек. В ней излагались всевозможные советы по экономии домашнего бюджета – как вполне очевидные, вроде того, что нужно гасить свет, выходя из комнаты или туалета, и своевременно заменять протекающие краны, до более сложных – например, настоятельно советовали поставить в квартире счетчики воды и специальный электрический счетчик, раздельно считающий расход энергии для дневного и ночного времени.

«Поставив у себя такой счетчик, вы сможете перенести на ночные часы некоторые энергоемкие процессы и тем самым сэкономить на оплате электроэнергии».

Надежда представила, что готовит по ночам обеды или стирает белье в стиральной машине, и пришла в ужас. Нет, лучше она переплатит за электричество, но не дойдет до такого кошмара!

Также автор очень советовал заменить обычные электрические лампочки на энергосберегающие.

«Они стоят дороже обычных, но разница в цене очень быстро окупится за счет расходов электричества…»

Прочитав эту фразу, Надежда вспомнила свой сон.